К Н И Г И !!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

[Тренер]

ГОЛОВА — ШТУКА НУЖНАЯ

Подскажите, пожалуйста, как можно эффективно за­щищаться от удара головой в ближнем бою. Как развить навык уклонения на сверхблизких дистанциях?
Нет ничего проще, чем защищаться от ударов голо­вой, но только в том случае, если вы сами умеете бить погремушкой. Простой поворот головы или приседание вполне могут остановить удар без захвата, а при наличии захвата достаточно сверху положить руку на захват.
Не совсем понял. «Простой поворот головы...»А как же в висок? Не прилетит? Или поворот головы какой-нибудь не такой? «При наличии захвата достаточно сверху поло­жить руку на захват...» А если просто бить лоб в лоб?
При своевременном реагировании на удар (крайне мало амплитудный) получать вообще не придется.
Не секрет, что удар головой — один из самых эффек­тивных и трудно блокируемых. Возможно ли избежать применения этого приема, как распознать, как правиль­но бить? Сам пробовал пробить один раз, но то ли му­жик был слишком бухой, то ли ударил я без проноса, в общем, только нос ему сломал. Хочу попробовать еще, пока тренируюсь на груше.
Следует четко понимать, что на этих дистанциях опи­раться на визуальный контроль не приходится, так что и бить, и блокировать следует с применением захвата. Удержать данный удар очень просто, надо всего-то вста­вить прямую руку до одноименного плеча противника. С уважением, большой любитель приладить головой
Хулиганы меня учили бить неожиданно. Подходишь вплотную, руки в карманах. Таз подаешь вперед, потом, отдергивая его, лобовой костью заряжаешь в переноси­цу резким кивком головы. Но они же (хулиганы то есть) мне говорили, что лучше все-таки держать дядьку рука­ми, когда головой бьешь, на себя притягивать. Они же мне показывали и защиту от этого удара — уклон назад с подставкой плеча. Там больше не подставка, а сбива­ние плечом.
С хулиганами не знаком, но слышал о них много хо­рошего. Удар головой — это не удар головой, а удар при помощи резкого натягивания руками на голову.
Как это ты, Андрей, не общался с хулиганами? А для кого они все время семинары проводят, технику шли­фуют, ребят обучают? Нельзя игнорировать таких само­отверженных работяг только из-за их антисоциального имиджа!
А еще они матерятся и играют в карты на щелбаны.
Лишь бы не курили! Хотя вот еще: «Ни капли в рот, ни сантиметра в задницу!»
Это из нахлынувшего общечеловеческого.
Мне вот в последнее время кажется, что удар лобешником превращается по популярности в аналог лоу. Все так и стремятся боднуть раз ...надцать за схватку. А про то, что эту технику нужно буцнуть только раз, но в точку, мало кто помнит. Это же касается и лоу. Благо­даря этому форуму, удар погремухой превращается в панацею. Так что нелишним было бы напомнить, что этот удар нужно отработать и уметь применить так, что­бы хватило одного раза. Да и то к месту. А то вот уди­вятся пацаны. «Я его так буцнул пять раз, а он и не заметил!»
Вы абсолютно правы! Настоящий лоу, как и настоя­щая «голова», бьется один раз. Тут дело даже не в брутальности, а в подходе к выполнению удара. То есть не стоит моросить, как йоркширский терьер перед спари­ванием с плюшевым мишкой. Прицел, вход в дистанцию, захват, натягиваем на голову. Тресь — и заглянем внутрь гнилого арбуза.
Слышал рекомендацию, что головой надо бить слегка по касательной к цели. Это так или нужно бить фрон­тально?
Скорее не по касательной и «краем головы», то есть «углами лба». Ребята с узкими глазами и смуглой кожей так и советуют, а у меня лоб толстый, я никогда и не заморачивался. Ка-а-ак дашь не целясь, и нос по погремуш­ке размазал тонким слоем.
Еще говорят, что, сломав фронтально нос, можно уг­робить человека — у него типа сопли или кости какие-то в мозги попадают. Фигня! Я так прикладывался, что аж треск стоял, а дяди дольше одного дня в реанимации не задерживались.
Имею наглость поспорить с уважаемым А. К., потому что я люблю бить клюющим движением и именно это с успехом применял в драке. Сотрясений мозга у меня не было, у противника было. Может, у меня голова нестан­дартная?!
Лучшее — враг хорошего. Как привыкли, так и бей­те. Кстати без «клюющего» ускорения ударить не удаст­ся, не хватит именно скорости. Так что дифференциация!
Голова — это третий кулак. Говорите, что хотите, но все-таки после хорошего удара головой ход схватки как в партере, так и в стойке может перейти в вашу пользу.
А все дружно с Вами спорили и чуть не подрались?

[Тренер]

«УДАРНИКИ» ПРОТИВ БОРЦОВ

При наблюдении за темами, обсуждаемыми на фору­ме, у меня сложилось мнение, что многие весьма нерав­нодушны к аспектам противостояния «ударник—борец». Как не пустить борца в контакт, а если пустил, как не упасть в партер? Хочу обсудить эту тему.
Негативные стереотипы!
1. Ударники почти всегда уверены, что успеют уда­рить борбуну в репу при проходе в ноге, и это его рас­строит... Хрен там! Выбить агрессивного человека с шеей за 50 и массой живого мяса за 100 крайне сложно — не падают они!
2. Борбуны железно уверены, что, зацепившись хотя бы пальцем, уже не упустят резвого бохера. Нет, ребята-борбунята, эти шустрилы еще и головой бьют, и локтями, так что, хватаясь, не зевайте, а то зубами высморкаетесь.
3. Партер — убийственная вещь для неборбуна. Да, если этот самый неборбун не владеет зубами и не носит в кармане нож.
4. Ударники надеются на то, что будут лупить борбу-нов ногами на пугливой дистанции. Какая прелесть: а сла­бовидящий борбун зябко будет их пропускать! Вот уж член — нога будет забрана и оторвана!
Как-то не сошлись с одним кренделем во взглядах. Пе­репалка плавно перешла в потасовку. Все закончилось броском через бедро, после которого крендель поднять­ся не смог. Но у меня лицо выглядело так, как будто по нему промаршировала рота солдат и слон потоптался. Забавнее всего то, что потом сказал этот крендель: «Борцы — страшные люди». Гм, а вот я всегда был уве­рен, что страшнее кикера зверя нет.
Сражался с борбунами не раз. Так, с монстром Шид-ловским (серебряный призер чемпионата мира по дзю­до среди ветеранов) вышел вообще крайне показатель­ный случай. Я всегда старательно бью и не жду от моря тумана и шторма. Так вот, только решили типа потол­каться (благо я ему удары ставил и поставил!), как я сразу без соплежевания начал стрелять в длину и сразу рвать дистанцию, на итог заставил-таки его опасаться входа!
Вспомните бой Тахтарова с маленьким тайцем — тот кормил-кормил и накормил в результате! Так что борь­ба — это рулез форева, но на каждую хитрую задницу есть член с винтом — и далее по тексту. Бороться не умеете, а учиться вроде как поздно? Херня, качайте си­лу и забудьте о финтах. Сила позволит устоять на ногах и не сдохнуть в партере, а акцентирование всех ударов заставит любого противника уважать вас на расстоянии! Но бороться все же надо!
Смотрите, как юморно получается. Ударники обращают­ся на форум, спрашивают, как биться с борцами и что предпринимать. Тут же борцы пишут: что противопоста­вить ударнику? Приходим к выводу, что хорошо все-таки иметь нож... Гонка вооружений просто какая-то. На пу­лю — бронежилет, на бронежилет — бронебойные при­пасы. Потом бронетранспортер и кумулятивные заряды!
Вопрос не просто важный, а краеугольный для под­готовки бойцов в любых раскрепощенных правилах!
1. Бохер никогда не сможет бороться адекватно од-ноклассному борбуну.
2. Борбун никогда не сможет участвовать в обмене ударами с одноклассным бохером.
3. Вывод. Если вы не готовы потратить пару лет серь­езных занятий на то и это, то качайте силу, ищите ско­рость и больше практикуйте с опытными коллегами противоположной направленности. Пусть рассказывают, показывают. Вы вряд ли научитесь безукоризненно ис­полнять броски или бить. Но вы научитесь узнавать на­чало приемов и ударов и разгадывать замыслы против­ника! Боец побеждает тем, что ему нравится, он проиг­рывает тем, что нравится его противнику.
Мнение мое — и не обязательно правильное.
А есть что-то новенькое в борьбе или направления все те же?
Грепплинг — так, кажется, называется одно из интереснейших направлений в борьбе, грешащее лишь од­ним, нет, двумя недостатками.
1. Стратегический перенос борьбы именно в партер, что не есть прикладная система. На улице не пополза­ешь — распинают погремушку.
2. Если уж использовать поганки, то использовать все, а не только локти и колени.
А так мое даже поверхностное знакомство с грепплингом дало много полезных приколов.
Странно, что на форуме, где все такие лихие уличные бойцы, так плохо отзываются о стиле Грейси, который фактически был создан на улице. Есть статистика — 80% драк заканчиваются на земле, то бишь в партере. Вот и подумайте.
Я думаю, что не 80% драк заканчивается на земле, а все 95~98, именно потому, что дядя-потерпевший рухает, как старый забор, и именно на сыру землю. За всю свою уличную практику видел лишь одно ползанье по земле — это когда один импровизатор откусил другому большой палец на руке, так вот они именно ползали. Все остальные бесчисленные драки, с борцами в том числе, происходили по следующему сценарию.
1. Обмен ударами.
2. Захват.
3. Уронили.
4. Запинали.
Поверьте: вся победа на улице лежит в рамках резуль­тативности одного-двух первых ударов, а не в поисках за­хвата на удушение или болячку. Говорить, что БДД — уличный стиль, может только бразилец. У них, видимо, это прокатывает — друзья с обеих сторон ногами не по­могают, что ни в коем случае не уменьшает гениально­сти подхода в целом. По сути, это крайне действенная
спортивная (!) система работы вне стойки. Если кто бы то ни было скажет, что так называемые бои без правил — это не спорт, он просто не читал учебник по теории и методике физической культуры.
С уважением, А. Кочергин —
точно знающий, что в партере он съест противнику лицо,
откусит пальцы и запьет это прекрасным кьянти
А что Вы скажете насчет удушающего захвата, именуе­мого бразильским треугольником?
Эта бразильская конфета проходит лишь на непод­готовленных ребятах, которые никогда не делали его са­ми. Маловероятно, что вы попадетесь, как только сами наработаете его. Один минус — у меня очень крупное бедро и икра. На итог мне не завести так ноги.
С уважением, А. Кочергин —
который просто сводит ноги за головой и рукой
и ищет свободной рукой ворот противника
у себя под ногами. Потянули в прогибе спиной — и все!
В любой системе с преимущественным использовани­ем борьбы изучаются способы защиты от стандартных ударов руками и ногами. Борцы с успехом их применя­ют. Так почему же ударники всерьез не изучают систе­му контрприемов против бросковой техники? Ведь дос­таточно наработать набор «встреч» к нескольким подхо­дам, подворотам. Ваше мнение?
Я роняю глубокомысленный взгляд, исполненный ча­рующей тайны... Есть такие приемы, но не для спорта, потому что, скажем, отбитый затылок не приемлем да­же в валетудо — я уж молчу о рафинированном прайде.
Значит, в спортивном поединке против борца ударник обречен?
Давайте глянем на конкретную «фишку» для татами. В самбо от прохода в ноги иногда применяют контрприе­мом бросок кувырком с уходом в сторону. Но гораздо проще выполнить только первую его фазу, то есть упе­реться одной рукой в шею, другой рукой захватить бор­ца под руку, уходя в сторону, и провести серию ударов коленом дальней ноги в корпус. Получается такой алго­ритм контрприема против броска: первая фаза — за­хват, блокировка, накладка, как для контр-броска, вто­рая фаза — ударная, более простая и быстрая. Народ, наверное, усмехается, а я просто очень болею за ударников.
Мы бьем обеими руками по затылку на отскоке на­зад — голова так хорошо торчит!
А почему отскок, а не уход в сторону с ударом вдо­гонку?
Самый простой ответ Вы найдете у приличного воль-ника, который идет на ноги с таким охватом руками, что в сторону можно будет отскочить только на ходулях, да и то он хоть пальцем, но зацепится, а зацепится — ногу заберет. Вот и вся разгадка — утягивание передней ноги к неподвижной задней гораздо реактивнее, да и положе­ние при ударе устойчивое. Хотя сознаюсь, на сегодня нет абсолютного приема из ударного арсенала, способного остановить проход в ноги.
Помню, по какому-то телеканалу будокан показывали. Там американские борцы часто выигрывали схватку именно броском на нокаут. Самое потрясающее — это серия бросков. Четыре броска подряд, последний — прогибом... Противника унесли.
То, что нельзя систематизировать и поставить как достижимую задачу, не есть цель для исследования. Лю­бой борбун хлопнется хоть на битый кирпич с миниму­мом последствий.
Вывод. Если «это» не работает на борбунах, то это мо­жет не работать еще на 30% подопытных в силу их ко­ординированное™ и личной ловкости. Так, например, все вольники и классики если не бросать, так падать уме­ют. Бросать следует для добивания или разрыва захвата, то есть ровно в алгоритме предыдущего силового дейст­вия, на мой взгляд.
При достаточном опыте борьбы приходит понимание, где нужно подкрутить, где недокрутить, где скорректи­ровать падение или упасть на противника, где-то мож­но по ходу движения ударить противника плечом, голо­вой, ладонью и др., чтобы ему стало плохо. Эти нюансы стоит обсудить поподробнее.
Если про нюансы, то мы считаем, что вполне можно нокаутировать броском А. Карелина, но для этого перед этим броском нужно стрельнуть ему в голову хотя бы пыжом из обреза Почти шутка.
Это я к тому, что надеяться на реальное прохожде­ние и реальные последствия от броска можно лишь при условии, что вы бросаете человека, у которого уже текут из носа мозги. Это единственное и абсолютно необходи­мое условие для перехода в силовую борьбу, потому что противник может оказаться крупнее и опытнее как бо­рец. А тут вылетела всего пара зубов, на пару сек поплыли зайцы перед глазами, и вот уже прогибом и на голо­ву... Как Вам такой сценарий нокаута от борца?
Дзюдоистский грязный прием — из захвата правой за отворот и левый локоть при броске подворотом во вре­мя поворота влево правой рукой локтем бьется в че­люсть. Фишка в том, чтобы движение удара вписывалось в момент подворота, когда натягиваешь противника на себя и поворачиваешься к нему спиной. Вольники при захвате шеи хорошо бьют предплечьем той же руки по той же шее. А можно просто дать подсечку, чтобы про­тивник руки раскинул, и всадить в разрез — так, по-мо­ему, все каратисты делают.
Следует добавить, что это исконно российский при­ем образца 1981 года, причем голимый WUKO. Работа­ет на раз. При мне Кирилл Юровских, МСМК по кара­тэ, подсек самого А. Шидловского (дзюдо) — без захвата и с передней ноги.
Было дело по молодости: применял бросок через себя на улице супротив довольно-таки крупного дяди, кото­рому приспичило схватить меня за грудки и толкнуть. Эффект был очень даже ничего, корчился дядя секунд двадцать, потом затих, но уже по другим причинам. Так что главное — вовремя применить, а нокаутировать можно. Да еще если сверху 110 кг прилетит — так про­сто праздник.
Видел, как нокаутировали Тайсона, ну и что? Бывает очень много странных вещей — деньги в том числе, пло­хая форма, травмы, отбитая голова, да просто лоханулся... Но это не есть повод считать, что данные вещи можно ввести в систему поражения подготовленного борбу-на. А вот если сначала ему в табло прилепить, то и бро­сать одно удовольствие.
Ну кто ж спорит? Только насколько вероятно подрубить подготовленного противника ударом с дистанции, если традиционная ударная техника — не твой конек? По-мо­ему, вероятность не слишком высока, во всяком случае, она сопоставима с вероятностью нокаутировать броском или связкой. Хотя, конечно, полную гарантию может дать только страховой полис, и программа действий — вопрос опыта и личных предпочтений. Вряд ли я ставлю перед со­бой цель выработать систему поражения, скорее хочу об­судить одну-две эмпирические наработки.
Захват — голова — бросок... Чем выше выход и вертикальнее траектория подъема, тем больше вероятность, что при бросках прогибом дядя встанет именно на го­лову, ну и именно безопорная часть, гибкость спины и «короткие ноги» — это формирование дуги полета.
Может, кто и готов падать на обломки кирпичей и про­чую арматуру, но грамотно проведенный бросок в прин­ципе должен направлять оппонента туда и так, откуда он никак не поднимется.
Всем хорош ирими наге и иже с ним, только не сделать его против вменяемого человека с мужской половой при­надлежностью и оценкой «четыре» по физкультуре. Это очень сложно, а вот через спину или через грудь — это да! С другой стороны, каждый имеет право на лево!
С уважением, А. Кочергин –
не борец, точнее, хреновый борец
Вот меня осаторило с утряночки. Утренний sortier во­обще способствует просветлению... Вдруг задумался, сравнил динамику усилий в цикличных, статичных и бор­цовских напряжениях и немало удивился несомненной пользе борцовских парных усилий. Нет, ну я и до этого и знал, и понимал, и ощущал... Но сейчас вполне дидак­тически, на уровне ТФВ я осознал Всю Несомненную Пользу Борьбы!
Ах, позвольте, унитазное сатори — это наш зарегист­рированный трейд марк! А борьба — это гремучая смесь СФП и функционален! Рулез форева!
Решил разродиться лекцией о значении борьбы в пар­тере. Во многих школах ее просто нет, и придумывают­ся кучи оправданий и обоснований, почему это нафиг не надо. Например.
1. Применить технику партера сложно, потому что под­бегут другие и добьют вас.
2. Вы не станете валяться в луже или на снегу и т. д. Однако сразу хочу открыть Америку — очень многие вообще неправильно понимают технику лежа: представля­ют партер как получасовое валяние в стиле боев буши-до, валетудо, ЮФС, от которого якобы легко можно освободиться укусом, тычком пальца и т. д.
Партер в рисунке боя, на мой взгляд, есть кое-что дру­гое. Заваливание противника с немедленной атакой на его руку, ногу или шею, доведенной до перелома, или удержание противника с нанесением ему ударов рука­ми, головой или коленями. А вот как часть тренировочного процесса можно и долгое валяние внедрить. Это разовьет необходимые навыки. В бою у вас появится привычка держать под контролем противника лежа, располагаться удобно и надежно, чтобы бить его, пре­следовать его при попытках защиты или выхода встой­ку. Очень важен навык защиты от всех таких действий. Будет легко икусать, и пальцем тыкать, если вы описан­ное отрабатываете. Считаю большой ошибкой исчезновение из тренировочного процесса борьбы в партере, а также силовой борьбы в стойке. Считаю также ошиб­кой и чрезмерное увлечение борьбой. Борьбы и ударов должно быть50/50.
А всех, кто не согласен, в наказание будут сладостраст­но насиловать в партере я или другие любители побо­роться, если только у вас шея, не как у А. К.
Вообще-то говоря, дорога ложка к обеду, а член — к ночи. Так что отрицать партер столь же глупо, сколь со­мневаться в победе мирового коммунизма! Вот только когда люди перегибают палку и начинают в пику бохе-рам утверждать, что слаще партера лишь партер без тру­сов, мне хочется заметить, что всему свое время и свои тактические условия. В противном случае, оказавшись без тех самых трусов в надежде засадить, вы окажетесь с по­рванным анусом. А лучше быть все же в тонусе, чем в анусе!
Да, но согласитесь, школ, отрицающих руки, почти нет, а школ, отрицающих борьбу в партере, видел уже нема­ло. Могу здесь целый лист вывесить.
Тхэквондо WTF, самбо, дзюдо, греко-римская борь­ба, капоэйра... Продолжить?
Я имел в виду те школы, которые себя объявляют БИ. В Вашем списке таких нет. Все олимпийские виды, кро­ме капоэйры, а та вообще как танец себя объявляет.
БИ не есть термин — это всего лишь оттенки пере­вода слова «дзюну», которое переводится еще и как «ста­рание», «умение»... Так что единственное боевое искус­ство — это икебана из крапивы. А говорить про себя раз­ное все горазды.
Как ни крути, а борец один на один всегда имеет пре­имущество. Доказано не мной, а уличным мордобоем. Сколько нокаутов в партере было в профессиональ­ных боях? А удушающих и болевых? Отвлечемся и ска­жем: 50 на 50. Так о каком преимуществе борьбы идет речь?! Несерьезная постановка вопроса, несерьезная и на­доедливая тема!
Проход в ноги, кажись, уже пора отдельной строкой оформлять. А правда, как его остановить, ну если не быть категоричным, то хотя бы с вероятностью 50 про­центов. Бои без правил о другом говорят. У меня дома две кассеты с записью, и везде одно и то же. Хотя А. Н. утверждает обратное, а с ним опасно спорить, потому что все на практике проверяет. Может, правильнее будет выделить несколько реально срабатывающих мер и поставить им цифирьки по эффективности? Очень не люблю лежать спиной на асфальте.
Хороший вольник влетает в ноги просто пулей, при­чем амплитуда входа поражает воображение. Голова втя­нута в плечи, руки — как клешни, полумесяцем, и почти не глядя к первой попавшейся ноге, а то и сразу к двум... Что делать?
1. Дистанция и легкость на ногах, причем уход от прохода в ноги следует отрабатывать на реальных скоростях с подготовленным противником, иное есть сур­рогат недопустимый.
2. Падение — типа ноги назад корпус сверху на «про­ходящего», что требует реального опыта и технического арсенала для борьбы в партере.
3. Ну и фишка от нас, корявых. В «Мусуби» вполне здоровенный журналист вцепился в тему прохода в но­ги. Я предложил исполнить, и он вполне бодро влетел мне в ноги.
Я же вполне в нашем духе прилепил ему легонько по затылку открытой ладонью с широким замахом, чуть ли не из-под задницы, что абсолютно запрещено всеми пра­вилами, кроме наших. Явно бил не сильно, но получилось более чем убедительно. Более того, есть реальный опыт, когда борбун просто втыкался головой в ковер и просы­пался только через пару минут. Внимание! Это достаточ­но опасно, все аспекты данного хлеста ладонью нами не изучены, так что рекомендовать его в категорических вы­ражениях не рискну, но для улицы — то, что доктор про­писал!
А при этом хлесте ладонью одну иэ ног надо отбрасы­вать назад? Мне кажется, надо — все же подстрахов­ка. А вообще против борбунов на улице нужно острое с собой носить.
Я отпрыгиваю сразу двумя, перенося центр тяжести вперед, практически падая с ударом на борбуна. Упасть не получится, так как опираешься на его «головогрудь»., Так что и скорость, и кинетика, и масса в ударе налицо, плюс его встречное движение — еще одна кинетическая составляющая. А оставить одну ногу — подарить! ее дяде!
Какой борцовский арсенал (по крайне мере его на­правленность) Вы считаете наиболее применимым в ре­альном конфликте?
Как всегда, не буду давать советов, а всего лишь уточ­ню, каких принципов в борьбе придерживаемся мы.
1. Любой силовой конфликт, борьба в том числе — это в конечном итоге стремление к управлению балан­сом противника. Как и где проще управлять этим ба­лансом? Находясь ниже центра его тяжести и имея как можно более плотный захват, максимально приближен­ный к этому центру.
2. Баланс противнику нужен для сохранения стабиль­ного вертикального положения. Как ни крути, а все зна­чительные жизненно важные дела мы делаем стоя, с пря­мой спиной. Следовательно, управление балансом нам нужно для «излома» вертикальной оси противника.
3. Ноги у человека, как правило, внизу — там им самое место, следовательно, вся техника работы ногами должна сводиться к зацепам, посадкам и подножкам, то есть неам­плитудной, достаточно силовой работе. По поводу непо­средственно арсенала могу только подсказать, что он дол­жен быть сугубо индивидуальным, собранным из личного опыта и тактических предпочтений. Ничего гениальнее су­мо не видел, хотя смотрю все соревнования по борьбе и единоборствам, на которые можно попасть за деньги. По­советовал бы, набравшись наглости, обратиться в любой борцовский зал любой направленности и потолкаться с борбунами — получите массу впечатлений.
А что делать, если попал в захват?
Алгоритм достаточно прост, как, впрочем, и все, что мы делаем.
Вначале мы устраняем из захвата таз (центр тяжести), прогибая спину, оседаем на ногах и отстраняемся от про­тивника любым способом, позволяющим оставить вашу спину прямой. Если противник схватил левой рукой в на­дежде ударить правой, выставляем левую руку на пред­полагаемую линию атаки, правой рукой придерживаем руку противника снизу, а сверху хватаем ее зубами — чем крепче и сильнее, тем лучше. Естественная реакция человека — отдернуть укушенную руку на себя. У вас две свободные руки, вы втянуты противником в его крити­ческую дистанцию, противник скован в движениях ди­кой болью в руке. Захват корпуса, бросок с добиванием. Укус не расслаблять до тех пор, пока вы не поймете, что противник нейтрализован.
При проходе противника в ноги или в корпус есте­ственно будет отстраниться назад. Если захват все же произошел, хлестом бьем предплечьем по затылку с одно­временным «обвиванием» головы и зацепом за глазни­цу. Удар должен быть такой силы, чтобы минимум пять секунд противник плыл — это позволит зацепить глаз с достаточной глубиной погружения пальца. Рывок ру­кой — и противник, повизгивая от страха и боли, летит винтом от вас Мы проверяли — работает на 100%. За пах следует хватать всегда, когда подворачивается возмож­ность — это без комментариев.

[Тренер]

ПРО НДК-17 И НОЖИ ВООБЩЕ

Как решается проблема не соскальзывания кисти на лезвие при тычковом ударе НДК-17? Основание рукоятки упирается в основание ладони или за счет изгиба нота сжатые пальцы не могут соскользнуть на режущую кромку? Не было ли идеи нанести неострые зубцы в месте изгиба для затруднения соскальзывания пальцев на лезвие при тычковом ударе?
Основание рукоятки упирается в ладонь, гарда за­трудняет контроль пореза. Дело в том, что если вы не положили указательный палец на «цель», то есть веро­ятность сократить ход лезвия до верхней трети или чет­верти, что бывает недостаточно. НДК-17 очень хорош именно в уколе, при подобной форме клинка это уже и не укол, а прямолинейный порез — рассечение с очень большим ударным давлением.
Видел Ваше выступление в Москве. Какие преимуще­ства при бое на ножах у стойки, похожей на фехто­вальную? Интересно, почему Вы абсолютно прямо дер­жите спину и не пытаетесь во время боя не только па­рировать удары противника, но и уходить корпусом от ножа?
Мы осуществляем порез не за счет движения руки, а за счет мощного вращения корпусов вокруг вертикаль­ной оси. Если ось согнуть, вращение потеряет скорость и направленность, соответственно, появятся совершенно лишние векторы, которые в итоге укоротят вектор по­реза. Более того, защита при стабильном удержании спи­ны гораздо эффективней, так как ноги загружены есте­ственно, перемещение не ограничивается надуманными загрузками передней ноги, а голова, шея и грудь объек­тивно удалены от противника.
При прямой спине дыхание свободно, следовательно, вторичные факторы усиления удара (пореза-укола) мак­симальны. При подобном положении спины голова за­нимает максимально возвышенное положение, визуаль­ный контроль наиболее объективен. Подобное положение спины совершенно необходимо в условиях захвата в силовой борьбе.
Это, как минимум, не единственный способ эффектив­ного действия, а как максимум — спорные доводы.
Еще никто и нигде не смог мне доказать ошибоч­ность нашего подхода в НДК-17 или в спортивном разде­ле кои но такинобори рю танто дзюцу. Если у нас столько ошибок, приходите — спаррингуйте и докажите. Повто­рюсь, что вот уже пару лет у наших ребят могут выиг­рать только наши же ребята, впрочем, стоит оговорить­ся, что еще и по нашим правилам, то есть по их почти полному отсутствию. Зачем сотрясать воздух категорич­ными и умозрительными заключениями? Будьте любез­ны, приходите на семинар — надоказываетесь всласть!
Все, что мы делаем, прошло самый жесткий такти­ческий отбор, практически не оставив ничего лишнего. Хотите проверить, плиз, — вот уже 11 лет не проигры­ваю. Тяжеловат для Вас? Ну что же — у нас ребята всех весов и темпераментов.
Мне-то как раз очень интересно поспарринговать. Смущает одно: то, что у вас целенаправленно лупят по морде лица, причем ваши тренировочные ножи вещь до­вольно неприятная — глаз выколоть им как плюнуть. А вот терять на тренировке глаз как-то не хочется, да и не только на тренировке.
У нас бывают случаи, что попадаем по голове, но они происходят скорее по вине пострадавшего, а не атакую­щего. Реалистичность — это правильно, это, наверное, единственно правильный подход к тренировкам, но вот для себя я эту планку опустил несколько ниже. Это, на мой взгляд, личное дело каждого.
Ни одной травмы глаза за более чем три года препо­давания боевого ножа.
А если убрать голову, затем травмоопасные пальцы, потом одеть жилет, чтобы уколы так не беспокоили, то­гда сразу можно забыть обо всем том, чего мы добива­емся за всего лишь один семинар. Как работаем, так и будем — без вариантов.
С уважением, консерватор (не путать с консервами)
А. Кочергин
А недостатков полно. Затруднена координация рук и ног, невозможны уклоны, невозможно полноценное вложение корпуса в удар, сам удар становится гораздо слабее, поскольку в него не включается брюшной пресс — мощнейшая мышца!
Кроме того, удар становится «короче», а позвоночник подвергается поперечным нагрузкам, сплошь и рядом приводящим к сдвигу и травмам межпозвонковых дис­ков в поясничном отделе.
Не просто красиво аргументировать, но и доказать в реальном времени и реальных тактических условиях мо­гу практически все, о чем говорю.
Так что если у Вас есть реальные вопросы касатель­но реальных проблем, не ленитесь, задайте их мне лич­но на расстоянии вытянутой руки. Я не кусаюсь без по­вода, воспитан, корректен и доброжелателен, всегда рад реальному интересу к реальным проблемам, почему, соб­ственно, и не очень хочу участвовать в словесных бата­лиях.
А чем вызван угол в 20 градусов между клинком ножа и рукоятью? Данный параметр был рассчитан на ос­нове антропометрических параметров пользователя, то бишь Вас, или это какая-то усредненная величина, по­лученная на основе опыта?
Признаюсь честно: угол ровно в 20 градусов получил­ся путем длительных проб и ошибок. Данный угол при вершине клинка имеет единственную задачу — повысить режущие свойства клинка за счет повышения давления при порезе.
Укол — действие, которое практически всегда идет по­сле пореза рук. Пройти в корпус только уколом через руки практически невозможно. Как следствие, порез рук есть необходимый элемент, предшествующий атаке кор­пуса.
Теперь самый главный момент. Угол режущей кромки ножа таков, что между положением кисти при уколе и положением кисти при порезе он увеличивается. Напри­мер, если обычным ножом идет именно порез, то при работе с НДК-17 при том же угле будет рубящее движе­ние. Связка порез-укол требует большей амплитуды уг­ла движения кисти или даже изменения направления движения. В результате связка «порез-укол» становит­ся более длинной.
Я понимаю, что можно натаскаться и научиться резать и таким ножом. Но оправданы ли объективные вещи, то есть изменения характера движений? Чем? Более ши­роким местом укола? Но кто мешает мне в момент уко­ла простым ножом его повернуть? Болевой шок отдан­ного действия достаточен, чтобы вывести противника из строя, а движение ничуть не удлиняется. Если сравнивать эффект от колющего удара обычным ножом с по­воротом с просто колющим ударом НДК-17, то я бы от­дал предпочтение обычному ножу. Обычных уколов мож­но нанести добрый десяток — даже очень большим ору­жием, но стоит сделать вращательное движение, и бо­левой шок даст немедленный результат. Сделать враща­тельное движение ножом НДК-17 много сложнее. Я, гля­дя на его размеры и форму, даже не рискнул бы это де­лать. Значит, остаются только уколы. Я бы еще отметил такие вещи, как инерционность и сме­щенный вперед центр тяжести ножа, что обуславливает не только специфическую технику, но и ее ограничение. Смещенный центр тяжести мне представляется доста­точно серьезным осложняющим моментом. Получается, что у подобной конструкции основная функция — рубя­щие действия. Ваши возражения?
Вы работали когда-нибудь крисом? Спецы утвержда­ют, что «пламеобразная» форма его заточки крайне эф­фективна при порезе. Ну, не знаю... Это я к тому, что да­же при моем пылком воображении не стоит занимать­ся абстрактным моделированием, гораздо проще взять указанный Вами клинок в руки и после этого понять, что рубящие действия — это последнее, что он может делать. Наша техника не рождена НДК-17, это НДК-17 рожден нашей техникой.
Надеюсь, не расстроил столь коротким комментари­ем? Абсолютно уверен, что только практический опыт имеет право на категоричность.
С уважением, папа НДК-17
Андрей Николаевич, отличается ли техника боя с НДК-17 от техники с обычным ножом?
Отличается ровно настолько, насколько сам НДК-17 и техника его применения отличается от «обычного» но­жа и техники его применения. Это я острю в смысле: а что именно Вы имели в виду? Если танто дзюцу, то ника­ких отличий. Лишь легкий адаптивный тренинг — и все.
НДК-17 предназначен не для рубки, а для резки.
Вот именно! Данный уродец очень прилично режет. Нет, если вам приспичит рубануть — он слезами не заль­ется, но вся геометрия сделана под усиление пореза, что я и показывал не раз и не два на семинарах по ножу.
Андрей Николаевич, видел Ваши фотографии с НДК-17 в руках. Весьма колоритно на фоне колючей проволо­ки. Но это мелочи.
Почему на первой фотографии Вы нож держите обрат­ным хватом? Просто позируете или это какой-то неиз­вестный прием?
Просто фотограф делал это для журнала и искал по­зы «погорячее». Я тогда был начинающей моделью и по­велся на его просьбы, а теперь отгавкаться не могу. Хотя подобное положение клинка возможно, если принять его как выход из захвата порезом снизу вверх.
А укол обратным хватом бессмыслен? Он слабее, чем прямым?
Укол под этим углом возможен, но именно после выхода руки в данное положение, после именно пореза снизу вверх под этим самым углом, для выхода из за­хвата.
Андрей Николаевич, а как спуск клинка влияет на по­рез? При кои-хвате правой рукой заточенная кромка смотрит вверх, а у левшей, соответственно, — вниз. По­чему она вверх должна смотреть, и возможно ли НДК-17 переточить самому под левую руку?
При хвате танто дзюцу — а именно такой хват у НДК-17 — лезвие смотрит внутрь стойки, а клинок сво­им фухтелем лежит в горизонтальной, а не вертикаль­ной плоскости.
Для леворуких потребуется спецзаказ. Мне кажется, что качество реза не слишком будет зависеть от сторо­ны заточки, но я просто не занимался этой проблемой. Но совершенно точно знаю, что есть северные ножи и с такой, и с разэтакой заточкой!
Клеверные ножи с такой и разэтакой заточкой есть по одной причине — их делали из ножниц! Для «стамесоч­ной» заточки сторона спусков для левшей должна быть другой — от этого зависит увод клинка при резе. Прав­да, это скорее критично для резьбы по дереву, увод мал и при резьбе по человекам будет незаметен.
Про ножницы — это хит! Выходит, якуты и алеуты знавали, как делать педикюр не топором еще задолго до европейцев, скажем, в XII—XIV веке. Да и ножницы бы­ли грубо кованные. Вполне допускаю, что при дефиците металла и всего прочего в дело шло все, что прилетало с Большой земли, но не всегда эти ребята пили огненную воду и меняли соболей на граммофонные трубы.
Споров про стамесочные заточки тут было много. Пре­имущество таковой при разделке дичи так никто обоснованно и не доказал. Больше такая заточка нигде не встречается, хотя дичь добывали повсеместно.
Интересное замечание. Все клинки, даже порошко­вый «Чинук», выкрошили режущую кромку о кости, а мой уродец даже править не пришлось. Грудная клетка с мясом и костями вскрыта, при этом эпоксидное чер­нение не пострадало, лезвие — хоть сейчас рулон газет­ный обрезай!
Короче, не нахвастаюсь никак.
Недавно дорвался наконец посмотреть НДК-17 в реа­ле. Ну, блин... Ужас и моральный террор! Мне очень по­нравились ухватистость и балансировка, клинок тоже радует, рубит, наверное, как топор. Единственное, что вызвало некоторые сомнения, — так это колющие свойства данного мега-девайса. У меня вызывает сомнение наклон клинка вниз относительно рукояти, при уколе предплечье не образует прямой ли­нии с клинком. Широкая спинка при этом не упрется ли в материал цели, тормозя укол?
Для НДК-17 категорически важна его хватка. Имен­но его! В этом случае наклон не мешает, а помогает. Клинок гильотинного типа — при уколе происходит не чистый укол, а фронтальный порез... Обширное ранение, останавливающее действие и прочие милые штучки!
Чем лучше обтянуть рукоять ножа? Хотелось бы услы­шать Ваше мнение.
Лучшие материалы — это гигроскопичные натурпродукты: кожа, дерево, береста. Проверка рукоятки — яй­цо (аналог крови), разбитое на ней, и уколы-порезы.
Кратон — единственный реально подходящий совре­менный материал для боевого ножа, на мой взгляд. С навершиями или без них, но только кратон обладает антифрикционными свойствами и стойкостью к ударам и сколам.
Кожа имеет свойство гнить и, самое главное, высыхать. Лично я держал в своих руках «Камиллус» с пересохшей кожаной рукоятью и приличной щелью между наверши-ем и кожаными кольцами. Как таким ножом пользовать­ся? Кожаная рукоять или сгниет, или высохнет. Береста, при всех ее положительных и эстетических каче­ствах, — материал достаточно мягкий, для боевого ножа она подходит в последнюю очередь. В качестве компро­миссного упрочнения таких рукоятей используется частое перекладывание слоев бересты латунными прокладками. Примерно то же самое можно сказать про дерево, кото­рое на рукоятях боевых ножей не встречается со времен Второй мировой. Не следует забывать, в каком тысяче­летии мы живем. На мой взгляд, использование совре­менных материалов целиком и полностью оправдано. Вывод: кратон, кратон и еще раз кратон.
Кроме SOG, где еще используется кратон? Отчего та­кое невнимание к этому материалу? А потому, что на тактических ножах его клеят, а он иногда отваливается. Хотя, без сомнений, эта резинка очень приятна на ощупь и скорее всего есть новое слово в области материалов для рукояток.
Хотелось бы поподробнее узнать об использовании но­жа в практике реального боя. Мое мнение: хилый с но­жом довольно сильно может покалечить большого без ножа, если руки у этого хилого растут из плеч.
Как пойти с голыми руками против ножа — с точки зре­ния психологии?
Я уже хвастался, что занимаюсь всякими зверства­ми 25 лет, из которых 15 — боевой подготовкой, и уже 11 лет изучаю все, что связано с ножом.
Чем больше я узнаю про нож, тем больше прихожу в изумление от той мощи, которая заключена в этом ку­сочке металла. На короткой дистанции в силовой борь­бе он не просто полезен — он чудовищно эффективен, уравнивая все весовые категории, практически сводя на нет порой неплохой спортивный опыт, хотя во всем при­сутствует элемент условности.
Я совершенно уверен в том, что в 98% случаев спе­циалист по ножу зарежет специалиста по любому виду борьбы. Задача тренинга против ножа состоит в том, чтобы понизить этот процент хотя бы до 30 именно через осмысление нюансов профессионального приме­нения ножа. Для того, чтобы заставить себя идти на нож с голыми руками в случае вынужденной необходимо­сти, есть ряд подводящих тренингов, которые проще по­казать, чем рассказывать о них.
Противодействие ножу с голыми руками вызывает психологический ступор в случае, если человек не из­бавился от предрассудка, что атака голыми руками го­раздо более безобидна, чем с оружием. Многие люди, практикующие контактные поединки с ограничениями (например, кекусинкай) вообще к удару рукой в корпус относятся пренебрежительно. Там же мышечный кор­сет — не пробьешь. В этом и кроется ошибка. Можно нарваться на специалиста, который и голой ру­кой, как ломом, засадит, а может, рука вовсе и не пустая, а заряжена кастетом или шилом, которые наш не­задачливый обладатель «железной рубашки» не приме­тил. К удару голой рукой надо относиться с не меньшим вниманием, чем к выпаду оружием. А с технической точ­ки зрения, всегда надо стремиться противопоставить но­жу не только голые руки, нужно импровизировать с под­ручными средствами.
Все, что Вы сказали, абсолютно верно, но только по отношению именно к ударам, именно рукой. Когда, кро­ме многолетних тренировок, в руках нет другого оружия, нужно, не экспериментируя, делать то, что чувствуешь наиболее верным в сложившейся ситуации, не особенно налегая на задумчивость.
Вот, только проводя рандори «один с ножом — пя­теро без ножей», мы выявили общую закономерность. Аля гарантированного убийства в этом, возможно, са­мом фантастическом по трудности занятии вооружен­ному профессионалу нужно от 10 до 25 секунд. Это на пятерых подготовленных бойцов, выступающих практи­чески во всех контактных направлениях профессиональ­ного спорта! Всего пару раз трое «недобитых» парней сумели повалить головореза с ножом и забрать нож, за­бив последнего, и то, я считаю, из-за грубых ошибок последнего.
Предвижу вопрос, как эти люди узнавали, что убиты? Укол в грудь, порез шеи или лица, многократные уколы брюшной полости — все это с максимальным контактом (кровушка льется очень по-взрослому), не оставляющим разночтений в эффекте.
Анализируя практический опыт А. Кочергина, можно лишний раз убедиться в правоте зарубежных инструкторов, которые рекомендуют, завидев нож, сразу «де­лать ноги». Внезапная атака также не оставляет время на импровизации. Но вопрос использования подручных средств имеет значительный прикладной интерес как с точки зрения тактики противодействия вооруженному противнику, так и в плане выбора оптимальной обуви и одежды на случай конфликта (не перегибая палку, ес­тественно).
К примеру, хрестоматийно использование плаща для за­щиты руки. Сегодня это могут быть куртка или пиджак. Пиджак, к примеру, был и довольно модным средством нападения: свой внезапно набрасывали на голову жертвы и сбивали ее с ног, а чужой пиджак могли рез­ко сдернуть вниз, вырезом на руки, ограничивая под­вижность рук атакуемого.
Насчет стометровок от ножа. Исходя из моего опы­та, могу сказать, что чаще всего человек не пытается вас убить, труп, как правило, не интересен и несет с собой кучу негативных последствий, осложняющих быт. Тыкать ножом супостата — тоже не самоцель. Важно унижение, которому вы подвергли противника, и именно этого до­бивается человек, достающий нож как последний аргу­мент в споре.
Согласен, бегство бывает вполне оправдано, но не все­гда возможно ввиду сложившейся ситуационно-такти­ческой обстановки. Вот именно к этой абсолютно фан­тастической по сложности задаче я пытаюсь готовить слушателей. Мы постараемся не дать противнику воз­можность насладиться нашим позором.
Насчет плаща, пиджака и т. д. Что помогает, то и хо­рошо — хоть кусок навоза в лицо кидай, но есть одно не­маловажное обстоятельство. На нож следует идти толь­ко двумя руками и как можно более плотно прижимать руку с ножом к своему телу, а уж затем кусать руку, вы­кручивать кисть, подсекать опорную ногу, да что угодно, но только не ослабляя контроль вооруженной руки и не давая перехватить нож в свободную руку. А насчет пид­жака неплохая мысль.
По поводу того, что на нож следует идти только двумя рунами. Может быть, в Вашем исполнении это действи­тельно работает, но я данный подход не стал бы реко­мендовать как единственно верный. Задействовав две руки для блокировки (захвата и т. п.) одной руки про­тивника, вы лишаетесь возможности выдавить ему глаз или пробить трахею и одновременно предоставляете ему эту возможность. Свободной рукой он что угодно во­лен делать, а вы защититься не сможете. Подобная защита двумя руками является «одноразовой». Если вам не удалось руку противника перехватить, то больше вам защищаться уже нечем. Вы вложились в од­но движение, на второе нет ни резерва, ни свободной конечности. Нож — оружие очень мало инерционное. Человек, умело действующий ножом, может легко изме­нить направление атаки или просто отдернуть руку для второго выпада, а ваши обе руки уже ушли в бросок и вы остались без защиты. Двумя руками на нож можно идти, если рядом с вами друг с парой свободных рук, та­кая техника скорее пригодна для задержания одного не­сколькими. В большинстве известных мне боевых ис­кусств, в которых есть серьезный арсенал по работе но­жом и против ножа, от атаки ножом защищаются одной рукой.
На нож следует идти только двумя руками — и толь­ко двумя руками.
Эта уверенность пришла ко мне не в процессе глу­боких размышлений, а в процессе самого что ни на есть дарвинистского естественного отбора. Ни одной версии тактико-технических действий я не высосал из пальца — все имеет достаточную доказательную базу, что совер­шенно не означает, что это истина в последней инстан­ции. Хотите успеть порвать трахею, так почему нет?! Воз­можно, Вы умеете это делать быстрее, чем я.
Господа, все вы, безусловно, знакомы с боксом. Более или менее — не суть важно. Вы, конечно, представляе­те, что передняя рука боксера опасна — возможно, да­же больше, чем задняя.
Есть такая методика работы с ножом. Боксеру в перед­нюю руку дается нож. Подразумевается, конечно, до­вольно узкий круг пользующихся, но все же как вы оце­ните действенность этой методики?
Вся прелесть заключается в том, что при позицион­ной работе с ножом правая нога должна стоять впе­реди. А это и есть именно тот метод, о котором Вы спрашиваете. Фехтование происходит от немецкого сло­ва «фехтен» — сражаться, бороться, а далеко не «рубить­ся» и «колоть». Так что фехтующих боксеров хоть пруд пруди.
Что значит для ножа баланс? Как в связи с этим по­добрать раскладной нож? Поделитесь, кто разбирается.
Маневр для современных боевых ножей — основа техники. Именно по этой причине ножи, имеющие предпочтительно режущую конструкцию, имеют центр тяжести на границе клинка и рукояти, а подчас и в первой трети рукояти (SOG). Это позволяет избежать инер­ции покоя и менять направления движения достаточно тяжелых девайсов.
Наш НДК-17 имеет ЦТ ровно по срезу рукоятки, несмотря на кажущуюся асимметрию в сторону клин­ка. Если кукри — нож-топор, как, впрочем, и мачете, то НДК-17 — это совершенно точно режущий инструмент, у которого даже укол представляет собой скорее фрон­тальный порез (рассечение) гильотинного типа.
Из всех известных мне способов противодействия ору­жию процентов 60-70 результата дают только выбива­ния. Но если человек полез на тебя с ножом, то это зна­чит, что в безоружке он хреновый специалист.
Хотите попробовать выбить нож — даже не у меня, а скажем, у любого из наших ребят, на выбор? Очень трудная задача. Мы очень старательно работаем против ножа. Вам будет не просто, а вот нашпиговать Вас дыр­ками на челноке — это у нас вместо здрасьте.
Некоторые мои знакомые ножевики-ролевики очень высоко оценивают хлещущие порезы и учат этому сво­их учеников. Поясню, что хлещущий порез — это скорее рубящий удар, наносимый преимущественно за счет кис­тевого хлеста. Этакий то ли нож, то ли барабанная па­лочка. У меня самого эти штуки не вызывают никакого доверия, и учиться этому пока не хочется. На мой взгляд, это годится только для порезов кисти снаружи. Могут ли более-менее надежно остановить решитель­но настроенного противника такого рода порезы? Мне кажется, что нет. Вроде бы порезы внешней стороны кисти и пальцев не вызовут ослабевания хвата ножа и не лишат возможности захвата левой рукой моей во­оруженной руки. Может, я не прав? Можно ли найти оправданные тактические задачи, которые решаются с помощью подобной техники в бою «нож против ножа»? Если можно, что это за задачи и насколько они важны в условиях скоротечной драки на ножах?
Все полезно, что в рот полезло! Конечно, хлесты не есть летальная техника, но существует, например, вьет­намская тактика тысячи порезов, когда руки работают, как кофемолка, с единственной целью — хотя бы поца­рапать противника. Данная техника позволяет орудовать ножом на значительном расстоянии, не входя в среднюю дистанцию.
Дальность укола в вооруженную руку противника бу­дет равна дальности кистевого пореза этой руки. Скоро­сти хлеста очень значительны и при массированном при­менении могут подавить противника психически. Но им-то хрена ли во Вьетнаме и на Филиппинах — там все в трусах, а часто и без... По голому телу и чиркнуть мож­но — шкура лопнет, а вот пиджак для кистевого реза уже броня! Даже на открытых участках кистевой хлест нано­сит скорее ударное поражение, чем рез. Ход клинка, как правило, незначительный. Тихо, тихо! Как только наме­чается именно протягивание клинка, сразу падает ско­рость.
А именно она и есть самый главный туз в хлесте. При мягком хвате потерять клинок или промазать в ударе — пара пустяков. Точность попадания гораздо ниже, чем в более лаконичных системах (испанская, японская). С другой стороны, известно, что все Пути сходятся на вершине. Даже у нас есть вьетнамский рез снизу по ру­ке — «вьетнамская запятая». Так что на вкус и цвет...
Стойте-стойте! Не уходите! А что такое «вьетнамская запятая»? В смысле, насколько стабильна кисть при этом ударе в Вашем исполнении? Неужели у Вас это все-таки рубящий хлест, а не порез со всеми призна­ками «кочергинской концепции»? Может, еще пару слов про траекторию добавите? Дело в том, что я, известный мега-мастер, использую пока только два удара: прямой укол в грудь и подрезание предплечья вооруженной руки изнутри. Траектория по­реза горизонтальная, немного снизу-вверх, рука прово­дится под оружием. Стараюсь резать «по-кочергински», то есть «сначала ложится указательный палец», «круго­вая траектория», «поворот вокруг вертикальной оси» и т. д. Стараюсь, но не знаю, как получается. Так вот, мо­жет, это оно и есть?
Сделать правильно что-либо «по-кочергински» может только один неказистый гражданин с пузом и одутлова­тым лицом. Делать нужно по-своему, но биомеханически оправданно, так что не повторяйте за спорными гениями, а находите свои углы и векторы. Мы показываем лишь направление.
«Запятая»: вооруженная рука супостата подняла кли­нок выше вектора атаки, и вы увидели нижнюю часть предплечья. Правая вооруженная рука развернула лезвие вверх и при помощи кисти резво хлестнула по кисти противника. Левая рука подхватила порезанную вичку дяди и вытянула ее вверх. Завершающий укол в грудную клетку. Аминь! «Запятая» здесь уместна в силу скорости и узкой вертикальной направленности. Массивная «ко-чергинская» техника просто не поймает чуть поднятую руку снизу, она просто поднимется вместе с вашим клин­ком, и рез будет недостаточным, а вот хлест здесь чудо как уместен.
Диспозиция: есть желающие начать тренировки по но­жевому бою. С физикой и прочим — нормалек. Трени­ровки самостоятельные, ибо нет тренера. Вопрос: с че­го начать?
С поиска тренера, напарника и методического мате­риала. Отсутствие одного из компонентов сведет пользу от занятий к нулю.

[Тренер]

ОДИН НА ВСЕХ И ВСЕ НА ОДНОГО. ДЕЙСТВИЯ ГРУППОЙ

Очень прошу сообщить, какие традиционные БИ уде­ляют наибольшее внимание технике и тактике работы против нескольких противников? Может быть, сущест­вуют стили, ориентированные на работу против несколь­ких изначально?
Самое продуктивное из того, что видел я, — это рандори в кендо. Залюбуешься! Никакой воды — все корот­ко и ясно. Блеск!
Вчера на тренировке работали в легких перчатках втроем — двое на одного. У двоих стояла задача скру­тить противника, применяя любую технику с определен­ными ограничениями, типа пах и пр. Мы трое примерно одного уровня подготовки, вес от 75 до 90 кг. Того, кто работал один, зажимали в угол или к стене, далее один шел в ноги, при попытке защититься второй тут же по­могал ударом в репу, далее шло опрокидывание и ло­мание ограниченного в движениях противника. Ни один из нас не смог продержаться на ногах более минуты, а на полу скорее получалась не борьба, а именно ломание «одиночки», где, что называется, стоял лишь вопрос времени.
После тренировки мы обсуждали свои ошибки, пришли к выводу, что в данной ситуации на первое место все же встает тактика. Ее и хотелось бы обсудить в данной теме.
Рандори — оно всегда рандори. Ни в коем случае ни­какой борьбы, движения — дугообразные вокруг против­ников с целью построить их в линейку, то есть в идеале перед вами должен быть один противник, закрывающий собой второго. Не более одного удара, и движение. По­вторяю: никакой борьбы! Ни в коем случае не пытайтесь пробежать между противниками, даже если они стоят широко!
На улице один всегда сразу кидается в ноги сквозь удары, а остальные толкают, опрокидывают и добивают ногами. Не хотел бы попасть в такую ситуацию.
О том и речь. Дистанция, дистанция, дистанция! Бить — коротко, жестко и одиночно.
Мне тут подумалось... Раз уж гопники все такие «лы­сые быдлы», то и манера поведения у них одинаковая. Быдло все-таки. Может, и атакуют они более-менее оди­наково?
Может, очевидцы и участники столкновений поделятся воспоминаниями о первом ударе и его цели? У меня са­мого такого опыта нет, а готовым к этому гадству быть весьма хочется.
Сближение, именно скрытое сближение подразуме­вает этот самый разговор и все прелюдии, потому не слушать и не слышать, а видеть и контролировать всех и все, с реагированием согласно дистанции. Только дистанци­ей надо руководствоваться в принятии решения на по­ражение. Не забываем, что насилие начинается с нару­шения вашего жизненного пространства!
Как вести себя при столкновении с группой?
Лидер, как правило, определяется спонтанно, не обя­зательно это будет тот человек, который доминирует в группе в «свободное от работы время». Есть даже та­кой термин в психологии — спонтанный лидер, часто им бывает самый худенький и неказистый из сотова­рищей — видимо, сказываются холерическая направлен­ность психотипа плюс наполеоновские комплексы ма­ленького человека
Групповое взаимодействие — это непочатый край тактических исследований, давать абстрактные советы без уточнения тактической обстановки не берусь, но од­но могу сказать точно. Периферийным зрением уточните лидера противников и (лично вы) занимайтесь только им. Минимизация побудительного мотива. Самая боль­шая ошибка будет, если ваши предварительные действия окажутся явными. С фланга, одним ударом наповал — и сразу в сторону, без добивания. Вязаться в толпе нельзя, «укусил» и в сторону, движения только по окружности вокруг ядра процесса. Так волк «режет» собак из своры: прыгнул, рванул и в сторону, до следующего прыжка.
Ну и психическая часть. Орать так, чтобы глаза выле­зали. Во-первых, мэцкей, во-вторых, поднимете пульс — адреналин, тестостерон и т. д. Ну и подавление... Как вы думаете, зачем спецура в воздух палит при захвате авто­буса, самолета, автомобиля?
P. S. Кто сказал, что вы должны победить? Я?.. Не го­ворил!
Вы должны не проиграть! А это просто! Достаточно не сдаваться и сражаться, да хоть бы и сдохнуть, сражаясь!
Представьте, что вы один, а их несколько. Грамотно взяли в клещи, поэтому убегать поздно. Их намерения уже известны — пойдут до конца, поэтому разговари­вать нет смысла. Ваша задача — вычислить самого для вас опасного и начать с него, то есть, невзирая на уда­ры остальных, дотянуться до него и отключить. Но как его вычислить?
Вариант первый. Самого на вид внушительного (крупно­го или агрессивного) выводят на позицию перед вами. Значит, самый опасный будет у вас за спиной в момент начала боя. Если вы вычислили его правильно, то даль­ше — дело техники.
Вариант второй. Все выглядят примерно одинаково. За мгновенье до начала боя, а иногда уже в ходе его зву­чит резкий выкрик или делается ложный, демонстратив­ный выпад. Значит, самый опасный находится в сторо­не, противоположной выкрику или выпаду. Вариант третий. Все начинают работать примерно оди­наково, но один (именно один!) заметно пассивнее дру­гих, хотя чувствуются его гибкость и хорошая реакция. Атаковать его сразу или выждать — решать вам. Я думаю, что у любителей нападать группой на одного существует не так уж много стандартных вариантов ве­дения боя. Какие другие варианты, кроме трех приве­денных, Вам встречались? Главный вопрос — как Вы вычисляли самого опасного?
Самое страшное, что может произойти с вами при нападении группы, — это потеря маневра.
1. Никогда не прорывайтесь через группу, только кольцами через фланги.
2. Всех карапузов следует строить в линию, дабы пе­ред вами в идеале был один малыш.
3. Бейте не более двух раз и сразу в отрыв. Не ищите добиваний, кроме скорости ударов и перемещений, вам ничего не поможет.
4. Никакой борьбы! Только мощные одиночные уда­ры — и сразу кружить, путая дядей. В связи со всеми этими наворотами расхожее правило, что нужно бить доминирующего самца, невыполнимо! Бить следует ближнего — жестоко бить и сразу уходить на фланг для удара следующего. В идеале удар должен быть крайне брутальным, например, удар ножом.
Первый вариант: рвешь ему голову за волосы вверх и атакуешь пальцами в глаза.
Второй вариант: при отсутствии волос у агрессора мо­лотишь его по бритой голове, лучше по основанию че­репа чем-нибудь твердым — от рукоятки ПМ до реечно­го ключа. Можно локтями и кулаками. Должно помочь, если только агрессор не будет в мотоциклетном шлеме с забралом.
Ребята! Да хоть членом по лицу его хлещите, лишь бы толк был!
О какой опять технике речь?! У каждого она своя. Не меряйте чужие презервативы, не смешивайте выделения!
Хочу со своими ребятами накатать несколько связок для взаимодействия группой. Тренируемся вместе уже
три года. Для чего? У нас общий бизнес, и я думаю, что умение отмахаться группой очень пригодится в этом не самом спокойном мире. Господа, порекомендуйте мето­дики.
Сами как этот момент отрабатываете?
Менеджеры «Северстали» готовятся к конкурентной борьбе? Шучу.
1. Штатное расписание, то есть нет просто бойцов — всегда должна существовать узкая специализация.
2. Номера в расчете, то есть место в боевом порядке и способы перемещения со сменой направлений.
3. Выявление и тактическая проработка предполагае­мых задач.
4. Психическая слаженность — самый трудный этап. Возьмите бетонную плиту и коллективом перетащите ее из пункта А в пункт В. У руководителя должна быть в руках пластиковая палка, лупить этих увальней следует не для того, чтобы, а потому, что «день такой хороший, и старушки крошат...»
5. Реальный опыт. Пробегите группой по команде че­рез рейсовый автобус в час пик. Поднимите и вынесите с рынка гордого представителя солнечного юга. Отрабо­тайте захват с выносом одного человека, заранее решите, кто проходит в ноги, кто делает дяде «спать», кто дер­жит руки, сопровождение, руководство. Огневая, секторы визуального контроля и ведения огня, контрнаблюдение, парамедицина, спецсредства и прочая хрень — в обяза­тельном порядке.
Да, конкурентная борьба обостряется. Спасибо, общее направление понял.
Олвейс ю велкам! Нам-то хрен ли, а Вам уважуха...
Еще вопрос. Как я уже говорил, мы тренируемся вме­сте уже три года, есть общий бизнес, но появилась про­блемна, которую пока разрешить не могу. Конкретнее: мы сдружились, и иногда на тренировках это мешает. Вопросы не в тему, шуточки и т. д. С одной стороны, я дорожу своими друзьями, с другой, чтобы был результат, нужно быть безжалостным трене­ром. Что делать?
Заполучить безжалостного специалиста со стороны, и не факт, что это должен быть тренер. Когда хотя бы один человек в зале готов пролить свою и чужую юшку, все на­чинают чувствовать это даже спиной, и тестостерон вдруг бьет фонтаном в потолок.
Должен сказать, что при грамотной работе группы то­варищей у одиночки нет шансов. Его может спасти толь­ко нанесение одним ударом травм, несовместимых с дальнейшим передвижением ворога. Здоровый бег, ме­жду прочим, может помочь, если только атакующие ра­ботают не синхронно.
У одиночки нет шансов?! Один наш парень за 8 секунд «убил» ножом пятерых нападающих, причем те, кто знает, чего стоят наши оценки, поймут, что он их реально убил. Шанс есть всегда, но многие не готовы его даже взять.
А я думаю, что драться одновременно с тремя против­никами можно — и даже с четырьмя, потому как прихо­дится. Одновременно бить троих и одновременно драть­ся с тремя — это две большие разницы.
Имея подавляющее превышение в ТТХ над каждым отдельно взятым человеком из толпы, мы имеем право
на превышение в психике. В толпе есть коллективный дух, если показать ей, как будет уничтожен «именно он», тогда этот коллективизм превращается в трусливое ста­до, бегущее за доминирующим и перепуганным самцом в даль.
Будучи 19 лет от роду, избил пятерых хулиганов, од­нотипных со мной по ТТХ. Но я был очень зол, и была ночь.
Вчера пробовали такое действо на тренировке: гурь­бой наваливаемся на одного до полного его обездви­живания или капитуляции.
Дольше пяти секунд продержался только 115-килограм­мовый боец, который просто всех с себя раскидывал. Времени на удары нет. Пнешь одного — второй хватает тебя и валит, а там уже падает третий. Получился вывод, что против группового нападения на­до фокусироваться в первую очередь на уходах, а не на том, как кому-то засадить в табло. Проекция на улицу — замечательная.
Нож! И точка! Ей-богу, не вижу другой альтернати­вы (служебный АПС не в счет).
Единственный шанс — это атака и предельный темп.
100 процентов!

[Тренер]

НЕМНОЖКО О СТОЙКАХ И СПИНЕ

Стойка в кои: прямая спина и прижатый подбородок?
Стойка — это скорее стремление к чему-то больше­му, чем «обелиск» с неизменными формами.
1. Подбородок прижат к груди или плечу (при пра­во-левостороннем положении) по трем причинам. Пер­вое: мецкей — тотальная решимость идти до конца— требует наклона головы лбом вперед, что, по мнению самураев, скрывает бледность и придает человеку вид буси. Второе: натягивается шейный отдел, стабилизируя тем самым верхнее окончание вертикальной оси. Третье, самое тривиальное: прижатый подбородок уменьшает шанс пропустить удар в бороду. Голова всегда смотрит в сторону противника, никаких наклонов влево-вправо, ну если только самую малость — пока я не вижу (шутка).
2. Спина прогнута в «положении всадника». Прогну­тая спина — это залог долголетия в Китае и признак вос­питанности в Японии, но самое важное — это жесткая ось вращения, дающая реальную опору для прямого уда­ра и максимальную скорость вращения при круговом.
3. Ноги могут перемещаться под центром тяжести достаточно свободно и произвольно, но слишком низкое положение центра тяжести, так приветствующееся в си­ловой борьбе, крайне проблемно при нанесении ударов ногами. Сначала придется встать и лишь затем ударить. Да, можно бить «на подъеме», но это будут так называе­мые сильные удары, в которых изобилуют масса и дав­ление. Мы придерживаемся концепции быстрых ударов. Кинетическая энергия пули гораздо эффективнее ее потенциальной энергии (веса), следовательно, чем выше скорость, тем мощнее удар, тем меньше энергозатраты, тем уже векторы, меньше негативные составляющие по­тери энергии и жестче опора в вертикальную ось или таз (центр тяжести). Я уж не говорю о факторе внезапно­сти скоростного удара.
4. Локти всегда прижаты к корпусу, кисти всегда рас­слаблены, как, впрочем, и весь корпус, перемещение и
технические действия носят Ян-характер, за исключени­ем борьбы, конечно.
5. Технический арсенал в спортивном разделе не ши­рок, как, впрочем, и в прикладном, но есть жесткие тре­бования по применению и технике выполнения — это уже показывать надо.
Это правда, что в реально боевых стилях чаще исполь­зуют фронтальные стойки?
Если речь идет о стиле с полноконтактным атэми и свободной борьбой, то боец неминуемо встанет более или менее фронтально. Я не про ноги — я про корпус. Это позволяет использовать в защите обе руки и не от­давать руку при борьбе. Кажущаяся доступность организ­ма для атак противника кажущейся и является. Защи­та — это не ужимки и прыжки, а скорее контратака. Так что вы защищены ровно настолько, насколько противни­ку не до атак, все остальное желательно уметь и вовсе не обязательно использовать.
Мнение мое — и не обязательно правильное.
Стойка есть исходная позиция или промежуточное со­стояние. Как метко подметил хозяин форума: «Хоть бое­вым раком». Ее задача — расположить тело (руки, но­ги) так, чтобы было максимально удобно действовать в следующий момент.
Согласен!
Иногда не следил за спиной, а тут несколько раз под­черкивали, что она должна быть прямой. Когда мне летит в голову, то она сама уходит: раз — и нет, а как же тут не сгибаться? Кто объяснит, может, я неправильно понял? Да и боксеры на ринге извиваются только так. А один раз я с разгиба так попал — любо дорого, и баш­ку когда в плечи втягиваешь, корпус сгибается. Кто объ­яснит, в чем тут дело?
Эрик Моралес держит спину, как гвоздик, лишь ино­гда ломаясь в пояснице, чтобы уйти от удара или дотя­нуться до цели, что ошибка, а в остальное время спина — чудо. Спина должна быть прямой.
1. Так легче дышать, скажем, бежать согнутым ужас­но тяжело.
2. Так легче вращаться вокруг оси, то есть бить.
3. Внутренние органы не сжаты, следовательно, функ-ционалка не страдает.
4. Вы все видите, так как голова стабильна, а не ска­чет, как заболевшая дизентерией жаба.
5. Ноги не загружены и вольны гонять туда-сюда, что замечательно и при ударах этими самыми ногами.
6. Психологически более высокий и стабильный че­ловек мощнее сжатого и вибрирующего.
7. Опора удара должна быть мощной и жесткой — на прямую прогнутую спину.
А тайцы очень гнутся, но они просто не наклоняются. Туа, Баррера, который бил Моралеса, сутулят спину. А в партере с прямой спиной делать вообще нечего — об этом говорит мой пятилетний дзюдошный опыт. Так что нельзя на все случаи жизни рекомендовать пря­мую спину — это уже японские перегибы. Мнение сугубо мое, подтверждаемое только некоторы­ми наблюдениями.
В партере! С прямой спиной! Нечего делать?! Это как? Какая у вас в партере спина? Никто не говорил о дви­жениях спиной, они вполне естественны в плане сиюми­нутных сгибов-разгибов. Речь-то шла о стабильно горба­том положении или перманентно прогнутой спине.
Андрей Николаевич, не могли бы Вы пояснить положе­ние корпуса при ударах ногами? Спина должна быть не­пременно прогнутой, как при работе руками, или нет? Допускается ли отклонение корпуса от вертикали?
Спина прогибается, именно прогибается, то есть ло­патки сведены, в момент акцента. Это та пружина, ко­торая стабилизирует ось вращения и дает дополнитель­ный импульс в бьющую ногу. Отклонения неизбежны, но сведение их к минимуму даст качественное движение во­круг вертикальной оси вращения, скорость поворота, ми­нимальные векторные потери всей цепи движений и как итог максимальную скорость взрыва ноги, кинетическую энергию удара.
Вы часто обращаете внимание на тот факт, что корпус должен быть строго вертикален. Иначе, по Вашим сло­вам, можно потерять равновесие. Однако все без ис­ключения борцы стоят с наклоном, и довольно сильным, не теряя при этом равновесия! Большинство бросков (типа дзюдоистских, самбистских) требует для выполне­ния подвижного корпуса. На мой взгляд, если человек держит корпус вертикально, то его намного проще опро­кинуть назад или столкнуть с места. Вы считаете, что при борьбе не стоит наклоняться вперед, а следует держать корпус вертикально? Если да, то почему? Если в Вашей системе есть броски, то Вы их выполняете также с вер­тикальным корпусом?
В разделе Вашего сайта, посвященном общим прин­ципам построения техники, Вы также утверждаете, что корпус нужно держать вертикально. Цитирую: «Тело че­ловека следует представлять как кинематическую модель с одной вертикальной и одной горизонтальной осью и системой шарниров... Что может являться нега­тивным амортизатором при ударе: согнутая или накло­ненная спина». Но дело в том, что подавляющее число боксеров стоит с легким наклоном и в момент удара очень часто наклоняется еще немного, «досылая» кор­пус в удар. Они не скованы никакими канонами, для них единственный критерий — эффективность, при этом строго вертикальный корпус — явление редкое. Вы счи­таете, что при вертикальном корпусе удар эффективнее? Если да, то почему?
Будучи свидетелем, а иногда и участником довольно аг­рессивных спаррингов, я заметил, что оба оппонента на­клонялись вперед при сближении с противником, будь то обмен ударами или борьба. В противном случае край­не сложно сдержать напор атакующего. Тех, кто оставал­ся с вертикальным корпусом, сбивали с ног, опрокиды­вали на спину или толкали до ближайшей стены и били об нее.
Хороший вопрос. По порядку.
1. Борцы (Вы наверняка имели в виду вольную, гре­ко-римскую борьбу и отчасти самбо; с дзюдо я бы не был столь категоричен) не бьют ногами, и вся их тактика на­правлена на управление балансом (корпусом) противни­ка. Следовательно, чем я ниже, тем меньше вероятность прохода в мой корпус и тем больше вероятность моего прохода опять-таки в ноги и в корпус.
2. Теперь посмотрите, насколько разнятся «согнутые» стойки у борцов и у боксеров. Я так полагаю, борец раза в два покруглее? А почему? Да, видимо, потому, что ему необходимо хоть какое-нибудь, скорее всего максималь­но быстрое, вращение при ударе вокруг вертикальной оси. Чем эта ось кривее, тем вращение медленнее, так как начинают действовать центробежные силы.
3. А теперь взгляните на профессиональный, амери­канский, вариант бокса. Там используются уклоны, при­седы, нырки и т. д., но самые результативные нокаути­рующие удары — не самые сильные или самые тяжелые, а самые быстрые, внезапные, незаметные. Да, согласен, добивать можно и «из-под низа спины», но добивать, ко­гда противник уже поплыл, пропустив внезапный точный удар. Этот удар, как правило, делается «взрывом» вокруг вертикальной оси, и самый яркий тому пример — заму­соленный, но тем не менее выдающийся Майк Тайсон. Вы обращали внимание на его левый боковой? Фантасти­ческая скорость, минимальные наклоны, безукоризнен­ное положение комплекса «голова-локоть-развернутый кулак». Попал Миша быстрым левым, а потом со всей ду­ри и размаху хлоп из-под... или апперкот с проносом чуть не за собственную голову.
4. Выполнить бросок с прямой спиной может толь­ко Илья Муромец. Мы по слабости телесной сгибаемся при броске — но только при броске. А вот сумоисты (лучшее из всего, что я видел в спорте) чаще всего прак­тически до кульминационного броска или толчка сидят в кипа дачи или гуляют, обнявшись, причем попробуй столкни или урони. Более того, в пауэрлифтинге присе­дания и становая тяга называются сумоистскими, пото­му что железяку уговорить или обмануть можно, но трудно... Вот и была выбрана самая мощная, наиболее
устойчивая кинематическая схема — максимально пря­мая спина.
5. Все, что выходит за ширину плеч, рассказывает про­тивнику о ваших намерениях. А теперь наклонитесь, и что-нибудь «вывалится» за ваш силуэт.
6. Когда ваша вертикальная ось только вращается, ваш центр тяжести проецируется под вами; как только вы наклоняетесь в угоду тактическим, а не техническим соображениям, проекция начинает гулять. Гуляние веса используется в такой всеми любимой борьбе, как айки­до, где первое и самое основное требование — «спина всадника», взятая, кстати, из кен дзюцу.
7. Согните спину, и вы неминуемо зажмете диафраг­му, усложните дыхание.
8. Технически безупречные удары ногами очень по­ходят на большие шаги, потому что ноги проектирова­лись именно для ходьбы. Прямая спина — признак креп­кого здоровья и воспитанности. Я совершенно уверен, что любое насилие над своей природой в угоду моде, такти­ке, технике или еще чему бы то ни было не полезно, в погоне за иллюзорной сиюминутной выгодой нарушают­ся естественные и, надо сказать, достаточно совершенные кинематические связи.
Для удара ногами с согнутой спиной нужно снача­ла разогнуться, разгрузить ноги и только затем выносить ногу. Как вы думаете, есть ли на это время? Куда вы по­падете, так долго рассказывая противнику о своих наме­рениях?

[Тренер]

О БРАТЬЯХ НАШИХ МЕНЬШИХ

Намедни занимался я в лесопарке. Питбуль, гулявший там, почему-то с раздражением воспринял мое исполнение ката и кинулся. За эти пару-тройку секунд я по­пытался вспомнить какие-то уловки против собак, но одежды, кроме шорт, на мне не было, чтобы намотать на руку или запихать в пасть, палки или камня тоже. Я подождал, когда разогнавшаяся собака подбежит на метр, и резко отошел. Она пробежала-пропахала мет­ра три, снова бросилась, и опять мне удалось уклонить­ся прямо-таки по-айкидошному. Мой лоу просвистел в воздухе, тут до бобика дошло, что его кличет хозяин, и он ретировался. Этот самый хозяин находился в это вре­мя метрах в двадцати, и я всего лишь матом пожурил его за невоспитанность пса.
Я это к чему? Не так-то просто справиться с псиной, как я думал. Не ретируйся пес, не знаю, каковы были бы мои шансы.
Если бы пит хотел позавтракать, он и позавтракал бы. Прелесть бойцовых собак в прямолинейности. Уж если он затупил, то это надолго. Кто держал, тот знает, что звать песика бесполезно. Скорее всего, он просто так своеобразно играл. Народ при виде питбуля сразу настраивается на то, что этот крокодил сейчас будет пус­кать кровавую пену и есть детей, а они бывают чудо какие милашки и бестолочи. Но терять бдительность и баловать с этими песиками нельзя ни в коем случае!
С уважением, А. Кочергин —
совершенно уверенный в том,
что бультерьер — самая красивая собака на планете.
Да, знаю-знаю, но дурак дурака... издалека
Слушайте, а давайте разработаем теорию о воздейст­вии на собаку минометным огнем или авиационной бом­бой? Стоит ли мелочиться с мотками колючей проволоки, мачете, битами? В каком кармане вы это таскать бу­дете?
Собак убивать нельзя! Они реально очень милые соз­дания до тех самых пор, пока не перешли грань дозво­ленного. Перейдя ее, они становятся социально опасны­ми хищниками, которых надо уничтожать без раздумий. Уважаемые собаководы, я сам ярый собачник и со­вершенно уверен в том, что подавляющее большинство убиенных собак погибло по вине распущенных хозяев. Не распускайте сопли с собственным псом, осознайте, что буль или ротвейлер, прежде всего, есть мясорубка на ножках и лишь потом — плюшевый член семьи!
День добрый! Кто пользовался электрошоком для от­пугивания собак? В рекламе пишут, что помогает. Зара­нее спасибо за ответ!
Чтобы напугать собачку электрошоком, ее нужно поймать за шиворот и, прижав девайс к шкуре, дать разряд. Пылкое воображение рисует картину отпугива­ния в кровавых тонах.
Хочу узнать мнение специалистов по пресечению ата­ки собаки и методам боя с ней. Как можно применить нож в ситуации нападения собаки на тебя лично или на спутника? Хочется заметить, что широкое распростране­ние среди любителей животных получили ротвейлеры. Эта псина обладает злобным характером, большой мас­сой и легковозбудимой нервной организацией. Очень часто их воспитывают безголовые хозяева, плохо дрес­сирующие своего любимца. Поэтому встреча с таким аг­рессивным животным — частое явление, и противостоять приходится не только зубам, но и психологическому стрессу, возникающему при нападении животного. При­глашаю обсудить эту тему.
Борьба с собакой описана практически во всех на­ставлениях по спецподготовке.
Я с собакой никогда не дрался, поэтому, учитывая тот факт, что предпочитаю говорить только о том, что испы­тал сам, буду пересказывать, что когда-то изучал.
Самое главное — захватить голову. Делается это за­совыванием предплечья левой руки в пасть на макси­мальную глубину. Во-первых, уменьшается давление зу­бов, во-вторых, собака начинает задыхаться от рвотного инстинкта, в-третьих, правой рукой вы обхватываете го­лову зверушки и поднимаете ее на грудь, лишая песика опоры. Потом надо бить коленями или ступней в жи­вот и грудь. Не руками! Руки плотно держат голову.
Если у вас есть нож, то левая рука пихается в пасть, а правой бьете ножом под лопатку. Служебные собаки натасканы на правую руку, так что удар следует наносить из-за спины.
Чем крупнее собака, тем она прямолинейнее, чем ни­же ростом, тем опаснее, так как ее основная цель — но­ги. Очень может быть, что вы сможете удачно ударить злыдню ногой в голову, в идеале — в нос, но лучше все же снизить стойку, опять-таки захватить голову и при­жать собачку к земле. Дело в том, что в собачьей иерар­хии тот, кто снизу и прижат, уже проиграл. Возможно, на этом все и кончится, если, конечно, песик сам шалил, а не команду получил.
Безусловно, совет А. Кочергина практичен, как и все­гда. Но есть несколько «но».
В детстве у меня была собака, и, гуляя с ней, я регуляр­но бывал на площадке для тренировки служебных со­бак, расположенной рядом с домом. Может быть, конеч­но, там инструктор был какой-то нестандартный, но его собаки не вешались, как гиря, на руку и не терпели, ко­гда их лупцевали палкой, а сейчас это можно увидеть на многих площадках.
Те собачки — и ротвейлеры среди них были, и мастино, и даже классическая немецкая овчарка —действовали совсем не так. Они для начала сбивали с ног (ротвей­лер и мастино для этого били человека головой в грудь при прыжке), а затем рвали, добираясь до горла, живота или паха! Они не изображали из себя одноразовые пас­сатижи для правой руки. С подобной обученной собакой трудновато будет справиться, даже имея нож. А по поводу удара собаки в нос в качестве абсолютно­го оружия — позвольте не согласиться. Не раз разнимал дерущихся собак, потому как моя была очень задири­стой, так знаю, что ни одну этим носопинанием надолго и серьезно отключить нельзя. Конечно, взрослый чело­век сильнее, чем был я в детстве, хотя я уже тогда за­нимался спортом и мог пнуть довольно болезненно — палку от швабры не раз на спор перебивал. На мой взгляд, наиболее действенным методом оборо­ны от собаки является газовый баллончик, а из арсе­нала рукопашного боя — атака шейных позвонков, хо­тя с отдельными экземплярами собак это не пройдет.
Уточню, что писал не о том, что делал сам, а о том, чему учили в наших «автошколах» — надеюсь, это меня простит. А вообще, будучи человеком практического склада ума, видимо, в ближайшее время побеседую с кинологами и скорее всего поборюсь с собаками. А по­чему нет?
Теперь насчет шеи и позвонков. Я долгие годы раз­водил бультерьеров — надеюсь, не удивил? — и могу компетентно заявить, что свернуть шею кобелю ростом меньше унитаза и весом больше 40 кг — нельзя. Более того, когда в связи с особенностями породы мой фа-пик плотно брал за горло чужого песика и принимался ломать ему гортань, я его душил поводком. Есть метода разжимать челюсти палкой, но булька после этого мо­жет и хозяина тяпнуть, потому что пребывает в созна­нии. Душил минут по пять и отпускал только тогда, ко­гда язык у домашнего животного синел и глаза закаты­вались. Я мужчина крупный, больше центнера, мастер спорта, но у меня ладони рвались, так тянул. Собака — страшное оружие!
Это я к тому, что задача борьбы с ней видится мне крайне трудной. А сбивают они не головой, а грудью и передними лапами. Только ризеншнауцер прыгает и бьет всеми четырьмя конечностями.
Вперед — на борьбу с собакой!
Я однозначно считаю, что прежде изучения каких-ни­будь техник против собак надо пристальнейшее вни­мание обратить на психологический момент. Должно быть состояние «пан или пропал». В таком бою не соба­ка должна броситься на человека, а человек — на соба­ку. Попробуйте — и убедитесь, что это реальный метод.
Вот вам, господа, и совершенно конкретные реко­мендации по борьбе с совершенно конкретными собач­ками.
Теперь насчет психики. Любое животное сражается с себе подобными для выяснения положения в иерархии. Когда положение заведомо известно, зверь не бросается.
Собаки, как правило, «избалованы» испугами людей и путаются в определении своего места в «стаде».
Еще раз повторюсь, что мои бои с собаками еще впе­реди, но была пара моментов, когда собака на меня ки­далась. Самое страшное, что может со мной случиться, — это то, что я могу испутаться чего бы то ни было. Напа­дение происходило столь внезапно, что от неожиданно­сти я кидался на собаку, даже не очень понимая, что де­лаю, и рявкал так, что чуть глаза не вылетали. Оба раза песики вдруг обмякали и спешили по делам.
Честно говоря, не представляю, как можно отбросить стаффа, если он вцепится в тебя. Многих собак учат сей­час атаковать в пах, горло и лицо, поэтому, наверное, все-таки надо попытаться как-то остановить собаку. Можно подставить и предплечье, если это не летом, ко­нечно, а второй рукой попробовать и на глаза надавить.
На глаза давить не результативно — лично пробовал, когда разнимал питов. К тому же собака постоянно мо­тает головой, расширяя рану, так что хорошо прицелить­ся в глаза практически очень сложно. Предплечье, даже летом, — это выход, если только засовывать его ладонью на себя. Руку пес изрежет — это 100%, но при глубоком всовывании есть шанс уменьшить давление и перейти к удушению.

[Тренер]

5 ВОСПИТАНИЕ ДУХА

Добро и зло, Родина и Вера
- Про вторую щеку и другие духовные ценности
- Русский вопрос
- Дух и страх
- Если друг оказался вдруг...
ПРО ВТОРУЮ ЩЕКУ И ДРУГИЕ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ


Не делай добра, не получишь зла. Ваше мнение по поводу этой народной мудрости? Я сталкивался с ней неоднократно, как, наверное, и мно­гие другие — предлагаю обсудить.
Делание добра — столь естественное желание челове­ка, что обсуждать, как на него среагирует общество, нель­зя. Это унизит сам термин. Подобную поговорку приду­мали трусы.
Мнение мое — и необязательно правильное.

Как Вы для себя воспринимаете всем известные сло­ва Христа о том, что если тебя ударили по правой ще­ке, то подставь левую. Понятно, что это не просто непротивление злу насилием и что Библия не Конституция. Но даже высказывания священников по этому поводу отличаются друг от друга.
Кстати, на сайте видел голосование по этому поводу. «Подставлю» — 17%; «Ни за что» —14%; «Подставлю, но тут же уйду под локоть и срублю боковым» — 67%.
А давайте я проведу опрос на тему «Как вы относи­тесь к ветхозаветному "зуб за зуб и глаз за глаз"?». Если вы относитесь к этому с восторгом, то где вы храните че­репа своих врагов? Не о физической жизни пришел рас­сказывать Спаситель, а о жизни вечной. И смирение гор­дыни есть самое тяжкое для меня послушание. В этом и есть Промысел Божий — определить, кто есть человек, а кто слизняк алчный, не ведающий ни стыда, ни совес­ти. И если ваша Вера слаба, то враг человеческий шеп­нет вам легкий путь.

Очень просто становится в душе, когда имеешь выбор: я могу ответить, а могу и не ответить, и мой выбор про­диктован моими возможностями, а не моей трусостью и слабостью.
Бывали моменты, когда я стоял и на полном серьезе думал: убить или не убить. Причем убить легко и сла­дострастно — так, что ошметки полетят в разные сто­роны... И в такие моменты вдруг открывалась жуткая бездна внутри, и я начинал видеть себя со стороны, а вокруг больше никого. Ни разу не пожалел, что сдер­жался.
Внутренняя сила, основанная на силе Духа и осоз­нании собственной силы, дает право на милосердие. Сла­бость всегда агрессивна. Скандалящие, кричащие лю­ди прячут за криком и буйным поведением свой лип­кий страх. А я думал, что только у меня так бывает с выбором... Вот и реальное спасибо — не один я тут та­кой.

А еще слабые зацикливаются на мелочах и любят мстить, так как не могут сдержаться. Но каждый слабый может стать сильным, ибо для этого и пришел Спаситель, сказав: «Не здравии требуют врача, но болящие», и явил силу Духа миру сему.
На 100% согласен!

Знаете, Андрей, мы все идем своими путями, но по од­ним и тем же дорогам, проложенным Им для нас, и ве­дут все эти дороги в одно место — домой. Так что если мы и начинаем далеко друг от друга, то заканчиваем со­всем рядом. Есть такое любимое мною слово — эмпатия. Это когда люди умеют сопереживать, то есть чувст­вовать и мыслить одно. Кстати, можно еще сравнить на­ши переживания.
Был у меня в жизни такой момент совсем недавно, был у меня выбор... Я вдруг понял, что могу многое, и по­чувствовал себя большим и мудрым Волшебником — уж слишком все хорошо и складно у меня получалось, даже маленькое, но вполне реальное чудо сумел сба­цать...
Летел я долго, собрал по пути все ветки и сучья и меш­ком говна впечатался в асфальт. Лежу, попахиваю, бо­лее всего похожий на кучку позвонков, ливера и соп­лей. И два варианта передо мной. 1. Проникнуться жа­лостью к своему поруганному гонору и возопить полной грудью: «За что?! Я же хороший! Я же хотел помочь!» 2. Встать, отряхнуть костюмчик и семенить дальше. После очень короткой, но дико мучительной борьбы я выбрал второе. После действительно мучительной борь­бы. Никогда не думал, что так тяжело держать себя за горло! И вдруг как будто кто-то действительно очень большой и добродушный хлопнул меня по плечу: «Моло­дец, сопляк! Не обосрался!» Мне стало по-настоящему легко, и тут же последовал пинок, от которого я пока­тился кубарем. «А ну работать! На том свете отдохнешь!» Такой короткой, но очень действенной терапии для ду­ши я не испытывал никогда.
И теперь, если бывают у меня приступы жалости к са­мому себе, избавляюсь я от них одним вздохом, помня тот дружеский пинок, от которого летел кубарем.
Вот уж действительно сценарий из 12-14-32-43-56-х серий моей жизни. Ей-Богу, мне стало менее одиноко.
С уважением, А. Кочергин —
с юмором и сатирой разглядывающий свои шрамы,
полученные в большинстве случаев
от непроходимой наивности и глупости.
Умнее не значит циничнее, а значит — добрее!

Пo-моему, здесь речь идет не о мщении, а о проще­нии. Практически это выглядит так.
1. Мне дали в рожу. Ну, дали и дали, значит, было за что или я дурак, потому что пропустил. И мой ответный удар есть мщение, исполнение роли судьи, а этим зани­мается Бог. И грех брать на себя его роль.
2. Я вижу, что летит плюха, и, реагируя, нейтрализую на­падающего, то есть не позволяю ему согрешить, а воз­можно даже, взяв на себя его грех, спасаю его душу. Человек получает то, что хотел. К чему шел, к тому и при­шел. За что боролся, на то и напоролся. И я не отказал ему в помощи. Поп в одном фильме интересно го­ворил про то, что кому-то тумаков надает. «Пойду, — го­ворит, — увещую беса!»То есть одержимого человека поколотит, выбьет из него дух беса.
Очнулся я как-то раз с переломанным лицом, и пер­вое, что в голову пришло: «За что это мне, интересно?» То есть не кто были эти люди, как так получилось, а за что именно Господь обратил на меня свое внимание?! И понял.
Я в то время полыхал, как Гастелло, с той разницей, что не в подвиге, а в блуде и пьянках-клубянках. Вот ме­ня и поправили.
Второй вопрос (клянусь) у меня был: «Испытываю ли я ненависть к людям, ставшим орудием в руках Божье­го промысла?» Нет, конечно, как бы противно они ни по­ступили и какие бы, как им казалось, цели они ни пре­следовали. Честное слово, я подумал именно так.
Хворал потом почти год, пить бросил, было явно не до девок, а чтобы прийти в себя, приполз опять в зал.
С уважением, А, Кочергин — далеко не пример для подражания!

Хорошо верующим. Убили — хрясь, и в рай попал! А каково в бой идти нам, атеистам? Нас же ничего не ожидает после конца, пустота одна... Не будешь же сам себе врать, что в Бога веришь? Так что, уважаемые гра­ждане верующие, вы бы жалели нас, что ли.
Жалеем искренне. Да будет каждому по Вере его...

Сравнивать ад с санаторием так же наивно, как и ожи­дать встретить там чертят-поварят. Познать же муки ада можно и на этой грешной земле. И ключевым словом здесь будет совесть.
Спасибо за слова про совесть! Никто не казнит меня более меня, и только Господу Богу известно, что я чувствую, вспоминая о допущенных слабостях, когда не сумел добиться намеченного, ввязался в «соревнования по мет­кости плевка» или не смог подхватить протянутую руку нуждающегося во мне.
Быть Человеком — это тяжелая ноша, жаль, что зачас­тую людей устраивают коленно-локтевые позы и спосо­бы перемещения.
Князь мира сего убеждает нас в бесполезности под­вига Веры и совести. Врет!

Очень много было благородных и достойных людей, ко­торые прожили жизнь в борьбе, а не в коленно-локте-вой позе, и умерли убежденными атеистами!
Когда мы поминаем наших благоверных Братьев и Отцов, это вовсе не означает, что мы вытираем ноги о чьи-то имена, вне зависимости от партийной и религи­озной принадлежности последних. Атеизм есть религия безверия, причем это не оскорбительная, а объективная формулировка.
Неужели так сложно остаться просто человеком без высокопарных фраз и сурового выражения лица? Про­сто человеком? Хотя ты и на этот вопрос отвечал, и я подпишусь под этим ответом — «обязан быть православ­ным!» Хотя многих здесь эта фраза покорежит, тем не менее обязан!
Именно нравственная сторона самосознания дает право человеку сознавать, что он именно человек, а не животное — жрущее, спаривающееся и срущее, чтобы снова жрать в свое животное удовольствие, сознавая се­бя венцом природы и ее владыкой.
Остаться человеком можно, даже плавая в сточной канаве! Душа не промокает, если она — Луша, конечно, а не куча тряпок, набранных у кого попало в свое удо­вольствие. Эх, мало у нас истинных пастырей, от этого и недоверие к Вере, извращение ее и поругание, часто за­служенное аферистами от церкви.

Гордыня — самый смертный из всех грехов. Считается, что именно от нее идет все остальное, а особенно бое­вые искусства, ибо своим рождением они обязаны не­желанию людей страдать от унижения собственного дос­тоинства и прочих духовно-физических надругательств.
Не так! Самоубийство есть тяжкий грех. А неприня­тие мер к своему спасению и спасению ближнего сво­его есть самоубийство. Обращайтесь к первоисточникам.
С уважением, А. Кочергин — гордыня, — говорите?.. Хм...

Здравствуйте, уважаемые форумчане! Появлялся я тут когда-то и уже несколько месяцев только наблюдаю за форумом. Но сегодня радость моя настолько велика, что я спешу поделиться ею со всеми! Сегодня, 28 сентября 2007 года, я сдал последние ана­лизы в больнице (подробные и развернутые), и врачи мне объявили, что вирус гепатита С в моей крови отсут­ствует! Есть холецистит от неумеренной жрачки мясного и жареного, есть описторхоз (когда-то работал на реч­ном флоте), гастрит, но гепатита нет! Этот диагноз мне поставили в 2000 году (я тогда «кололся»), и после это­го я больше нигде не обследовался. Специфического ле­чения не проводил, интерферон тогда стоил запредельно дорого, просто стал вести здоровый образ жизни, бросил наркотики — сам, «на сухую», бросил пить, ку­рить, очень сильно изменил свои взгляды на жизнь, по­менял отношение к людям, поверил в Бога. И вот... За­плакал сегодня в кабинете врача. Спасибо вам всем! Спасибо всем, кто общался со мной, поддерживал... Спасибо г-ну Кочергину за ответ на мое письмо, за сайт, за пример. Храни вас всех Господь! Я буду молиться за всех.
Господь милостив к нам! Какое счастье оказаться ма­ленькой крупицей, на которую сумела опереться нога слабеющего человека, — о каком еще счастье можно меч­тать?! Господь не слышит испуганных всхлипов, он слы­шит вопли ярости Людей, идущих к своей победе! От­чаяние есть грех тяжкий.

Давайте прочитаем сообщение о празднике, подготов­ленное неким музеем. «Считается, что трава на Ивана Купалу обладает не просто целебной, но и магической силой». Предлагаются очистительные обряды водой и огнем, поцелуйные игры, русалочьи хороводы. А если умыться росой, то никакие болезни и напасти не страшны.
Как все просто у этих людей! Все проблемы решаются в культовых языческих обрядах, а к Богу можно не об­ращаться и дом Божий не посещать. Если умывание ро­сой решает проблемы здоровья, то зачем же об этом молиться Богу? Языческий ритуал, по мнению работни­ков музея, видимо, выше и сильнее Бога. И не надо с милой улыбкой говорить, что это все шутки, игры. Нет! Все гораздо серьезней. Нельзя даже в шутку заигрывать с сатаной — последствия всегда страшные!
Понимают ли эти люди, которые в погоне за «золотым тельцом», похоже, готовы продавать свои души кому угодно, что они уродуют в этих непристойных оккультных игрищах души доверившихся им людей? Не могут не по­нимать, но лозунг «Цель оправдывает средства» стал для них превалирующим. Деньги любой ценой!
Нельзя немного верить Будде, немного Иегове, не­много в идолов и немного Христу. Православие — ре­лигия многогранная и дающая ответы на большинст­во сложных вопросов. Новорусское язычество, во-пер­вых, утеряло свои источники (их тупо нет), а во-вторых, носит скорее протестный характер, нежели конструк­тивный.

Прошу прощения у форумчан, но в последнее время жизнь дает веслом по личику... Нежно, но настойчиво. Поэтому просьба.
1. Опишите, как вы чувствуете Любовь? Или что вы чувствуете?
2. Как это меняет ваше отношение к себе и другим? К тому, кого любишь? Речь о любви к женщине (для женщин — к мужчине).
3. И еще... Если чувство сильное, спокойное и радостное, то это, по-вашему, что?
Как известно, данная тема есть некий каверзный фи­лософский капкан. Длинно можно обрисовать даже спо­соб изготовления модной прически, а люди бьются над коротким и емким определением уже несколько столе­тий. Таки вот держите мудрость от Кочергина. Любовь — это безрассудное и необратимое желание доверить свою жизнь объекту любви. Рассудок и любовь — слишком ме­лочное сочетание. Бог есть Любовь.

Психическая и физиологическая зависимость от про­тивоположного пола — это не любовь.
Любовь — это гораздо шире спаривания и размноже­ния. Есть еще и Мать, и Брат, и Родина! И посторонний, сирый человек, остро нуждающийся в тебе.

Уважаемый А. К.! Прочел Вашу ветку «В здоровом те­ле — здоровый дух» на православном форуме диакона Андрея Нураева и надумал следующее. Постараюсь кратко.
На карте мира огромное розовое пятно бывшего СССР досталось нам от предков, сумевших создать самую крупную империю в мире («Шестая часть земли с на­званьем кратким Русь». А. Блок). Какая же идеология смогла объединить массы народов в единую армию и подвигнуть их на такие массовые завоевания? Ответ «православие» не столь очевиден... Что было в том древ­нем православии, энергии чего не достает ему сейчас? Сравним двух самых известных православных святых — Сергия Радонежского как ярчайшего представителя древнего православия и Серафима Саровского — вели­чайшую фигуру православия современного. Представляя одну церковь в разные времена, они являют два совер­шенно разных мира. Сергий — человек сильный, воле­вой, даже властный, с развитой вертикальной иерархи­ей власти. В целом о нем известно мало, но он на го­лом месте сумел построить поселение, ныне известное как центр православия — Сергиев Посад, для этого на­до обладать характером строгим, но мудрым, организа­торскими способностями, авторитетом лидера. Он бла­гословил на Куликовскую битву Дмитрия Донского, от­рядил на саму битву нескольких монахов, один из которых — Пересвет — был сильнейшим богатырем всего войска (а мы — «Шаолинь, Шаолинь...»). Древнерусские монастыри вообще тесно переплетены с армией, да и святые — сплошь воины: Георгий Победоносец, Алек­сандр Невский и др. Серафим же — образ человека мяг­кого, доброго от своей силы (точнее, Божьей). «Сильные люди — добрые люди». С животными, даже медведя­ми, он без боязни разговаривал, они его понимали и слушались. Даже в русские морозы излучал физиче­ски ощутимое тепло. Будучи человеком физически силь­ным, не противился своим убийцам... Возможно, как святой Сергий отличен от святого Серафима, так древ­нее православие, создавшее ту огромную Святую Русь, как бы она тогда ни называлась, отлично от современ­ного православия. Видимо, древнее было строгим, бо­лее волевым, с жесткой вертикальной иерархией вла­сти, военизированным. Точнее представить ныне зате­рявшийся дух древнего православия, быть может, мож­но, взглянув, как ни странно это звучит поначалу, на фи­лософию самурайства, очень, кстати, выпадающую из традиционной японской культуры, или на сходную не по атрибутам, а по сути философию викингов. Все-все, за­канчиваю!..
Уважаемое собрание! Не кажется ли вам, что в этой древней идеологии и зарыто то зерно, которое, если прорастет, может дать нам ту силу, которое оно дало на­шим предкам? И не следует ли нам, будучи патриотами, приложить все усилия к возрождению этого зерна в на­шей жизни? Может, это зерно — отношение к смерти? Даже в современном православии считается, что чело­век рождается три раза — физически, духовно, и «самое важное — третье рождение, которое в миру именуется „смерть". К нему надо готовиться всю жизнь...»
Вопрос не то чтобы не праздный — вопрос наиваж­нейший... Каким должно быть православие, чтобы про­тивостоять натиску самых разных сил, в том числе и внутренних, воинствующих атеистов, мечущихся от эзо­терики к буддизму, а от буддизма в неоязычество? Должно ли оно быть воинственным, должно ли оно быть жертвенно покаянным? А применительно к какому слу­чаю, спрошу я вас?! Равновесие есть продукт борьбы ми­нимум двух антагонистических сил. Грубая силовая аг­рессия в идеале гасится именно мягкостью, дарованной нам батюшкой Серафимом, а воинский дух Сергия Ра­донежского и по сию пору кипит в крови истинно рус­ского человека. Догматизм догматизмом, но любая так­тика строится от собственного ТТХ и с привязкой к противнику... Ни в коем случае нельзя допустить искры межнациональной розни внутри страны, потому что именно гражданский конфликт даст повод для внешне­го вмешательства в дела России.
На днях около моего дома в машине умер человек. Прямо возле подъезда.
Вообще-то эта история началась пару месяцев назад, когда возле дома кто-то оставил машину с разбитым крылом и фарой. Ну, поставил и поставил — это свобод­ная страна. Когда две недели назад я возвращался ве­чером домой после работы, увидел человека с забин­тованной головой. Он копался под капотом в этой ма­шине. Когда я подъехал, он спросил, нет ли у меня вы­соковольтных проводов, чтобы завести машину. Гово­рил, что у него сел аккумулятор. У меня ничего такого не было и зарядки тоже, я посоветовал обратиться к владельцам «жигулей» — они обычно такие вещи с собой возят. Весь следующий день он проторчал возле ма­шины, видимо, так и не смог завести, потом куда-то про­пал, а машина так и стояла. И вот вчера мать сказала, что его нашли мертвого утром в своей машине. Оказа­лось, что он снимал хату у нас в подъезде. Я не знаю, кто этот человек и откуда. Видимо, приехал в город, снял жилье, чем-то занимался. Потом попал в ДТП — ушиб го­ловы — больница. Никого знакомых в моем городе у не­го не было, снимаемое жилье, естественно, ушло. С раз­битой головой, без денег — в чужом городе, наверное, не так легко решаются проблемы. У него не получилось. Своим знакомым и друзьям я не рассказываю эту исто­рию. Мне просто стыдно, что я прошел мимо. Я же ви­дел, что ему нужна помощь, спешил — не до этого бы­ло. Я мог взять у соседа зарядку и зарядить ему акку­мулятор, еще чем-нибудь помочь... Возможностей куча. А теперь его нету — незнакомого парня лет тридцати. Я понимаю, что у каждого свой путь, но закончить его вот так... Сдохнуть, как собака под забором, просто потому, что кому-то было некогда или в падлу помочь человеку, попавшему в беду...
Мы становимся лучше в тот самый момент, когда по­нимаем, что сидящая на асфальте пьяная старуха — это я! Человек с пробитой головой — это я!
Я уже писал как-то о человеке с дырой в груди. На­помню вкратце, о чем была речь.
Мне на тренировке вывернули мизинец из сустава, да так, что верхняя фаланга встала под прямым углом к пальцу. Я поспешил в травмпункт, где и сел в очередь, но она тянулась как-то очень медленно, потому что пря­мо перед моим заходом привезли порванного в клочья парня.
А потом пришел молодой мужик в цветастой рубахе.
Его привела сестра, забежала к врачу, а выскочив, ска­зала:
— Сейчас вас вызовут.
Парень был очень бледный, сидел-сидел — и давай на бок заваливаться. Я к нему:
— Ты чего, братан лихой, валишься?
— Да вроде все... — говорит он мне.
Рубаха сваливается с груди, в районе сердца — коло­тое ранение. Я к врачу
— Там у вас парень «уходит»!
Он берет слушалку, не спеша подходит, слушает пульс и бодро говорит:
— Да, похоже, «уходит»... Бери каталку, дуй в прием­
ное отделение — сразу на стол.
Пьяная медсестра не хотела отдавать мне каталку, и только студент-практикант сразу понял, что я очень не шучу, и даже помог докатить и погрузить того парня.
В приемном мне говорят:
— Раздевай.
Я удивился, но, не видя причин для отказа, ножом раз­валил все тряпки и раздел дядьку секунд за пятнадцать, очень поразив персонал профессионализмом разделки.
— Положение тяжелое, подождете окончания опера­ции?
— Да нет, у меня там очередь подходит — палец нуж­но вправить.
— Я не понял!.. Так ты не с ним?!
— Нет.
— А чего тогда ты тут суетишься так?!
— А то, дружок, что когда тебя, скажем, пьяного, со­бьет машина, ни одна скотина к тебе не подойдет, и ты сдохнешь не оттого, что ребра пробили сердце, а оттого, что от удара по голове потерял сознание и тупо задох­нулся в луже... А кругом будут идти суетливые любопыт­ные люди, не готовые пачкаться.
Надеюсь, того парня спасли.
Откуда нам знать, что могло спасти этого человека, умершего в машине, откуда нам знать, какую именно роль в его жизни мы должны были сыграть? Но мы точ­но знаем, какую сыграли! Равнодушие активно — это то­же позиция, это тоже действие, именно это действие убило потерянного, больного человека, брошенного в чу­жом городе.
Я преподавал в Мексике. Меня пригласил туда один русский урод и бросил, оставив без переводчика, без де­нег и без вариантов выхода из ситуации. Через месяц я вздрагивал от русской речи, когда молился по утрам, и не переставал пахать в полицейской академии задаром. В конечном счете академия, не имея никаких финансо­вых оснований, отправила меня на Родину, наградила ор­деном за заслуги 2-й степени и выплатила тысячу долла­ров, что для Мексики почти полет в космос. Но это был я! Без знания языка, в чужой, агрессивной стране, где я заболел тропической сальмонеллой и не сдох лишь по­тому, что пил из горла текилу и заедал лаймом, не имея денег на больницу...
Я знаю, что такое одиночество и некуда идти! Это страшнее войны!

А я видел позавчера мужика, так он вчера умер... Сов­падение.
В этой сраной жизни я понял не так много вещей. Одна из них — случайностей не бывает. То есть не бывает
вообще. Если Господь указывает на человека, то, видимо, Он что-то просит вас сделать... Ваше право — верить в это или нет. Я верю безоговорочно, иного пути не вижу. У чу­жой беды нет градации и очередности. Пусть она станет и вашей — хотя бы отчасти.

Прочитал «Мужика с топором» и попытался понять, за­чем Кочергин это написал? Зачем он проповедует же­лательность пути воина для каждого мужчины? А общий посыл книги именно таков.
Например, квинтэссенция всего выражена на стр. 88: «Мужчина просто обязан сражаться эа свои идеалы, на­до лишь их иметь и быть готовым к битве, даже если ПО НЕСЧАСТЬЮ [выделено мною] она никогда не произой­дет».
Получается, что счастье, по Ночергину, — это непрерыв­ная, перманентная война. А как же насчет известной восточной поговорки, согласно которой «лучший бой — это тот, которого удалось избежать»? И как относитель­но ответственности прежде всего перед своими близ­кими, если ты влезешь в чужую разборку и тебя в ней похоронят? А ведь «любовь к родине начинается с се­мьи» (Френсис Бэкон) и «я люблю свое отечество, но не своих соотечественников» (Джордж Гордон Байрон). Далее. А не лучше ли вообще вместо того, чтобы посто­янно воспитывать в себе воинский дух и готовность в любой момент умереть, научиться искусству не попадать в места, где происходят всяческие неприятности, кото­рые могут потребовать твоего вмешательства? Помнит­ся, о возможности достижения подобного навыка даже писали в одной из тем. Кроме того, в том же Израиле число жертв терактов стало снижаться, ученым и спецам из силовых структур стало интересно, как это про­исходит — число терактов даже растет, а число их жертв снижается? И установили (у них же камеры понатыка­ны во многих местах плюс опросы очевидцев) — жизнь в зоне постоянного напряга и страха, судя по всему, вы­работала у граждан повышенную чувствительность. Они просто стали избегать тех мест, где случалось что-то опасное! Вот чему учиться-то надо простым людям! Предвидя возражения: мол, не бывает никаких «простых людей», сразу поясню, что я имею в виду. Дело в том, что в древности касты-то не зря существовали. Да и со­временные исследования показывают, что людей, гру­бо говоря, по предрасположенностям к определенным типам поведения, мотивации и потребностям можно ус­ловно, но весьма конкретно разделить на философов, монахов, воинов, купцов и крестьян. В общем, что по-древнему, что по-современному, получается, что среди людей качества воинов присущи максимум 20% из всех. А если учесть, что людей, склонных к риску и предпри­имчивости и того меньше — около 7-9%, то потенциаль­ных воинов, обладающих к тому же склонностью пере­вести эту потенцию в актуальность, всего-то максимум 2%! А для всех остальных пребывание в состоянии вои­на противоестественно!
Неужели А. К. этого не понимает? Я лично этого не до­пускаю — А. К. слишком хорошо знаком с психологией. А значит, заданный в книге посыл о том, что все муж­чины просто должны желать стать воинами, на чем-то да должен быть основан. На чем же?
Вы, уважаемый, перепутали горячее со спелым. На­кидать кучу ссылок, выданных из поисковика по запро­су о психотипах... Это был, видимо, титанический труд, совсем Вас уморивший... Итого по Вам.
Ваша позиция — это позиция, пардон, клопа, желаю­щего забиться между страницами старой книги и прожить (прожить ли?!) 300 лет, избегнув подавляюще­го большинства алармовых ситуаций. Но в данном слу­чае Вы не есть доминирующий самец. Ваш сосед клопик трахнет прибегающую к Вам клопиху и нарожает кло-пят, пока Вы там греете в тишине Вашу тушку. Он насосется библиотекарской крови и сдохнет от удара библиотекарского кулака. Но он жил! Не оглядываясь на термометр, на незажженные на улице фонари и на по­литическую обстановку в Вашем микрорайоне.
Выбор Ваш, и Вы имеете на него право! Я выбираю Подвиг — слово, происходящие от глагола «двигать», по­тому что именно Подвиг движет наш мир к свету. Пе­реваривание предметов и забота о своем здоровье... Как это мелко и ничтожно. Впрочем, кому-то и этого всласть хватает...
Но не мне и не таким патологическим личностям, как я! Здесь Вы правы — наш образ жизни Вам не по сезону!
С уважением, А. Кочергин —
надеюсь, был игриво шутлив
и не задел сверх меры

Добиваться цели нужно даже в том случае, если ты знаешь, что обречен на поражение. Для этого не нужны ни мудрость, ни техника. Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он бесстрашно бросается на­встречу неизбежной смерти. Если ты поступишь так же, ты проснешься ото сна.
Аллилуйя! Я дал как-то бандосам почитать «Хагакурэ», так они на полном серьезе приняли книгу за стеб бан­дитский... Типа отвязанные пацаны писали — уважуха!

У меня вопрос к господину Кочергину. На сайте раз­мещены некоторые пункты, по которым вы готовите бой­цов, и один из них: положительное или хотя бы естест­венное отношение к смерти. Мне все понятно по всем пунктам кроме этого. Я недавно хоронил друга, его уби­ли отморозки какие-то, и поверьте мне: нет ничего ху­же, чем слышать стон и крики его матери. А ведь он то­же не боялся смерти и один дрался до конца. Но разве иногда не стоит задуматься о том, что если я умру, по­том уже мне все будет по барабану — а родители? Что будет с ними? Мать умрет от сердечного приступа, отец с ума сойдет. Мне кажется, всегда надо думать о таких вещах, а не о доблестной смерти во время боя. Ведь сдохнуть можно минуты за три от силы, главное — что будет с родными после тебя.
Вы в курсе, что мы все сдохнем? Когда на вас наез­жает авто, вы что, поднимете руку и, сказав свое гнев­ное «нет!», убережете свою мать от скорби? Да ну!
Потеря страха перед смертью позволит вам сражать­ся так;, как будто страх остался только у ваших врагов! Эта самая потеря страха, на мой взгляд, и есть единст­венный способ остаться в живых!
Проверено на приматах. Примат жив, наголо брит, подвижен и вполне вменяем!
С уважением, А. Кочергин — ничего из того, что не опробовал на себе
или не видел сам!

Андрей Николаевич, но ведь сила не всегда сочетает­ся с нравственностью. Как этого добиться — выбрать верный духовный Путь?
1. Прежде чем взять в руки оружие, любой солдат обязан сдать зачет по приемам обращения с ним и по мерам безопасности при обращении... Единственный критерий, сдерживающий алчные порывы поиграться с собственной силой и гордыней, есть нравственность, то есть сдерживающий этический фактор, способный убе­речь человека от самого себя и уберечь людей от выплес­нутой ненависти и злобы...
2. Всему нужна тренировка, в противном случае объ­ект деградирует. Если это верно для биологической час­ти исследования, то для духовной это верно во сто крат. Самосознание человека склонно к изменчивости и ла­бильности, подвержено внушению и давлению извне. И лишь только четкие представления о добре и зле способ­ны реально удержать человека в равновесии между эти­ми антагонистами. Представление о мире как о много­образии оттенков серого преступно по отношению к са­мому себе, потому что это порождает вседозволенность и безответственность, лишает человека ясности картины бытия. Серый цвет — цвет тумана над гнилым болотом! Я не готов рекламировать свой Путь в духовности, но го­тов рассказать о нем, и не для «любования в зеркале», а для констатации своей жизненной позиции, если она ко­му-то интересна.
Мне не суждено познать, куда и как я попаду, скле­ив ласты, так что не страх смерти «загнал» меня в пра­вославие! Страх Божий для меня — это не рабское уни­жение перед Богом, а страх ребенка оскорбить родителя мерзостью своего поведения. Православие для меня — это простые и понятные нравственные законы, обретен­ные мною не в индивидуальном толковании и чтении, а при помощи духовника, имеющего право на проповедь. То есть если учитель нужен в обычной школе, то в школе обретения Духа без него именно мне было бы не обой­тись! Надеюсь, я не произвожу впечатления слабохарактерного и туповатого слюнтяя, которого «хитрые евреи» одурачили и затянули в свои сети. Я считаю себя пра­вославным воином, который, как и многие его предки, готов умереть за Веру под знаменами Андрея Первозван­ного и Георгия Победоносца. Отнопхение церкви к во­инству — второе по сложности после отношения к мона­шеству. Это факт, как и то, что монах Пересвет сражался с Челубеем. Ни в коем случае не зову никого в церковь, потому что православие — это не секта, а Вера конкрет­ного человека в конкретные понятия. Но без нравствен­ности, этики и морали человек превращается в эгоистич­ное и злобное животное. Примеров тому миллион! Упа­си нас Бог от участи той!
С уважением ко всем людям на Земле,
теплотой к верующим
в те же идеалы жертвенности, любви и подвига,
А. Кочергин

[Тренер]

Андрей Николаевич, а вот мне духовник не нужен. Я считаю, есть десять заповедей, которых стараюсь при­держиваться, и мне, в общем, хватает. Просто посред­ники между мной и богом не нужны. Тем более, что ох как трудно найти искренне верующего священника, ко­торый бы соответствовал своей должности по мораль­ным качествам.
Именно Вам они и нужны, хотя бы для того, чтобы выяснить, с какой буквы писать слово «Бог». Уверен­ность в правильности собственного взгляда на Веру — это, как правило, недостаток знаний по вопросу плюс гордыня. «Чем больше я знаю, тем больше я знаю, что ничего не знаю», — сказал один древний и очень смыш­леный грек.

«...Отнимающему у тебя верхнюю одежду не препят­ствуй взять и рубашку».
Андрей Николаевич! Можете пояснить эту фразу, как Вы ее понимаете?
Прелесть какая! Данная вольная формулировка под­разумевает борьбу с гордыней как одним из тяжких гре­хов, который для истинного бойца совершенно не при­емлем, и именно психотактически. Не воспринимайте все буквально. Вот для этого и нужен духовник, в идеа­ле — теолог! Потому притчи — они на то и притчи, что­бы эзоповым языком указать человеку на вещи, которые он иначе не понял бы. Нет ничего проще, чем заставить сдуться «Великого Бойца», потому что он жаждет толь­ко победы, его гордыня не приемлет иного. Мы же не выигрываем, мы всего лишь не проигрываем и готовы по­гибнуть сражаясь, не ожидая восторгов и восхвалений.

Вот как-то читал А. К., и понравилась фраза: «Бог слы­шит тех, кто кричит от ярости, а не от страха». Сначала ничего вроде, а потом — нет, думаю. Когда от ярости — это кто-то другой слышит. Что слышит — точно, но вот Бог ли?
Страх неприемлем для верующего человека, если это только не Страх Божий. Страх есть уныние, а это тяж­кий грех! А ярость — это Вера в своего ангела-храните­ля и в правоту собственного дела, умноженную на уме­ние и силу! Не путайте ярость с мелочной злобой!

Ну, не знаю. Когда я делаю кому-то больно, если да­же, как мне кажется, вынужден был это сделать, осоз­наю, что просто не хватило у меня смирения поступить иначе. Делать-то делаю, но понимаю, что неправильно делаю. А вот долбить человеку в лицо с осознанием сво­ей правоты не получается.
Не путайте искушения, посланные нам для сми­рения, и войну, идущую уже 2000 лет. Следует разли­чать мелкие шалости себе подобных и врага челове­ческого, в каком бы обличий он ни пришел. Вот тут и нужен духовник, способный пояснить то, что потом сле­дует осознать, осмыслить и умоположить на всю жизнь... А уважение мое не позволяет поставить противника ниже меня (вследствие гордыни), по этой причине я всегда считаю противника и достойнее меня, и злее, и сильнее, и опытнее... И хрен я ему скидку выпишу, кос­нись чего. Вы нас не пытайтесь бить, и мы вас не пока­лечим!

«Не воспринимайте все буквально. Вот для этого и ну­жен духовник, в идеале — теолог!» Андрей Николаевич, согласен здесь с Вами полностью. Ведь буквальное, че­ловеческое, я бы сказал, приземленно материалистиче­ское и даже бытовое толкование текстов Библии за­частую опаснее для воспитания души, чем их незнание. И помощь людей, посвятивших свою жизнь именно ду­ховному подвигу во славу Господа, нам здесь просто не­обходима. Вот простой пример для обуянных гордыней «величия» собственного разума. Попробуйте дать толко­вание словам Спасителя: «Не подумайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разлучить сына с отцом его, дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее, так что станут врагами человеку родственники его». Сложно? Еще как, если подходить с чисто человеческой точки зрения.
Гордость есть итог проделанной работы, в том числе и над собой. Гордыня есть презрение к окружающим в силу «собственной исключительности». Почувствуйте раз­ницу.

Андрей Николаевич, оно, конечно, так. Только в жизни чаще получается, что давят и гордыню, и гордость. Я за то и не люблю монотеизм, что он отучает думать своей головой, а если и находятся люди думающие и при этом верящие, то это скорее вопреки, чем благодаря вере.
Упс!.. Скажите, пожалуйста, как многобожие помо­гает думать? Как наличие Спасителя вызывает у А. Кочергина перманентное отупение? Никакой иронии...

В язычестве нет «высшей истины», очень мало догм, если они вообще есть. В большинстве случаев языче­ская мораль несет не запретительный, а предписываю­щий характер. То есть предписывается, в каких случаях и как должно поступать человеку, а в остальных случаях он должен решать сам, в то время как в монотеизме чаще запрещают. К чему это ведет, думаю, расписывать не нужно. В язычестве бог — товарищ, который может помочь, а не Спаситель, который любит всех. Языческие боги и люди почти равны — и те, и те обычно дети Де­миурга, некоего божества, сотворившего этот мир и за­тем отошедшего на второй план. Потому ответственность за свои поступки приходится нести в полной мере и в этой жизни, и покаяние обычно недостаточная расплата за недостойное деяние. Что, по-моему, справедливо. Натворил что-то — исправь, а не извиняйся. Это высшее существо может позволить себе роскошь прощать недостойных... Андрей Николаевич, позвольте вопрос.
А что Вам дает христианство?
Православие дает мне систему принятия решения, основанную не на сиюминутной выгоде (там, где нет догм), а на истинах, за которые многие Святые Отцы отдали жизнь, не моргнув глазом, а многие православ­ные воины полегли на полях сражений, посчитав за честь умереть за Веру!
Вопрос. Вы готовы отдать свою жизнь за свои язы­ческие убеждения или это всего лишь Ваш единый про­ездной билет? Никаких подначек — это абсолютно ис­кренний вопрос. Я готов отдать жизнь за Веру своих Отцов и даже не стыжусь это декларировать!

Вepa человека настолько проста, что не нуждается в посредниках и теологах. Да, человека учат учителя чи­тать, писать и т. д. Но, изучив механизмы, человек уже сам ими управляет. Художник сам выражает себя через холст, краски. Водитель сам ведет машину. Представь­те, что вы не можете проявить себя через вашу веру. Че­рез вас проявляет свою веру ваш духовник. Вы всего лишь инструмент в его руках. И инструмент управляе­мый. Учителя должны быть, но не духовники. Духовник вы сам для себя. Ищите встречи с Иисусом Христом са­ми. И далее вы увидите в этом свете именно себя — та­кого, как вы созданы Отцом. И поверьте, ничего слож­ного в Евангелии нет. Достаточно только вдумчиво чи­тать. Осилите... И не нужен вам будет духовник, ну, мо­жет быть, только как брат в Господе.
Позвольте с Вами не согласиться, ибо для чтения этой священной книги, написанной явно не сегодняшним языком, абсолютно необходим учитель, способный научить азбуке. А общение с Господом всегда было личным, православный священник никогда не довлел над прихо­жанами. Мы не баптисты.

Да, я готов отдать жизнь за свои убеждения! Хотя дек­ларировать это не решусь, поскольку скептик, а случая проверить пока не было. Кстати, я еще и атеист, хотя ми­ровоззрение скорее языческое. Никаких подначек от Вас не жду и сам делать не намерен. Искренний вопрос. Я под «отдать жизнь за убеждения» понимаю примерно следующее. В случае, если стоит вы­бор между смертью или поступком, в корне противоре­чащим мировоззрению, выбрать первое. А Вы? Осоз­нанное принятие смерти — самоубийство, вроде бы в христианстве это грех. Скажем, подвиг спартанцев Лео­нида в Фермопилах — самоубийство? Будь они христиа­нами — горели бы в аду? Если нет, то объясните, пожа­луйста, почему.
Уважаемый, Вы тут красиво признались в том, что за убеждения свои атеистические легко жизнь отдади­те. Это как? И где, позвольте узнать, сей случай пред­ставиться может? И еще одно. Я не заметил, чтобы мы смогли понять, во что Вы, кроме неверия, веруете, что есть для Вас Ваша вера и чем она полезна. Ваши же рассусоливания о нашей вере для нас, православных, столь же неинтересны, как рассуждения бедуина о кван­товой механике... Нет, читать-то он наверняка что-ни­будь читал, но вот несогласный он, в общем. Так что приберегите свои энергетические всплески для мирных целей, я критику — для жены. Мы в Вашей критике не нуждаемся. Пишите о себе, если есть что написать. О се­бе мы сами напишем.

Да, каждый из нас имеет свою позицию и твердо сто­ит на своем, но ничто не мешает нам вникать в пози­цию оппонента и в то же время искать и исправлять не­достатки своей. Истина познается в споре. Видимо, сло­воохотливые и смышленые греки умели не только ар­гументированно отстаивать свою точку зрения, но при этом и уважать позицию оппонента, хотя бы пытаться понять ее. Откуда в споре двух разумных людей может взяться ненависть, искренне не понимаю!
Диспут возможен при тождественности исходных по­знавательных позиций.
В противном случае Вы реально рискуете принять кен гуру за кенгуру. Напомнить, что именно означает эта фраза на диалекте аборигенов? Вот и выходит, что, нахо­дясь в благоприобретенном состоянии гордыни, или «са­мости» по-церковному, Вы сами решаете, что хорошо, а что плохо, Вы сами определяете, как Вам поступать в том или ином случае, и Вы сами уверены, что это единствен­но правильная позиция, как Вам от самолюбования по­казалось.
Извините, но данное заблуждение имеет даже не религиозный, а психоневротический характер с фило­софским подтекстом — «эгоцентризм», то есть вращение мира вокруг Вашей персоны.
По-русски — «самоторчание». Человек — существо социальное. Надеюсь, Вы кушаете из тарелки, а не сли­зываете пищу с пола. Именно этому Вы научились, на­ходясь в социальной среде обитания. Именно эта среда еще пару сотен лет назад была на 100% религиозна, и именно эта религиозность несла и мораль, и этику, и... та­релки с ложками. Так вот, своим эгоцентристским заяв­лением Вы утверждаете, что это Вы придумали эту самую тарелку. Как мило...

Сервет, Коперник, Бруно не отреклись от своих идей.
Вы меня извините покорно, но кто из перечисленных ребят был атеистом? Я по серости как-то не в курсе. Все атеисты, которых я видел, были скорее протестными — это типа «назло маме уши отморожу». Никогда ничего дельного от них не слышал, ни о каком конструктивном подходе и речи быть не может... А вот именно воинст­венности у них хватало только на вербальные испраж­нения. Рад, что Вы уже облегчились и стали вполне вме­няемым. Может, мне не везло?

«Осилите... И не нужен вам будет духовник, ну, может быть, только как брат в Господе». Ага, не нужен тренер по боксу, читайте самоучитель по рукопашке и кому угодно в зубы дадите. Тренер-учитель нужен, но всю жизнь надеяться на духовника... Самому нужно вставать на ноги.
Какая грубость! На духовника не надеются, надеют­ся на Бога — и не более того! А с духовным отцом сове­туются как с родителем. Или Вы сейчас заявите, что ум­нее своих папы-мамы?.. Если так, то бедные родители — недопороли чадо.

«Самому нужно вставать на ноги». Жаль, с Холлифилдом не знаком. Или с Тайсоном. Сказал бы: посылайте, ребята, своих тренеров на фиг.
Вера и духовность имеют столь гигантский опыт, что одна, даже крайне духовная жизнь не в состоянии по­знать и малой части из признанного церковного опыта. Вот поэтому и нужны и жития святых, и совет духовно­го отца. А что случилось с Тайсоном после смерти его «духовника», все знают... Внешне все тот же Майк, да вот только уже не железный... Сердцевина проржавела.

Около трех лет не могли с женой завести ребенка. И на обследования всякие ходили. Что только ни дела­ли. Ноль. Пошли с ней в церковь. Свечи поставили. Она постояла перед Девой Марией. Короче, попросили ре­бенка у Всевышнего. Не поверите: через полтора ме­сяца — положительный тест. Сейчас дочке 6 месяцев уже. И пусть скептики говорят, что это совпадение. Пле­вать. Мы с женой знаем, что это не так. Вот такие де­ла. Хочу рассказать о картине, на которой изображен Иисус с овцой на плечах. Очень глубокий смысл. Ока­зывается, в те времена убегающей из стада овце ло­мали ноги, и пастух ее сам носил на плечах. За время заживления ног овца так привязывалась к пастуху, что потом уже ни на шаг от него не отходила. Так вот, мно­гим Господь «ломает ноги», чтобы человек уже ни на шаг от него не отходил.
Искренне поздравляю! Православие не изобилует «чу­десами», потому что очарование — это форма искуше­ния. Но то, как Господь отнесся к Вам, есть истинное Чу­до. Остается надеяться, что это был не последний Ваш визит именно в эту церковь, именно к этой иконе! Все­гда говорил, что богатым и счастливым Бог не нужен, а нужен он бедным и больным... Не искушайте Господа, не подталкивайте Его к тому, чтобы он обратил ваше вни­мание на себя!

Теперь я знаю, что нужно сделать, если девушка захо­чет от меня уйти.
К сожалению, все Ваше восприятие Святого Писания именно такое! Нельзя Вам без духовника — истребит Вас нигилизм, ой истребит!

Как выбрать духовного отца? Чем руководствоваться? Сам действовал без размышлений и, кажется, не ошиб­ся. А если бы ошибся? Можно ли было бы обратиться к другому священнику с той же просьбой?
Походи по церквям, поисповедуйся у разных батю­шек. Поверь, самое первое впечатление — самое верное. Но если повезет и Господь даст Путь паломника в мона­стырь, то ищи старца.

Я бы так сказала. Есть совет, и есть Евангелия. Есть ученик, и есть учителя. В начальной школе предполага­ется один учитель, в средней уже учителя по предметам, в высшей — сам выбираешь и предмет, и учителей. Рас­тите! С Богом!
Настоящий духовник — это не «условия игры», а ве­ликое благо, данное вам в награду... Так что ищите его и найдете, если заслужите.

Вот цитата из интервью диакона Кураева: «Я считаю, что православие чем дальше, тем больше становится религи­ей меньшинства, того меньшинства, которое обладает да­ром протестантизма. И чтобы быть православным в XXI веке даже в России, не говоря уже о Западе, надо обла­дать даром свободомыслия». Ваши комментарии?
Вы знаете, в чем истинное отличие именно правосла­вия от иных конфессий и религий? В доброте и подвиге
одновременно. Нигде нет такого института поста и мо­литвы, как в православии, когда каждый верующий со­вершает маленький подвиг во имя Веры своей. И нигде так не приветствуется эволюция порой трогательной и зачастую «противоестественной» для «технарей» добро­ты, указанная нам и Ксенией Блаженной, и Батюшкой Серафимом... Так что даже Союз Русского Народа — это не совсем канонический подход в православии, появив­шийся скорее как вынужденная реакция на угрозу ис­требления России. Так что единственная свобода, доступ­ная человеку r полной мере, есть свобода Духа, обретен­ного в любви и закаленного в подвиге.

«Генерал, много ль жителей в Москве?
- Тысяч триста.
- А ДОМОВ?
- Тысяч десять...
- Сколько церквей, если не секрет?
- Более двухсот сорока...
- Ба! К чему такое множество?
- Дело в том, что русский народ очень набожен...
- Оставьте это кокетство для легковерных девиц и немощных старцев! Какая теперь набожность?
- Извините меня, ваше величество, — возразил Балашов. — Тут я с вами вновь не согласен. Возможно, во Франции, Германии и Италии мало верующих. Зато их много в Испании, а тем паче в России...
Наполеон помрачнел: уж больно не по душе пришлась ему пресловутая Испания! Опустив глаза, он минуту-другую сидел молча».
Народ, объединенный одной верой, непобедим. Это наглядно доказала Великая Отечественная война 1941 —
1945 годов. Тогда люди верили в Сталина, в коммунизм и Бог знает во что еще... Но верили истово и побеждали, ни секунду не задумываясь о цене за победу. У победы над врагом нет цены, в противном случае это не битва, а торги и сделки... Читай: мерзость!

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою...» Предлагаю обсудить эту фразу. Здесь, по-моему, речь идет не о физическом самопожертвовании, ведь душа бессмертна, а о посвящении жизни и деяний. Ес­ли бы шла речь о физическом самопожертвовании, то термин был бы другой — жизнь, живот, голову и т. д., но не душу. Тут, как мне кажется, другой смысл.
Положить Богу Душу — это то же самое, что отдать Богу Душу, то есть умереть. Так что нет тут хитринки.

Сейчас очень легко приобщиться к Вере. Надел крест, сходил пару раз в церковь — и ты уже помазанник Бо­жий. Слишком просто. Где гарантия, что к Богу не при­мажутся случайные люди? Я предлагаю решить этот во­прос так: организовать нечто вроде экзамена. Что-то сродни семинарам уважаемого Андрея Кочергина. Кто выдержит жесткую схватку, тот достоин служить Богу. Ведь верить в него — значит защищать Родину. А неспо­собные сражаться — пусть отдыхают.
Налицо очередное грубое толкование целей и задач. Нет и не может быть истинно верующих, то есть эталонно-верующих православных, потому что все мы грешны, и лишь Христос абсолютен, ибо он есть Сын Божий. А помазанник Божий — это не тот, кто крест одел, а кого помазали на царствие. Так, Император Российский был помазан на царствие, Папа Римский — то­же, но никак не каждый читающий по слогам «Отче наш». И лишь гностики считали, что частица божест­венного есть в каждом из нас — это они от самоторчания.

Один важный момент. Когда человек истинно верит, он не просто пассивно принимает что-то от жизни, вроде испытаний или плевков в лицо. Он прежде всего нахо­дится в активном творчестве, созидании и сопротив­лении. Вера созидает человека. И человек созидает ве­ру. Это взаимный процесс. В точности как на трениров­ках БИ. Ученик изучает технику. Техника меняет учени­ка. Ученик вырастает в мастера и меняет свою технику. Но Истина остается живой, неизменной и, в принципе, окончательно не достижимой ни для кого. Но это не зна­чит, что к ней не надо стремиться.
Если именно Вера не есть живой процесс, основан­ный на догматическом базисе, то это дерево не растет из этих корней. Совершенно с Вами солидарен.

Верить во что? В себя и в свои силы, в Бога? Ну, или, к примеру, в победу? Ведь верить можно во многое, а истинно ли? Поконкретней, пожалуйста.
Вера в части Веры религиозной — это более чем лич­ный опыт веры в собственные силы. Потому что субъ­ективное верование подвержено сомнениям и пред­убеждениям. Вспомните любой проигранный спор: как вам было стыдно оказаться в дураках, хотя еще се­кунду назад вы краснели лицом и исполняли арию пи­лорамы.
Истинная Вера проверена веками, она является для верующего человека абсолютом, на который стоит поло­житься, в равнении на который стоит жить и которым стоит гордиться! Не знаю ни одного умения или жизнен­ного представления, сравнимого j\amменя с моей Верой. Хотя это моя Вера! И это мои о ней представления! Со­вершенно некорректно было бы навязывать их кому-ли­бо, даже моему ребенку. Кстати, он именно православ­ный и не потому, что я его перед этим бил три дня.

Смотрел телевизор перед Пасхой. Показывали интервью в прямом эфире архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия. Несмотря на неумение правильно строить фразы и вообще публично говорить, поразила искренность и светлость мысли этого священника. И вот в студии звучит вопрос с подколочкой:
- Благословите, отче!
- Бог благословит!
- Отче, хочу спросить. Я тут услышал, что при Екатеринбургской епархии создан комитет по делам спорта. Как же так? Ведь Вы же вроде только духовными делами занимаетесь, нигде же в Священном Писании не сказано о том, что, мол, надо развивать, тренировать тело, все — о величии духа... А Вы вдруг о телесном?
- Ну... Дело в том, мне кажется, что Вы не совсем верно поняли задачи церкви в области спорта. Видите ли, спортсмены как занимались спортом — каратэ, боксом, тяжелой атлетикой, бегом, — так они и будут заниматься. Наша задача не в том, чтобы православные занимались спортом, а в том, чтобы занимающиеся спортом несли в мир добро. И именно потому мы создали такой отдел, чтобы нести веру спортсменам, а не спорт верующим. Вспомните Пересвета и Ослябю, которых из монахов, из чернецов отрядили на битву с татаро-монголами в 1380 году. Не потому, что они в монастыре получили какие-то воинские навыки, как ошибочно считают многие сейчас. Мол, у нас в православии были воинские монастыри, как пресловутый китайский Шаолинь. Не было такого. А вот то, что великие воины становились монахами, — было. Так и со спортом. Мы хотим, чтобы спортсмены стали православными, обрели Бога и спасение, и силу свою для добрых целей использовали, а не наоборот — не то чтобы все православные поголовно стали бы спортсменами...
Не ручаюсь за дословную передачу высказывания архиепископа Викентия, но, надеюсь, пересказал близко к смыслу.
Вот вам и ответ на многие вопросы... и про отношение церкви к каратэ и прочим вин чуням... Коротко и ясно!

«Ты когда-нибудь думал о том, как ты умрешь? Не о смерти вообще, а именно о том, какая она будет у тебя? Есть ведь тысячи вариантов. Десятки тысяч... Ты можешь умереть от рака, от инсульта, от гриппа, от СПИДа, от сердечного приступа, от цирроза печени, от отравле­ния... Тысячи вариантов — один другого хуже. И что по­лучается? Где твоя дерьмовая свобода выбора? Уме­реть — рано или поздно — придется. Как и когда — не­известно. .. У тебя не остается в этом поганом деле ни капли свободы. Можешь сдохнуть, как собака, сегодня, а можешь умереть, как великий герой, лет через двад­цать. Но решаешь не ты. В большинстве случаев ведь как? Живешь себе, живешь, радуешься, а потом бац! —
у какого-нибудь грузовика отказывают тормоза, и тебя соскребают с асфальта. Лично мне эта идея не нравит­ся. Если уж я живу так, как хочу, то и умереть желаю по собственному выбору, а не по прихоти придурочного маньяка или из-за алкоголика за рулем. Вот настоящая свобода выбора. А не твои идиотские нравоучения...» Это фрагмент из книги Мацуо Монро. А что вы думаете о такой свободе выбора?
У нас нет — и слава Богу, что нет — права выбора нашей смерти, потому что мы лишь имеем право со­гласиться с судьбой, ставящей нас на край. Любая ини­циация и катализация кончины есть самоубийство, грех! Так что не ищите тут право выбора, ищите силу при­нять смерть, не опозорив себя малодушием.

Почти за 100 лет своего существования коммунисти­ческая идеология принесла людям нескончаемые бед­ствия, страдания, гибель миллионов — и не только в войнах, всеобщий упадок нравственности. Многие лю­ди в посткоммунистических странах перестали верить в добро, не видят перспектив и смысла существования.
Утеря моральных ценностей привела к росту преступно­сти, коррупции и других негативных явлений. Коммунизм обещал людям рай на Земле, но разве счастье может быть построено на насилии, убийствах, контроле сознания людей? Во всех странах с коммунистическим режи­мом наблюдается нарушение прав и свобод человека.
Чтобы скрыть преступления, в СМИ вводится жесткая цензура, страна изолируется от внешнего мира. Сейчас говорят о том, что времена изменились, но если внима­тельно присмотреться, то за «новой ширмой» можно уви­деть «старый почерк»: беззаконие, преступность, обещания, которые не выполняются, бездуховность... Почти во всех городах есть площадь Ленина с памятником вож­дю, улицы Ленина. В домах сохранились книги, облож­ки паспортов, деньги и т. п. Имеет ли это какое-нибудь влияние на человека? Когда нас заставляли вступать в октябрята, в пионеры, в комсомол, в партию — мы да­вали клятвы на верность идеям коммунизма! Влияет ли это каким-либо образом на судьбу человека? Сегодня самой большой страной с коммунистическим строем яв­ляется Китай, его влияние на весь мир огромно. Мно­гие государственные деятели, политики поверили в «эко­номическое чудо», которое при детальном рассмотрении оказывается просто миражом...
Не так давно на сайте «Великая Эпоха» (http://www.epoch-times.ru) появились «Девять комментариев о Коммуни­стической партии», в которых раскрывается злая сущ­ность компартии, прослеживается история ее возникно­вения, приводятся факты преступлений. Чтение «Ком­ментариев» помогает очистить сознание от яда, который систематически внедрялся с детства в наши умы, помо­гает освободиться от «печати зверя» и выбрать дорогу добра и справедливости.
Любая крайняя позиция в этом вопросе есть искрив­ление того самого зеркала, которое призвано показать нам нашу, пардон, рожу. То нас в коммунизм перло, аж уши закладывало, то в демократию подорвало — дисси­дентов зацеловали до поллюций... То теперь в национал-социализм, в ревизионизм и религиозное сектантство. Может, хватит искать мистические следы наших бед?! Наши беды живут в наших Душах, истязающих наши го­ловы, которые насилуют наши уставшие нога. Как нача­ли кидаться в мистику в начале XX века, так и продол­жаем искать врага под собственным одеялом, не понимая, что враг человеческий как стоял за нашей спиной, так и не пошевелился. А единственный способ борьбы с ним — это не эзотерические обряды с четвертованием партбилетов, а постоянный мужественный путь эволю­ции духовных ценностей, основанных не на новомодных практиках, а на традиционных верованиях. И не пото­му, что они априори лучше новых, а потому, что они есть и имеют давнюю историю, то есть доказательную базу. Все привнесенное в новейшем времени — всего лишь смелый и порой кощунственный эксперимент!

Уважаемый Андрей Николаевич. Расскажите, пожалуй­ста, как Вы совмещаете тренировки и пост. Снижаете ли Вы нагрузку на время поста? Готовите ли Вы спе­циальный тренировочный план на время поста? Что зна­чит для Вас пост? Не подскажете ли Вы, где можно найти информацию о правилах соблюдения постов, что можно есть, правила поведения, сроки и т. д.?
Я к пище крайне нетребователен и легко могу суще­ствовать на одной перловке. Что поделать — упрощенная конструкция. Так что ни о снижении нагрузок, ни о спа­дах в моем случае речь не идет. Но стоит заметить, что батюшка благословил мне рыбу на весь пост, так что, мо­жет, в этом дело. Б любой церкви есть книги и по пост­ной кухне, и по молитвенным правилам поста.

«Бог слышит крик ярости, а не вопли страха...» Простите, если не точно Вас процитировал. Мне очень близка эта тема. Недавно прямо прорубилась в созна­ние мысль, подобная Вашей. Если Вам нетрудно, пожа­луйста, расскажите об этом подробней. Мне кажется, что это важно не только мне.
Любая Вера есть основа для надежды, то есть чело­век ищет первопричину всего сущего и находит, если ему повезет. Человек верующий живет не просто надеждой, но искренне веруя в то, что Бог над нами и он все ш-дит, все знает и что любое испытание дается именно как экзамен на мужество, силу и нравственность. В отсутст­вие хотя бы одного из этих понятий «незачет» обеспе­чен. Но понятия эти далеко неравноценны, и сила с ка­ждым годом медленно уходит в песок, а вот мужество — это и есть состояние души, как нравственность ставит рамки проявлениям этого мужества. Потерять эти два качества можно, «починить завтра» — нельзя! Это как девственность — либо есть, либо нет. Страх человеческий появляется от неверия в правоту собственного дела и от слабости духа, что и есть богомерзко. А ярость — это по­рыв Души, готовой на, возможно, последний бой за свои идеалы и не ведающей другой поддержки и помощи, кроме Божественной. А иная и не нужна, вне зависимо­сти от исхода экзамена. Уж лучше погибнуть в бою, не покривив Душой, чем, «спасаясь», скрючиться в мараз­ме и нечистотах через 20—30—50 испуганных лет, тря­сясь за собственное никчемное существование!

Спасибо, Андрей Николаевич. По-другому, наверное, и не скажешь.
Говорю то, во что свято верю.

Думаю, что Бог слышит все.
Слышит Он все, но воинский подвиг воинским же и является. В остальных же случаях «блаженны нищие Духом».

Модернизации подвергаются священные тексты. Дей­ствия в этой сфере — целая программа. Приступают к изданию новой Библии с «современным» языком в Анг­лии, тиражом в 10 миллионов экземпляров. Теологи ста­рого закала назвали ее «модерн, но без Благодати». Са­мо понятие Благодати из нее изъято и заменено «неза­служенными благами». Вычищены из Библии и понятия искупления и покаяния. И наконец, ключевое для хри­стианства слово «распятие» заменено на «прибивание к кресту». Наполненные глубинным смыслом слова и фра­зы, отточенные за две тысячи лет христианской мысли, заменены «более понятными». Как сказал архидиакон Йорка, Библия стала похожа на телесериал, но утрати­ла сокровенное содержание.
Существуют книги по сатанизму. Я их не читаю. Су­ществует еретическая библия. Я ее не читаю. Обычное право выбора!

Политкорректоры занимаются политкоррекцией ре­альности. Политкорректность, по-моему, есть один из основных элементов формирования однородного, управляемого постиндустриального общества.
Да и хрен с ними, с корректорами! Не трахайтесь с кем попало — и триппера вам не видать! Не читайте вся­кую хрень — и не забьете голову опилками!

«То, что у нас внутри», не существует само по себе. Оно проявляется только в обществе, то есть при осуществ­лении нами своих социальных функций. Скажите, как на необитаемом острове вы проявите то положительное, что у вас внутри? Например, щедрость, верность в дружбе, заботу о родителях? Там просто не с кем проявлять такие качества, а это значит, что их и нет. Там вы будете просто выживать. Как и всякий дру­гой, хоть бы он был скупцом, предателем друзей и от­цеубийцей. Разницы в ваших действиях не будет ника­кой, а о человеке судят по его действиям, а не по тому, что он там о себе думает.
Не соглашусь с Вами, потому что именно пустын­ники, лишая себя искушения людского, рождали порой удивительные по своей силе духовные творения, так что место духовному подвигу есть везде. В одном Вы правы — в обществе людей ему самое место!

Есть у меня такое мнение, что в церковь сейчас нужно тащить, и даже за уши, иначе лет через пять утонем так, что и это не поможет.
Данная постановка вопроса противоречит канонам православия. В церковь тащить кого-либо — насилие, а оно не приемлемо в вопросах Веры. Православие, пожа­луй, единственная религия, в которой Вера есть собствен­ные устремления и их реализация. Обратитесь к священнику и проверьте мои показания.

Меня очень интересует вот какой вопрос, даже не про­сто интересует, а очень сильно беспокоит! Я закончил 5-й курс, юрист. Устроился в хорошую фир­му. Так теперь меня уже несколько человек просят «ле­ваком» провести товар так, чтобы руководство не знало. Мне обещают львиную долю — очень приличные деньги плюс возможность постоянно проводить такие махина­ции. При этом люди объясняют свои действия тем, что начальник все равно вор (он депутат Городской думы в нашем городе), у него три авто, коттедж, в общем, говорят, что от него не убудет и т. п. Также говорят, что обычной зарплатой я много не заработаю, и они правы.
Проблема вся в том, что я не могу. До этого, когда учил­ся в вузе, я вообще никогда никого не обманывал и не кидал, даже отдавал сдачу, когда продавец обсчитывал­ся. Скажите, как быть? У меня есть любимая девушка, родители, которым надо помогать. И я понимаю, что, по крайней мере, в ближайшие 2-3 года высокое жалова­ние мне не светит. Я просто в дауне и в ступоре.
Все, что мы делаем в этой жизни, мы делаем для се­бя, причем у каждого нашего дела есть цена. Вы готовы узнать цену вашей совести с точностью до рубля? Уве­рен, что нет! Потому что совесть — это проявление Ду­ши, свобода совести, например, а торговать Душой мож­но только с дьяволом.

Торговать Душой можно только с дьяволом — это факт, но нужно разобраться с тем, что есть Бог. При этом нуж­но полностью отбросить доктрину церкви, потому как она является антибожественной! Предположим, что это некая сила! Назови ее, как тебе нравится: Бог, Аллах, Ноосфера, НЛО и т. д. Если исходить из того, что все соз­даваемое создается для чего-то, а так оно и есть — ведь никто не создает просто так, — то Бог создал нас с ка­кой-то целью! Эта самая цель совсем не та, что пропи­сана в той же Библии! Но это уже отдельная тема. Ты создал что-то, ты наблюдаешь за этим, тебе, конечно, интересно, что будет дальше! Этим я не хочу сказать, что мы брошены, Бог, безусловно, имеет некоторое влияние на наши жизни! И мне кажется, что критерий оценки здесь — развитие духа и мозга! Как только ты достига­ешь определенного уровня развития, ты отбываешь с этой планеты! Человеку дается время, как человек с ним поступает — дело его/ Если выражать это соотно­шение в процентах, то 80% — «ты сам», 10% — «стече­ния обстоятельств» и 10% — «Бог»!
Уважаемый, у Вас налицо некое несоответствие ка­тегорий. Если Вы принимаете Бога как первопричину всего сущего, а в противном случае Вы говорите не о Боге, то ваши проценты выглядят странновато. Что есть абстрактно упомянутые «стечения обстоятельств»? Эти 80% — без обид — проявление гордыни и гуманизма, то есть возведение человека на вершину мироздания, а его жизнь и потребности — в категорию высших ценно­стей... Сатанизм, однако. Любая мораль отступает перед нашим «хочу» и «мне так надо». Поймите, если Бог и есть первичная категория, то и Ваши старания и под­виг имеют место на весах принятия решения лишь по­тому, что есть эти весы.
Надеюсь, высказался не слишком заумно.

В ветке «Люди в черном» затронули вопрос, который, по-моему, может быть отдельной темой для обсуждения. Во-первых, заинтересовало мнение некоторых участни­ков о Солженицыне. Спорить ни с кем не собираюсь, по­тому что, видимо, чего-то о нем не знаю. Расскажите, что знаете. Что касается ссылки, данной в той ветке, где его, мягко говоря, критикуют, то очень многое сомни­тельно. Не знаю, насколько правда то, что он описывал, но остатки лагерей недалеко от Магадана видел сам, и массовые захоронения тоже. Прадед мой дважды удачно(!) бежал с этапа, арестовывали его каждый раз как другого человека, потом сгинул таки где-то в лагерях. Да и ведь не только Солженицын, есть другие свидетельст­ва тех зверств. В той статье описывается, какое вели­кое государство было построено, как хорошо в нем лю­дям жилось. Великое... на костях. Зачем оно — такой це­ной? А как хорошо в нем жилось, помнят те, кому за 30. В новостях репортаж был про дочь генерала Деникина, естественно, упомянуто Белое Движение... Вот подума­лось: знали бы они, на что их поражение Россию обре­кает, может, дрались бы по-другому, может, выстояли бы. Эх, если бы да кабы...
Вы знаете, что действительно важно во времена сму­ты? Собственная сила того самого Духа, воспитанием ко­торого и занимается Вера. Например, ваххабизм. Никто не скажет, что шахиды — это слабохарактерные ребята. А теперь задумайтесь: чего больше в данном течении Ис­лама — тоталитарного или субъективного? У них нет «об-щаковых касс». Они не имеют психопатических практик. Они не тусуются сутками друг с другом, с опаской по­глядывая на мир через глазок. Они не зазывают лохов по парадным. Они уверовали в то, что эль-Ваххаб знал един­ственно верный путь в Исламе. Его толкование термина «джихад» — это перманентная война с гяурами. Не боль­ше и не меньше. А это всего лишь мировоззрение, осно­ванное на религии. Как это ни кощунственно прозвучит, но такое бывает. Вот и крестоносцы, например, — одни тамплиеры нищенствующие чего стоят! Вот где духу бы­ло — хоть прикуривай.
Итого: не следует искать той кнопки, которая разбу­дит похмельную нацию и поставит ее, просветленную, под знамена Андрея Первозванного и Георгия Победо­носца. Нужно заниматься именно собой именно сейчас,
чтобы в тот момент, когда Господь призовет на бой за Веру и Отечество, мошонка инеем не покрылась!
А что касается Солженицына, не готов комментиро­вать его труды, хотя бы потому, что очевидцем не был, но отрицать террор все равно, что оригинально сомне­ваться в существовании Парижа, лежа на продавленном диване в Ново-Ебуново. Одно знаю точно — свобода Ду­ха человеческого не в том, какие решетки или их отсут­ствие его окружают, а в праве его выбора, основанного на его силе. Помните: «чехи» голову мальчишке отреза­ли за то, что крест не снял? Так это не они его, а он их трахнул! Был ли у него выбор? Нет!
Способен ли я на такой подвиг — по сию пору не мо­гу дать ответ, хоть и думаю об этом постоянно, и это дает мне некоторую надежду, что коснись меня подобное — и не усрусь жидко.

Нужно разделять силу Духа и расстройства психики. Шахиды — именно «слабохарактерные ребята», ибо по­головно психотики, личности искалеченные. Чем они за­нимаются? Подрывают себя в людных местах, принося смерть неверным, и типа попадают в рай. Тут не Сила Духа нужна, чтобы в эту шахидскую галиматью верить, а невеселый сдвиг башни.
Вы общались хоть раз с фундаменталистом? Как Вы узнаете вкус яблока, не откусив его?

Как-то не так давно встретил старого друга. Он на поч­ве неудачной личной жизни сел на иглу. Еще не дегра­дировал полностью, но процесс идет. Встретились со старыми корешами, посидели втроем, покумекали. Решили, что пройти мимо не можем, надо помочь, а кап? Врачи — шарлатаны одни, только деньги вытягивают. Может, оно и не так, но эффективного лечения пока нет, лишь очищение организма от интоксикации. Вспомнили, что по телеку показывали репортаж об од­ной группе людей, решивших завязать с этим делом. Это где-то в Подмосковье, при монастыре, а староста вро­де монах. Хотелось спросить мнение людей, соображаю­щих в этом вопросе. Может ли вера избавить от этого недуга? Если кто знает, сообщите координаты этого цен­тра. Респект.
Как человек, имеющий двукратный опыт снятия лю­дей с иглы, настоятельно рекомендую несколько вещей.
1. «Наркоты» — это не больные и не несчастные. Это кусок говна, который имеет именно наркотскую плак­сивую манеру поведения. «Я такой больной, я такой не­счастный, не виноватый я, пожалейте меня, касатика». А я его, вонючку, — в клетку и на сульфу! И чем хуже, тем лучше! Пожалев умственно неполноценного в его исте­рии, мы провоцируем ее амплитудное разрастание! Не хрен их жалеть — их бить нужно, как мерзких живот­ных, чтобы до ущербного мозга дошла вся низость паде­ния. Кстати, одна из подопытных была дама. Как извест­но, дамы с герыча не соскакивают, а эта соскочила, как со сковородки, потому что все ломки по сравнению с А. К. — это детский лепет на лужайке!
2. Наркоман не имеет физиологической зависимости от «беды» — эти самые ломки его не убьют! Мозг, попро­бовав этот космический кайф, уже не хочет без него жить и верещит: «Еще хочу!» Дайте мозгу в бороду, и он уснет.
3. Наркоман рано или поздно бросает колоться, но очень немногим удается это при жизни. Наркоманы не бывают бывшими. И это факт — насмотрелся всякого.
Так что к батюшке упомянутому, конечно, нужно и должно, потому что он реально замечательный человек — я его слушал. Но и пороть детей нужно обязательно, тем более обосравшихся и злонамеренно испачкавших себе лицо какашками!
С уважением, А. Кочергин — доктор Пилюлькин!

Вам предстоит не только снять с иглы вашего друга, но и найти для него Путь, на котором он смог бы снова об­рести самоуважение. Страх — это естественный меха­низм, предотвращающий преждевременную смерть че­ловека, и страшнее всего снова потерять собственное достоинство, особенно если ты уже однажды пережил состояние абсолютного самоунижения. Страх смерти и боли по сравнению с этим ничто.
Так как снятие с баяна — это не лечение гнойничко­вых инфекций и последствий неумелых обрезаний, гово­рить о срокзх или прогнозировать результат невозмож­но! Я подходил к этой проблеме крайне просто. Не уда­стся спасти — забью на... Ну и банзай! Что же касается «химии процесса», то именно ужас, несовместимый с ужасом перед ломками и желанием, способен заместить желание ширнуться.
Поверьте: чем дольше живу среди этих муравьев, тем больше удивляюсь, как они судорожно цепляются за свое существование, продолжая жить даже тогда, когда логи­чески делать это уже нельзя. Наркоты — самый яркий тому пример: мразь и куски позора! Кстати, это мы ви­новаты, что наркоты есть и мало того — пить! Потому что в советских категориях ценностей наркоман был «изгой общества», причем явно не нашего. Сейчас это почти
брэнд. Не курить шалу на сегодня, как подмышки не по­брить — олдово! А уж по коксу не шмыгнуть на вечерн­ие — так нахрена ходили?!
Так вот, дорогие мои, я совершенно уверен в том, что если мы не хотим завтра найти шприц в нашем нужни­ке, тогда уже сегодня в голове должна гореть надпись: «Наркот хуже пидора!» И никаких вниканий в пробле­му, пониманий и душевных терзаний. Ломаем карапузу руку, приковываем ногу к батарее и лупим шлангом от стиралки! Поломался — под капельницу, почистился — а вот сейчас к батюшке в реабилитационный центр.
А что касается поиска пути для друга... Самая наркотская позиция — сейчас придет Дед Мороз и будет меня спасать, придумывать мне игрульки, чтобы я боль­ше не ширялся, а я буду плакать, плакать, плакать — и все равно ширнусь, потому как я такой несчастный... А не пошел бы он, этот «друг» (потом покажу куда)? Хочет жить — пусть живет, но это нужно не Вам, а ему! Так кто и что должен искать?!

Уважаемый А. К., спасибо за интересный форум. Я много думаю над вопросом веры, и чем больше ду­маю, тем меньше верю. Что бы там ни говорили о «не­исповедимых путях Господа», все христианское учение разбивается о зло жизни. Как всемогущий и вселюбя-щий Бог допускает смерть детей? Я смотрел недавно в новостях. Женщина попала в аварию, ей помочь оста­новились три машины, водители вышли, стали оказывать помощь, а их сбила другая машина. И зто высшая спра­ведливость? Людская вера, на мой взгляд, есть наслед­ственный страх перед природой и неизвестностью. На­деюсь, не оскорбил ничьих религиозных чувств.
Все так, но никогда не дается испытаний не по си­лам нашим. Жизнь, возведенная гуманистами-сатанистами в категорию высшей ценности, не есть цель сущест­вования, потому что никогда физическое не главенству­ет над духовным, но наоборот. Соглашусь с Вами — в мире столько зла, что слабым впору и разувериться. Но, прикоснувшись к истинным носителям Веры, приобре­таешь нечто большее, чем баптистские обещания удачи на дорогах и общаковые иеговистские дома. Нет, Вера — это подвиг, и часто мы сами виноваты в наших бедах. Я ничего не жду от Бога, кроме снисхождения к моей не самой чистоплотной жизни, а наказания наши — по гре­хам нашим. Относитесь к смерти легче, оставьте эгои­стические надежды и выживете там, где себялюбцы уже умерли от страха!
Все в руках Господа. Если суждено вам погибнуть, сра­жаясь, так тому и быть, а вот если глазки закрыли и описа­лись, придется так и подохнуть с запахом мочи на тушке.

Почему снисхождения, а не прощения? «Часто мы са­ми виноваты в наших бедах» — имеется в виду наказа­ние за проступки? А как же христианское всепрощение? Впрочем, не буду критиковать никакую религию. Пытать­ся разубедить кого-то в его вере — бессмысленное за­нятие, вера так потому и называется, что нужно только верить, и никаких доказательств быть не может.
О чем это Вы? О «Не суди и судим не будешь?», или «Прости, Отец Небесный, ибо не ведают, что творят», или «Кто без греха, пусть первый бросит камень»? Так это, уважаемый, далеко не всепрощение — это снисхож­дение Силы к мелочной слабости. А Господь может на­казать лишь тем, что заберет разум. Все остальные испытания — это лишь экзамен для нашей бессмертной Ду­ши. Назвать эти экзамены полезными язык не повора­чивается, но и не нам, блохам, судить, в чем истинная ценность нашего прихода в этот мир.

Уважаемые! Сообщите, что для вас есть истина? По­коя и радости душе!
Истина — это либо достоверно доказанная, либо не требующая в силу своей очевидности доказательства формулировка. Данное определение носит объективно идеалистический характер, в субъективно идеалистиче­ской доктрине она неверна.
Мнение мое — и не обязательно правильное.

У меня достаточно богатый опыт общения со священ­нослужителями различных рангов, и все они в один го­лос уверяли меня, что являются посредниками, даже проводниками между Богом и людьми.
Они ошибались, потому что Господь всемогущ и слы­шит и видит все, в противном случае это не Бог. Что же касается некоторых заносчивых заявлений, то... чем бли­же к Богу, тем сильнее искушение! Вот и борются свя­щенники с дурными помыслами и гордыней — не все побеждают. А добро со злом не борется, потому что не может Бог бороться с падшим ангелом, это зло борется с добром, часто побеждая, искушая людей гордыней, алч­ностью и блудом.

Смотрел «Последнее искушение Христа». Фильм понра­вился. Хороший пример того, что талантливый человек (Мартин Скорцезе) может создать нечто интересное, ис­пользуя в качестве сюжета даже не особо интересные и давно отжившие суеверия.
Если наша Вера для Вас «отжившие суеверия», то Вы для нас «недоразумение эволюции»! Я не слишком мяг­ко уточнил низость Вашего поведения?

Да, я назвал христианство суеверием, ну а Вы, напри­мер, пишете в соседней ветке: «Так и бесноватый Ниц­ше — сам по себе мерзость».
Вы явно перепутали член с трамвайной ручкой. Срав­нивать пассажи старины Фридриха и христианство мо­жет только очень воспаленный человек — Гитлер, напри­мер. Чем закончилось данное сопоставление, помним?
То, что человек, закончивший жизнь так, как это сде­лал «признанный и уважаемый философ», говорит о его явной бесноватости, а для Вас, видимо, фактом не явля­ется. Это я к тому, что если Вы исполняете религиозные обряды, глядя на портрет последователя Шопенгауэра, то я этого предположить не мог и прошу меня простить. Ведь фантазия моя не безгранична. Если же Вы пытае­тесь соревноваться со мной в оскорблениях, то и здесь я думаю, что сие занятие не есть полезное применение Ва­ших жизненных устремлений. Хотя не мне судить.
С уважением, А. Кочергин —
не позволяющий никому оскорблять его Веру
по мере физических возможностей.
Так я оскорбил Вашу Веру
или Вы родственник приснопамятного Фридриха?

И все же, Андрей Николаевич, называть Ницше «бес­новатым» — это, по-моему, перебор. Хотя бы потому, что не был он бесноватым. Ни тогда, когда писал свои тру­ды, ни тогда, когда сошел с ума и уже ничего не писал.
Уважаемый, давайте договоримся о терминах. Оче­видно, Вы, не будучи христианином, не знаете и цер­ковного определения бесноватости. Одержимость беса­ми вовсе не обязательно выражается в испускании слю­ны и буйном помешательстве. Порой бесноватые вполне внешне пристойны, но, скажем, воинствующая горды­ня Ницше есть не что иное как проявление эгоцентриз­ма, что и есть отрицание Бога, а значит, и бесноватость, которая и вылилась в более острую форму помешатель­ства...
Что вполне закономерно.

Мне этот фильм понравился, причем весьма и весьма. И я считаю его в полной мере христианским фильмом, который очень неплохо было бы посмотреть многим лю­дям. Собственно, о чем этот фильм говорит? Что Иисус был человеком, который во искупление грехов людей сознательно пошел на крест. Ключевое слово здесь — «человек». Не сын бога, которому по большому счету ни­чего не страшно, а именно человек, такой же, как мы все, и выбор его тем более ценен, что сделан дважды, причем во втором случае тогда, когда была известна альтернатива, привлекательная до безобразия.
Декларируя свое отношение к религиям, Вы не по­нимаете очевидной вещи.
Я не могу быть лоялен к вуду или к культам канни­балов из Папуа. В этой же связи и с учетом бинарности православного миропонимания я не могу спокойно от­носиться к вольным вариациям, игриво наводящим тень на самою жизнь и подвиг Иисуса.
Поймите, дело тут не в косности и мракобесии, о ко­торых Вы намекаете тут в незыблемости Веры и ее догматов. Потому «...бес всегда водит человека между ве­рой и неверием, то он вдруг есть, то его нет» («Братья Карамазовы»). Нельзя оправдать искусством вольных трактовок Святого Писания, потому что это ересь, то есть та самая бесовская игра в полутона в мире, где есть свет и есть тьма, и сумраки скорее тьма, чем свет!

Я маленький, но герой. Я окончательно и бесповорот­но победил гордыню. За два часа нахождения в москов­ском метро я никому не дал пинка и никого ни разу не послал на хер. На мой взгляд, это подвиг. Не всякий сможет.
Прошу простить за прозу, но осознание себя «геро­ем» уже есть гордыня... Хотя я вполне понял шутливость данного тезиса.

Уважаемый Андрей Николаевич, как-то давно Вас спрашивали о некой церковной психотехнике для пра­вославных. Тогда Вы сказали, что ответите позже, мо­жет, сейчас сможете? Простите за надоедливость, од­нако вопрос действительно интересный.
Священник обязан жить с паствой, потому что ка­ков поп, таков и приход. Оставьте досужие домыслы о том, что священник — это такой Дед Мороз с красным от запоя носом и плечами, натертыми погонами. Свя­щенник, представляя «духовный анамнез» каждого при­хожанина, знает, какое именно лекарство тут уместно, кого нужно всего лишь выслушать (3. Фрейд), кого сто­ит поставить на пост (лечебное голодание), кого и отругать не грех (сульфазин). Только духовного «инсулинового шока» в церкви нет. Насилие в церкви непри­емлемо! Но и очарование в церкви есть грех великий! У Серафима Роуза вычитал я историю о монахе, ко­торый молился так истово, что от него исходил жар, и это навело его на мысль о своей богоизбранности, он не углублялся в Писание и поверхностно исполнял по­слушания. Настоятель по-отечески его пожурил и ука­зал, что святость — это не подарок, а плата за подвиг, в этом смысле его способности есть проявление гордыни. Монах, исполненный самоторчания, не внял предосте­режению... Его нашли утром, он был весь в крови и ободран, все стены и потолок кельи были в крови. При­дя в себя, он рассказал, что, исполняя вечернюю молит­ву, представил, как Господь посещает его и благослов­ляет его. Тут же стены расступились, и вошел «господь».
— Кланяйся мне, потому что я господь твой! Монах упал ниц и с перепугу не мог ничего ответить.
— Иди же за мной и отдай душу твою мне! Тут монах засомневался и перекрестился!
Тут же образ «спасителя» развеялся, и перед ним ока­зался нечистый, который начал орать на него и кидать по келье. Через много лет этот монах отмолил свои гре­хи и стал истинно Прозорливым и Праведным. Жар от него уже не исходил.

[Тренер]

РУССКИЙ ВОПРОС

Только что заходил на рынок в Текстилях — перекусить. Стою в очереди за шаурмой, ее там готовят два парня молодых — кавказцы. Подходит, значит, такой формен­ный поросенок гоповского вида, взрослый мужик, русский, заказывает у них шаурму, а потом как давай их грязью поливать.
Столько всякого дерьма им наговорил, угрозами сыпал. Прошло уже полчаса, а меня до сих пор коробит — стыд­но, что не дал в морду этому ублюдку, чтобы он не по­зорил меня и мою страну. Через четыре дня празднуем 60 лет Победы над нацистами, а у нас четверть стра­ны — нацисты. Давить надо уродов.
А вот тут нужно рассматривать ситуацию не как на­циональную, а как ситуацию самоуважения. Если Вам не понравились его слова, отчего же Вы не дали ему в мор­ду? Он мог и не про кавказцев что-то вещать, а про Ва­шу маму — какая разница?
Если кавказцам не понравились его слова, отчего они его ножиками не порезали, ну, скажем, голова кердык не сделали?
Какая разница, в какую именно сторону хамит оче­редной подонок, важно, как именно я к нему отношусь, ну или Вы... Так что не виноват пьяница в том, что обрыгал ваши ботинки, виноваты вы, что позволили ему это сделать...
Мнение мое — и не обязательно правильное.

То тут, то там слышны голоса отдельных аналитиков и журналистов, что, мол, Кавказ готов полыхнуть снова, причем с гораздо большей силой, что на этот раз в кон­фликт втянутся несколько республик. Что ситуация не­стабильна, для ее стабилизации ничего не делается и т. п. С другой стороны, официальные СМИ вроде как представляют ситуацию на Кавказе и в Чечне как впол­не тяготеющую к успокоению. Может, кто обладает ре­альной информацией? По-моему, в случае, если готовится «цветной» переворот, разжигание войны весьма вы­годно для кукловодов.
Какова цель объявления войны? Победа в войне! Цель ведения контртеррористической операции? Ведение контртеррористической операции. Итого: чтобы добить­ся победы на Кавказе, нам нужно объявить военное по­ложение и вести войну, тогда по законам военного вре­мени мы сможем радостно расстреливать продажных ге­нералов и дурно пахнущих политиков. Поверьте, война на Кавказе исходит из московских банков.

А по-другому у нас и цари править не умели, к сожа­лению.
Не согласен. Все семейство Романовых в сравнении с одним Сталиным, при всем к нему уважении, — это детский сад, курящий на прогулке.

Андрей Николаевич, очень важно. Вы опечатались или... В любом случае уверен: я не понял Вашу мысль, пожалуйста, можно еще раз?
Вы про мое уважение к Сталину? Так Вы не повери­те, но я и Гитлера уважаю, потому что воспринимаю си­лу как явление, вне контекста применения. Уважение есть способ объективности исследования явления. Пом­ните: «С уважением, А. Кочергин»? Так что я уважаю Сталина — человека, создавшего индустриальное чудо СССР на крови верившего ему народа.
Уважаю Гитлера, перевернувшего полмира на осно­ве достаточно пошлой и пустой книги, сравнивать кото­рую с «Государством и революцией» Ульянова можно лишь, как «Мурзилку» с «Войной и миром».
Так что человек либо ставит штампик «плохо» и не вникает, либо ищет то, что не должно повториться, или то, что и есть воплощение силы без знака «плюс» или «минус». Любовь и уважение — порой полярные поня­тия... Не хотел бы я услышать от дамы об уважении в тот момент, когда яйца уже задеревенели. Так что уважать следует даже сатану как более чем достойного против­ника — это позволит относиться к нему не с пренебре­жением, но с внимательностью и чуткостью! Что вполне соразмерно его статусу падшего ангела.

Я с Вами согласен на 100%. Да, Гитлер и Сталин тира­ны. Однако Сталина в нашей стране уважает не в при­мер большее количество людей. Хотя по сути разницы между ними особой не вижу. Только то, что это наш вождь, а Гитлер — их. Я, например, восхищаюсь такими сильными личностями, сумевшими из народа пробиться к самым вершинам власти. В любом случае не уважать их нельзя. А любовь и уважение и вправду часто раз­нятся.
Мужчины различаются по тому, как они говорят о своих женах, нации различаются по тому, как они отно­сятся к своим памятникам. В период сталинизма мы бы­ли на вершине мира, ровно там же была Германия. Ни ей, ни нам там уже не быть. Это плохо? Это история, а она есть сухое изложение фактов, в противном случае она становится либо сказкой, либо анекдотом.

Просто надоело слушать сказки про то, как хорошо бы­ло раньше. Убожество. А управляло всем лицемерие, возведенное в ранг высшей добродетели.
Позвольте вам напомнить, уважаемые коллеги, что ес­ли вы решили подискутировать об истории нашей стра­ны или о падении Персии, то будьте любезны опериро­вать источниками и ссылками на них, а не определения­ми типа «это бред».
Мне бы очень хотелось, чтобы Наоми Кэмпбелл про­сто сохла по мне, как чертополох на помойке. Я даже го­тов рассказывать об этой ее удивительной страсти, да вот только нет на это ощутимых оснований: ни ее любовных записок, ни посланных мне трусиков, ни любительского порно с нашим участием.
Так что либо начинайте ссылаться на документы, либо прекращайте эти упражнения в софистике. Это просьба? Нет, это требование!

Гражданин! Не ходи на выборы! Выбор между партия­ми России — это выбор между говном и дерьмом.
Нам не нужна партия, которой мы попробуем пове­рить. Одна попробовала — родила. Нам нужен народ, по­лучивший хоть по почте вменяемый и более чем прозрач­ный манифест с экономической программой на пять лет, с мирными этапами ее выполнения и с политической доктриной, в которую этот народ поверит. Лишь потом нам понадобится партия, включающая этот самый народ! Но не как московские игрули в патриотов за московские же лавандосы! Плавали — знаем!
А насчет «не ходить на выборы»... Да как Вы смеете давать шанс этим аферистам голосовать от Вашего име­ни?! Или Вы думаете, что Ваш бюллетень останется не­востребованным?! Хрен там! Вставай, просыпайся, рус­ский народ! Любые выборы — это наше право сказать «нет» тому, во что мы не верим, если даже у нас нет возможности сказать «да» тому, что пока еще не родилось! Вся сегодняшняя сила политтехнологов в алгоритме и ма­тематически выверенных решениях. Вот и все!
Если Вы будете искать народного «героя» в сортире, то в лучшем случае потревожите Ихтиандра, более об­разованные люди нашли его в Госдуме.

Так даже при царе не воровали.
Ребята, про «Россию — тюрьму народов» и про воров от «царя-батюшки» — это, пардон, коммунячья пропа­ганда! Не было там повальной коррупции, потому как и жандармерия была, и полиция, и возглавляли эти ведом­ства не кухаркины дети с голодным детством в анамне­зе, а столбовые дворяне, которым были привиты и честь, и достоинство, и брезгливость.

Альбатросы революции! Еще таится по углам недоби­тая контрреволюционная сволочь! Даешь Рублевку! «Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй!» Вопросов только два: какой ценой и что потом? Цена будет немалая — с учетом технического прогрес­са по сравнению с 1917 годом хлебнем кровушки так, что мало не покажется. Потом опять в Империю, и «толь­ко пыль, пыль, пыль из-под шагающих сапог». Впереди танков через минные поля, чтоб сберечь технику, а лю­дишек новых бабы нарожают. Были мы уже в Империи. Вроде понятно, чем дело кончится, но душа просит! Вер­хом на броне по Рублевке, дым от развалин особняков, «мерседесы» вверх колесами догорают. Видно, как над Шереметьево валят очередной «боинг» с олигархами. Все ясно и понятно: вон там — они, а тут — мы, и мы их сделаем, потому что нам есть за что умирать, а им толь­ко за бабки. А что будет потом — неважно, так как это­го «потом», может, и не будет вовсе. Пуля пролетела — и ага. Вот детей и внуков только жаль. Так и не пожи­вут. И в Штатах тут не отсидеться. При современной тех­нике достанется всем по самое не балуй.
Нет пока силы, способной политическим путем до­биться изменения строя в стране, и нет даже намека на человека, способного олицетворить чаяния народа на ис­креннюю власть, на железный порядок и на неотврати­мость наказания за преступления! Так что любой выход на сегодняшние улицы — самоубийство.
Одно меня угнетает: я не смогу удержать униженных по домам, и мне придется оказаться на улице — буду убивать провокаторов, зовущих грабить магазины и жечь машины! Нам не Рублевка поперек аппендицита, нам по­перек горла собственное тупое политическое безволие — состояние глуповатой овцы, которую ведут на бойню за очередным козлом.

В последнее время меня посещает одна очень непри­ятная мысль, которой очень хочется найти противоре­чие, но она от этого не исчезает и появляется вновь. Становится стыдно за то, что я русский. Стыдно перед теми же кавказцами за наших жалких алкашей, нарко­манов, за нашу хлипкую молодежь, за слабость и трус­ливость большинства. За то, что мы, как бараны, живем по принципу «моя хата с краю». Ведь по этому о нас всех судят.
Чеченцы орут о своей воинственной силе, и есть прав­да в их словах, достаточно с ними столкнуться в жизни, они друг за друга порвут любого. Они гордятся своим происхождением и гордо произносят: «Я чеченец». Их си­ла в единстве, а где наша Сила? В водке? Где же Сла­вянский Дух?
Да, стыдно мне и ничего больше, никакой гордости я не испытываю. Мне говорят: «Начни с себя». С себя я дав­но начал, но один воин в поле не воин. Что толку, если я заступлюсь, помогу, а все будут проходить мимо, буд­то бы это их не касается. Стыдно. И это русские! Где на­ше будущее?
Первое, что заставляет человека искать трусы, — это стыд от того, что он голый! Тот самый момент, когда Вы осознали стыд за своих соплеменников и себя само­го, был моментом Вашего духовного прозрения. Жить в стыде непозволительно для мужчины. Мужчина — это звучит гордо. Не верьте в мифы, они рождены для слу­шающих. Верьте в себя и в Создателя, и вокруг начнут верить в свой народ, потому что увидят, что именно оз­начает это слово!

Вопрос всем форумчанам. Случай из жизни. Вечер. На улице народа мало. Здоровенный пьяный русский мужик избивает старика-азербайджанца, торговца арбузами, за то, что тот не подарил ему арбуз. Ваши действия? Что здесь важнее: национальная соли­дарность типа «гаси черных!» или «стариков обижать нельзя»? Вопрос не такой уж и простой, точнее, не од­нозначный.
Человек, избивающий старика за арбуз, перестает быть русским! С большим чувством раздолбил бы баш­кой его сраную харю. Никогда скотские выходки не могли изгнать скотство из людей, невозможно мерзо­стью отмыть мерзость с улиц! Неуважение к противнику — это 100%-ная ошибка в принятии следующего ре­шения. А старик и «противником» не был.

Ребята, давайте жить дружно. Я дагестанец и этим гор­жусь. Россию я люблю больше, чем многие русские, и я верю в ее будущее. Кавказцы-беспределыцики — такие же твари, как и русские беспредельщики. «Кавказцам нельзя доверять, они смелые только толпой, они чер­ножопые, хачики, чурки» — мнение славян. «Славянам нельзя доверять, они смелые только толпой, они свиньи, пьяницы» — мнение кавказцев.
150 тысяч дагестанцев воевали с фашистами. Нацию не выбирают, поэтому ею гордятся. Русский шовинизм по­рождает северокавказский сепаратизм, и наоборот. Все мы дети Адама и Евы. Кровь у нас красная, рожали нас одинаково. Все мы люди в первую очередь.
У меня есть названный брат — вайнах, ингуш, более иных знающий цену сегодняшним настроениям на Кав­казе, он герой России, без пяти минут генерал.
Сидит он на очередном военном празднике вместе с генералами и полковниками из ГРУ и ФСБ, и тут вдруг полковник-армянин начинает горячиться:
— Вы представляете?! Иду я по Москве в прекрасном настроении, а ко мне подходит сержантик милиции и раз­вязно требует документы! А если бы я их дома забыл, так что, меня в обезьянник, в клетку?! И после этого русские хотят, чтобы их уважали кавказцы? — Он поворачивается к моему товарищу и говорит: — Вот ты ингуш, скажи мне: это правильно, что мы стали второсортными?
— Ну, с сортом — это каждый сам для себя решает, а вот насчет сержантика... Скажи мне, пожалуйста, сколько славянских ОПГ ты знаешь в Ереване, в Махачкале, в Грозном, в Тбилиси и Баку?
Надо добавить, что армянин-полковник — один из самых талантливых аналитиков МО.
— А причем тут это?
— А при том, что война на Кавказе лежит на совес­ти конкретных людей с Кавказа и их одноплеменников из Москвы, при том, что в русских городах половина банд — кавказские. А вот русских банд на Кавказе нет, и Россия на сегодня всего лишь пытается сохранить свою территорию и правопорядок. Или ты не в курсе, как именно и что происходит на Кавказе?
Вот о чем здесь говорится, а не о том, что я должен ненавидеть нашего Шамиля, приходящего ко мне на тре­нировку или воротить морду от моего брата, с которым нас связывают далеко не буйные братания после кавказ­ских застолий, а истинная мужская дружба, основанная на реальных событиях!

Я понял, о чем речь, но я пытался достучаться не до Вас, а до некоторых «горячих голов» на этом форуме. Теперь об ОПГ и прочем. Ни одна ОПГ не может суще­ствовать без поддержки «сверху». А кто наверху? Неу­жели правопорядок? Поймите, те кавказцы, о которых Вы пишете, не уважаемы и нами, у нас дома их на­зывают «быками». В России сейчас тяжелые времена. И виноваты в этом мы все, кто считает Россию Роди­ной. Мир Вам.
Согласен. Более того, всегда писал и мнения своего не поменял! Национальная рознь в России инспирируется властными структурами, когда за взятку отпускают дя­дю с Кавказа, преступившего закон, и дают ему регистрацию. Именно в этот момент джигит становится козырнее, скажем, батыра.
Национальная проблема закончится тогда, когда поя­вится правовое государство! В войне на Кавказе винова­ты русские преступники из политической и правовой элит, которые сочли возможным отмывать деньги в кро­ви, без учета национальности «тазика».

Мы в Эстонии тоже не любим «политсейников». Но по­вышение им зарплаты привело к тому, что они теперь уже не то жадное быдло, которое бросается на каждо­го с целью срубить копеечку. Я за это их уважаю.
А я за это уважаю Ваше государство. Нет ничего про­ще, чем навести порядок на улицах. Пересадить пару генералов за взятки, десяток полковников, 50 старлеев и тут же повысить зарплату ментовским на 200% с по­стоянным мониторингом профессиональной пригодно­сти.

Андрей, то есть Вы считаете, что, в принципе, такими методами и в России можно навести порядок?
Бюджет МВД не стоит повышать, нужно уменьшать количество пайщиков кооператива прямо пропорцио­нально повышению зарплаты. А изгонять и сажать их будут прокуратура и Служба собственной безопасности по приказу министра, которому тоже отдадут приказ. Или те, кто обязан отдать сей приказ, заодно с этими старлеями и генералами. Это называется политическая воля.
С уважением, утопист А. К.

Андрей, но ведь это действительно утопия. Есть же по­словицы: «Ворон ворону глаз не выклюет» и «Рука руку моет». Поэтому как-то с трудом верю в то, что прокура­тура всерьез возьмется за «оборотней в погонах». На са­мом деле мне немного обидно за Россию в другом ас­пекте. Сами же знаете, я не россиянин. Будучи в метро, не мог не обратить внимание на огромные массы наро­да, коими кишит это метро. А в час пик народа еще боль­ше. И не дай Бог, случится теракт, возникнет паника, и в панике от давки и толчеи погибнет народа, возмож­но, больше, чем от взрыва. Меня удивил такой, мягко говоря, никакой досмотр, когда, заплатив деньги, мож­но пронести в метро хоть карманную атомную бомбу.
Эта утопия по сравнению с реализацией Октябрь­ского переворота — детский лепет на лужайке. А теперь взгляни на Китай, где в течение двадцати четырех часов взяточник словит масленка в репу. Ну и где там кор­рупция? Политическая воля! Вот именно по этой при­чине я не верю людям, не верящим в политику. Это заведомо пораженческая позиция, а я не пораженец.
С уважением, победивец А.Кочергин

Одна из причин, почему у нас до сих пор даже не бе­рутся за настоящую реформу милиции, — именно отсут­ствие политической воли. Плюс «кадры решают все». Из нас десятилетиями вытравливали уважение к своей стране, народу, земле, собственности. Властям глубоко наплевать на низкую зарплату милиционера, на убойный график работы с одним выходным и пр. Ведь не пони­мают, что каждый год, который тянут с реформой мили­ции, увеличивает последующую стоимость реформы процентов на 20. Потому что структура продолжает разла­гаться от коррупции, старики-профессионалы стареют и уходят на пенсию. Опыт передавать некому.
Вывод и ответ. Тотальное изменение этой самой по­литической воли, а точнее, ее полного отсутствия. Кто ме­шает вам создать эту самую политическую волю, исполь­зуя вполне разрешенные «старшими пацанами» каналы и ресурсы? Баррикады, террор и прочая хрень — это для народовольцев-дебилов. Положение в стране должно ме­няться вместе общественным мнением, а не в связи с на­силием одной группки идеалистов над другой бандой, уж извините, «материалистов»!
С уважением, А. Кочергин — монархист, потому что православный

Насилье «южных людей», говорите? Ну так зайдите в Университет МВД, например, на соревнования по сам­бо среди ВУЗов. Большинство курсантов — это парни с Северного Кавказа и девушки из российской глубинки. А все потому, что и тем и другим хочется выбиться в лю­ди, а на другой способ нет или денег, или первоначаль­ного образования. Кто ж мешает русским пацанам из глубинки не водку жрать, а пытаться туда поступить? Мо­жет, просто западло милицейскую форму носить?
Я совершенно уверен в том, что человек берет то, что ему взять позволили, и сегодняшняя так называе­мая кавказская проблема из этого числа. Следователь­но, единственная обида, которая может быть у русских в части того, что их замещают в органах, у них скупают квартиры ребята с рынков и их лупят новейшие эмиг­ранты, — это обида на собственную быдловатость и не­жизнеспособность.
В связи с этим совершенно с Вами согласен. Нехрен на зеркало пенять, коли оно от перегара потеет! Все у нас кто-то виноват — то царь-батюшка не тот попался, то Распутин-падла, то Троцкий, понимаешь, то Сталин, то Хрущев, то Брежнев, то коммунисты-КГБэшники, то де­мократы-евреи. Стыдно быть обиженным! У настояще­го русского мужчины никто, кроме него самого, за Ро­дину не в ответе, и не обидеть его никак, потому что член ступится!
Потому за собой смотрите и будьте лучше каждый день. Поверьте, из-за облаков все видно — вас заметят!

Где она — наша нравственность? И почему гибнут са­мые лучшие, оставляя на размножение эту быдлоту?
Потому что эти самые «лучшие» с этой самой быдлотой брезгуют общаться, воспитывать на собственных примерах.
Я вот природное быдло, шпана 100%-ная, а вот ведь и мимо унитаза не писаю, и на пианине могу польку-бабочку... А все почему? А потому, что любознательный шибко и жизнь веселая была.
Так что все козьи выходки — это именно от недос­татка настоящих трудностей и от скуки ущемленной действительности. Бить, как скотов, и потом канавы ко­пать! И будут эти бравые дяди и взгляд осмыслять, и про порядок помнить! Придется бить — буду бить, уви­жу, что не справляюсь, — порежу нахрен, придется пой­мать пулю — поймаю с большим уважением. Это не со­вет и не понты. Это моя — и только моя — жизненная позиция, совершенно точно, что неправильная, но имен­но она уже много раз выручала там, где все остальное скисало и начинало дурно пахнуть.

Мне кажется, нравственность с нами осталась, но ее не видно, а видно, наоборот, как Вы говорите, быдлоту. В той же Германии, где я сейчас нахожусь, нравствен­ность, по крайней мере, у некоторой известной мне мо­лодежи, еще похуже, чем в России. Везде эта пробле­ма есть...
По поводу слов Андрея Николаевича о том, что «лучшие» брезгуют общаться с быдлом. Так на то оно и быдло — если даже его воспитывать, то оно не понимает. Другое, как мне кажется, дело, что есть не до конца потерян­ные люди и их можно перевоспитывать. Хотя вопрос ин­тересный. Кто судья в таких вещах? Почему я лучше, а он хуже? Кто быдло, а кто нет?
В Китае уличная преступность была национальным видом спорта, впрочем, как и опиумное курение. Сейчас все в прошлом. Поймали, провели душещипательную бе­седу, а после нее — пулю в затылок принародно на пло­щади... как ее там называют... И все! Так это Китай бес­предельный! Так что нет неуправляемого быдла, есть не­умелые водители.

[Тренер]

ДУХ И СТРАХ. ЕСЛИ ДРУГ ОКАЗАЛСЯ ВДРУГ...

Не смейтесь, но лишь недавно до меня дошла фраза «Абсолютная беспощадность... по отношению к себе». В моей недолгой жизни (26 лет) у меня были постоян­ные проблемы со всем. Меня смело можно было на­звать неудачником. Над собой регулярно и с умом ра­ботаю последний год. И буквально на прошлой неделе меня озарило. Я не просто вспомнил, но прочувствовал всеми фибрами эту фразу. Могу сказать, что это поменяло мою жизнь, сделало ее осмысленной. Я больше не буду неудачником и слабаком! Объясню. Мой отец после работы всегда выпивал чекушку, потом ложился читать газету, затем смотрел новости и ложил­ся спать. Такая себе размеренная жизнь. Я поневоле ви­дел это каждый день и впитывал в себя этот пример. На­чалось с того, что я не хотел делать уроки. Закончилось это тем, что жизнь стала похожа на сплошной фиаско. Сначала я думал, что просто неудачник, потом винил всех, кого угодно, включая отца. Все бы так плохо и осталось, если бы я ни обвинил во всем себя. Эта мысль заставила меня быть злым и без­жалостным к своей неокрепшей тушке и, естественно, духу. Начал работать над собой, и лишь спустя год я про­чувствовал, что пинок Андрея Николаевича и его слова способны делать из неудачников людей. Андрей Николаевич, огромное Вам спасибо. Мою лич­но (уверен, что и много других) жизнь Вы изменили, на­полнив ее смыслом. Я осознал ошибку своей жизни, ко­торая мешала мне все эти годы. Теперь предстоит ог­ромная работа, но меня это уже не пугает. И я смогу дать своему сыну пример, которого так не хватало мне.
Я давно не лукавлю, потому что в силу наглухо отби­той головы наверняка забуду, что врал накануне, и полу­чится смешно. Это я к тому, что про эту самую беспо­щадность просто орать готов, выйдя на сцену любого До­ма колхозника.
Как легко, а главное, быстро и благодарно мы нахо­дим виновников наших неудач, слабостей и дурных по­ступков, и как долго и тяжело понимается, что даже хреновая погода — это лишь реакция природы на имен­но твое гадское поведение и низменные поступки! Чего уж говорить о людях, окружающих каждого из нас и не упускающих даже мимолетной возможности нага­дить ближнему в карман. Если и придется идти на край­ние меры, то это должен быть последний шаг, сде­ланный лишь тогда, когда все остальные не привели к ожидаемому результату, как бы тяжело они тебе ни да­вались! Все самые мерзкие поступки совершены от жа­лости к себе, проигрывает человек от жалости к себе и Родину предает, и с любимыми расстается, и детей бро­сает. А выигрывает благодаря абсолютной беспощадно­сти к себе, отбирая у противника даже умозрительную надежду напугать, смять, унизить, а значит, и уничто­жить! Мы те, кто мы есть, лишь до того момента, пока нас не поставили на колени, и неважно, что или кто явился причиной этой коленно-локтевой позы. Раком че­ловек встает, лишь потеряв самое дорогое, что у него есть, — гордость!
Бот уж хрен! Подыхать — так стоя! Ни одной бляди даже не представить, насколько я готов порвать себя в куски, коснись это моих убеждений и принятых реше­ний. Самый страшный ваш враг живет в вашем серд­це — это унизительная жалость к себе любимому. Как это по-женски!.. Душить эту сволочь — душить ежеднев­но, ежечасно, ежесекундно, спрашивая себя: не слабость ли, не эгоизм ли, не алчность ли толкает меня на пред­полагаемый шаг? Заподозрив хоть на секунду себя в ни­зости — бегом в зал! Убивать собственную плоть в нака­зание за грязные помыслы.
Я начал это делать еще в училище, толком не вполне понимая, что именно делаю. Но когда совершал низость, то без особого афиширования пытался все исправить, ну и на стадион бежать «десятку» не слабее 3,50 на кило­метр... Те, кто в курсе, поняли, что я с собой делал!
Бежал и приговаривал:
— Дохнешь, животное, дохнешь?! Будешь знать, мразевка, как сопли распускать!
Подвиг! Каждому Мужчине нужен Подвиг, причем сию секунду! Сейчас! Промедление смерти подобно! Только так рождаются именно мальчики, а не просто носители морщинистых мошонок, поджатых в страхе перед неприветливым миром, — мальчики, которым не стыдно стать отцами, воинами и гражданами своей ве­ликой страны!
Через абсолютную беспощадность по отношению к себе!
Мнение мое — и не обязательно правильное.

Вот и меня посетила некая мысля. Прочитал «В поте ли­ца своего добывай хлеб свой» из Книги и сравнил с: «Аб­солютная беспощадность по отношению... к себе!» Одна­ко суть вопроса одна и та же получается. Пот человека прошибает, только если он действительно выкладыва­ется полностью.
Эгоизм, наполнивший этот мир, ухитряется делать из мужчин нытиков, а из женщин — сучек! В этом случае одни уже «мертворожденные», а вторые — «бесплодны». Не вижу иного выхода, как обретение в мужчине Вои­на, а в женщине — Матери. И та, и другая категории жи­вут не для себя, а значит, живут наполненные идеями жертвенного Добра и с абсолютной беспощадностью к несущественному. К себе, в частности.

Присоединяюсь. Я благодарен этому форуму за то, что помогает осмыслить важные вещи в этой жизни, взгля­нуть на них по-новому. Взглянуть на себя, наконец, подругому. И понять, зачем я все-таки живу и как живу. Не могу сказать, что дошла суть. Но уже где-то рядом. Хра­ни Вас Бог, Андрей Николаевич!
Спасибо Вам и спасибо всем Братьям и Сестрам, ко­торые не побрезговали зайти сюда и взглянуть на нас, си­рых...
Мы не умные, мы старательные.
С уважением, А. Кочергин — быдло, в общем, но не самое противное...

Хочется присоединиться к автору ветки. Возможно, благодаря этому форуму, я таки созрел для правосла­вия. Возможно, благодаря примеру Андрея Николаеви­ча, понял, как надо вести себя в жизни. Начал занимать­ся кои... Силенок пока маловато, и не все пока получа­ется, но я стараюсь... Спасибо!
Гораздо важнее, с чего мы начинаем и как именно мы что-то делаем, чем то, чем мы кончим... Потому что жизнь — это и есть длительный экзамен на состоятель­ность, а вовсе не наградные листы и роскошный обе­лиск на могиле.
Спасибо вам, ребята, за ненасрать!
С уважением, А. Кочергин —
православный воин,
в меру ничтожных сил и умений

Страх когда-нибудь кончается?
Не кончается никогда. Он замещается! Именно заме­щается! Ищите замену; как правило, мы ищем мотива­ции и минимизируем побудительные мотивы. Страх — это всегда неосознанный анализ своих возможностей по исправлению ситуации или достижению абсолютных по­бед, что уже дикая нагрузка. Все не так! Не анализиро­вать, а ставить простые и доступные задачи! Не побеж­дайте и не выживайте, а всего лишь делайте то, что умее­те делать хорошо, скажем, бейте и стреляйте... А потом хоть на куски с чувством выполненного долга. Что поде­лать — это жизнь. И помрите уже как мужчина — ну, или не помрите. Для управления психикой можно ис­пользовать методику «минимизации побудительного мо­тива».
Приведу пример: мой вес 95 кг, занимаюсь каратэ более 20 лет, и я достаточно агрессивный человек, со­риентированный на атакующий стиль поведения. Пред­ставим, что произошло столкновение в ограниченном пространстве с агрессивно настроенным мужчиной око­ло 150 кг и явно спортивной внешности. Что я буду ощущать? Избежать поединка невозможно. Моя стерео­типная агрессия подсознательно ослабляется чувством самосохранения, поэтому привычный настрой на «по­беду любой ценой» может вызвать внутреннее проти­воречие, а любое сомнение в бою — губительно. Любая суперзадача, например, полная победа, вызывает подсоз­нательные противоречия, попытки оценки своих и чу­жих шансов на успех, что недопустимо! Чтобы избежать этих негативных размышлений, следует минимизировать стратегическую цель. Не победа, а, скажем, привычное, конкретное техническое действие, в результативности которого я уверен. В моем случае это «тейсо» в подбо­родок.
Учитывая большой прикладной опыт, я подсозна­тельно уверен в успехе этого приема, и, если он прой­дет, дальнейшие мои действия будут подчинены дина­мике боя, и навряд ли я буду о чем-то размышлять, а значит, мои действия будут носить рефлекторный ха­рактер.
Минимизация побудительного мотива целесообраз­на прежде всего в начале поединка. Задача, стоящая пе­ред бойцом, должна сводиться от абстрактной победы к выполнению конкретного, хорошо знакомого, апро­бированного технического действия — это придаст спортсмену раскованность, что очень важно. Победа из первичной задачи становится вторичной, это снижает негативную составляющую чувства ответственности, ней­трализуя комплекс самооценки и преобразуя бойца в «биомеханизм» по воплощению на практике предвари­тельных наработок. Исходя из этих психологических ус­тановок, утверждаю, что бойцу необходимо иметь ко­ронные удары и связки.

Насколько я понимаю, теоретически, кто бьет первый, тот и выигрывает? Я категорически не могу бить пер­вым, по крайней мере, эффективно не могу. Тренер ска­зал: «синдром второго номера» — со временем пройдет. Не хочу со временем — хочу сейчас. Неоднократно был бит по причине именно ожидания атаки противника, ни­чему это меня не научило. Наверное, основное, чего я боюсь, — «я сейчас приближусь для удара, а он как вре­жет!» Есть ли методики ликвидации этого глюка?
Наверняка у Вас есть какая-то хорошо отработанная связка. Попробуйте хотя бы раз без раздумий, без под­готовки и без глобальных целей влупить эту связку. По­верьте: пройдет, а если и не пройдет, то дядя будет очень занят защитой.
Итого: чтобы не получать, можно быть ленивым и не бегать, как обкурившийся сайгак, вполне достаточно загрузить все время противника защитными действиями и блистать отточенной техникой на радость знакомым девушкам... И нега потекла по ногам!

На днях пришлось одернуть одного хама. Он начал воз­мущаться, я толканул его немного, с тем он и удалился. До драки не дошло. Я был уверен — я его сильнее, я был уверен в своей правоте и все такое, но почему-то у ме­ня и в этой, и вообще в подобных ситуациях появляется интересное состояние: в голове стучит, ясность мысли нарушается, в коленях появляется противная слабость. В этот момент я практически беззащитен. Думаю, каж­дый мужик это испытывал. Народ, подскажите, как с этим бороться!
Скажу лишь, что чем быстрее все начнется, тем бы­стрее закончится. Любая болтовня выпускает «пар из зад­ницы», а стресс сжигает энергию, так что можно добол­таться, например, до голодного обморока. Минимизация побудительного мотива! Не думайте о том, что будете де­лать, как вам необходимо победить. Глобальные цели «не­подъемны» для психики.
Думайте о том, как сломать супостату, скажем, нос, а дальше все само пойдет, и наплевать, чем закончится.

Что делать, если ты смотришь на человека и пони­маешь, что завалить его — не проблема, но все равно страшно нападать первым?
Не надо ставить перед собой абсолютных целей. Не желайте разрывать противника, не ищите победы. Драть­ся стоит не для победы над противником, а от невозмож­ности терпеть то, что происходит. Меня вполне устраивает результат, когда я попаду хотя бы раз, а потом моей головой будут играть в футбол. Тут ничего не подела­ешь — жизнь, но зато я хотел попасть — и попадал. А по­сле этого плевать на то, что будет. В драке нет места мыс­лям и желаниям. Кроме кипящего в голове дерьма — ни­чего!

Самое интересное, что среди трусов есть просто обал­деть какие вырубаторы.
Рассказывали про чувака, который реально трусил ма­хаться, но уж если прикладывался с кулака, обычно ис­подтишка, то полный кабздец. Дядя летел метра три, но­ги выше головы, бился об стену и вырубался напрочь! Бывает же...
В самоторчащем произведении «Как закалялась сталь-2» я не фантазировал — я реально признался, что с раннего детства был просто забитым и запуганным мальчиком, боящимся всего, что его окружало, а драки боящегося больше всего...
Все боятся! Но некоторым это очень надоедает в си­лу невозможности подобного существования. Важна не сила ощущения, а его продолжительность. Так не боят­ся умирать солдатики, которых загнали на штурме вы­сотки — они уже так измотаны, что и пули не кажутся страшнее накатившей усталости. Так кидаются на ДОТ русские солдаты, уставшие унизительно лежать в грязи под огнем врага.
Чуть дольше, чуть отвратительнее унижение, и гра­ница будет перейдена. Граница, за которой страх — это уже не мотивация! Так и рождается истинный Дух — в смятении, в унижениях и трудах, а не в медитациях и прослушиваниях проповедей очередного сектанта. Рож­дается, как рождается ребенок, — в крови, грязи и му­ках!

Допустим, есть люди, которые нормально относятся к тебе, но слабы духом, и в экстремальной именно для них ситуации, а на самом деле не в такой уж экстремаль­ной, могут предать. Способны ли они исправиться и стать сильнее? Или в основном это «на века», и пытаться их исправить не стоит? Интересует личный опыт.
«Если вас предал друг, расстаньтесь с ним или сми­ритесь с тем, что он предаст вас вновь, — люди не меня­ются». Шопенгауэр, по-моему.
С уважением, А. Кочергин—
миллион раз убедившийся
в правоте данных слов

Так же и с женщиной. Как мне кажется, если измени­ла, то лучше расстаться, потому что, скорее всего, это выльется в «тенденцию, однако». Она будет изменять и дальше.
Предавшая вас женщина никогда не была вашей, так какой смысл жить с посторонней теткой?! Хотя многим и золотой дождь по вкусу, и наручники с розо­вым мехом... Дело вкуса, конечно, но Мужчина — это прежде всего самоуважение, а не самоуничижение. И только уважающий себя, сильный человек способен и на самокритику и на скепсис в свой адрес! Неуверен­ные особи чутко следят за соблюдением собственного амплуа и общественным признанием. Потому что внут­ри — пусто.
Мнение мое — и не обязательно правильное.
С уважением, А. Кочергин —
...возлюби ближнего своего, как самого себя.
Если же не научен уважать себя и свои поступки,
как же тогда уважать поступки ближнего?

Стало быть, по аналогии, и предавший друг никогда не был другом?
Он был другом, и нет страшнее врага, чем бывший друг. Сейчас пожинаю плоды своей прошлой дружбы, вне всякой меры больно — пендык, но они задолбаются делать меня похожими на себя, и я продолжаю верить людям, протянувшим мне руку. Потому что не сдулся, не разуверился!

«Неуверенные особи чутко следят за соблюдением собственного амплуа и общественным признанием. По­тому что внутри — пусто». Это точно! Некоторым для это­го нужен черный пояс и фото в инете, а на поверку — пустота и никакого стержня.
Именно по этой причине испытываю ко всем рега­лиям легкую брезгливость. Такую же брезгливость с тру­дом преодолел к деньгам. Потому что из-за этих суетных вещей люди творят ужасающие подлости. Странно, что они не понимают, что только в кино дьявол просит под­писать контракт, в жизни душа продается гораздо при­митивнее.
С уважением, А. Кочергин —
в душе которого горят все его ошибки,
не позволяя ему делать новых

А что не позволяет Вам делать новые ошибки? Неуже­ли, осознав ошибку, дальше живете правильно?
А мне просто стыдно за все, что сделано было не по совести. А множить эту боль все равно, что множить не­приязнь к самому себе — не логично.

Чему в жизни мешает жалость к себе? Иными слова­ми, причиной каких неудач является недостаточная бес­пощадность по отношению к себе? Мне кажется, что такое распространенное в данное вре­мя явление, как депрессия, есть прямая причина жало­сти к себе. Человек грузит себя мыслями о том, какой он несчастный, как ему плохо, как не везет. От этого ему становится только хуже.
Депрессия — это продукт уныния, и тут мне видит­ся несколько моментов.
1. Начни анализировать дурное настроение и навер­няка найдешь причину, не анализируешь — виноват! Найдешь причину — объективно поймешь всю ничтож­ность таковой, если не болен раком, не в беде твои дети и живы родители!
2. Если же уныние и после этого имеет над вами власть, то уныние есть грех тяжкий. Надо верить, что все от Бога, что Господь не оставит. Унывать может лишь человек неверующий, убежденный в том, что он один-одинешенек.
Так что хвост пистолетом, писюку поленом — и в бой!
С уважением, А. Кочергин — патологический оптимист!

[Тренер]

Как закалялась сталь-2 и ½

Как закалилась эта «сталь»? Откуда появился «мужик с топором»?

Читайте: это жестокий и честный рассказ о том, как тщедушный мальчик, буквально сломав себя через колено, стал в итоге мужчиной, стал бойцом и прямо-таки «шайтан-каратистом». И наконец понятно, откуда все Это — то, что изумляет, во что веришь, чего боишься, что любишь, что ненавидишь, ради чего умирают…

«…Вы хотите стать бойцом, вас влекут победы и ликование, вы хотите стать лучшим из лучших. Вы хотите этого?! Подумайте, какую цену придется вам заплатить, потому что вы станете чужим для подавляющего большинства Нормальных людей…

И не дай вам Бог упасть… А вы обязательно упадете в конце этого Пути! Как падали все до вас!

Вы готовы к этому? А зачем это вам? Ответьте себе на этот вопрос — ответьте честно и найдите в ответе высшую причину Потому что без нее вам суждено однажды лежать, глядя в одну точку, понимая: ВСЁ кончилось. Вы просто ошиблись когда-то…

Драка ради драки — психическая болезнь. Отсутствие любимых глаз, верящих в тебя, — приговор…

И все-таки вы решились? Тогда вперед — и только вперед! Отсутствие выбора крайне упрощает выбор! Бог милостив к идиотам… Аллилуйя!

Люди! Пожалуйста, любите нас. Мы пугающие, нелепые существа, исполненные дебильных добродетелей и стремящиеся к идиотским ценностям.

МЫ — БОЙЦЫ! Простите нас за это».

Выражаю искреннюю признательность за финансовую поддержку родному «ЗапСибГазпрому» и лично — генеральному директору и моему брату Сергею Бадюку. Аллилуйя!

Вы спрашиваете меня, имел ли я моральное право писать «Мужика с топором». Надеюсь, я ответил..

Вместо предисловия

Внимание! Дамам не читать! ЭТО не литература! Это скорее букетик лютиков с городской помойки!

Единственным оправданием ЭТОМУ служит тот факт, что все описанное имело место быть; даты, имена и события подлинные, а из жизни и из песни слова не выкинешь.

Автор никого ни к чему не призывает, и даже название выбрано из хулигански-иронических побуждений, поэтому читать следует с долей иронии — иначе читателя может просто стошнить.

Но, несмотря на очевидную грязь, все ЭТО сделало из перепуганного мальчика мужчину. Возможно, ЭТО пригодится кому-то еще.

Искренне прошу прощения за явное позерство, хамство, казарменный юмор и сленг.

Вместо пролога Это не должен знать каждЫЙ

Что кроется внутри у мужчины?

Да то же, что и у женщины, но более приземленное и прагматичное, меньше на ребро и крупнее в печени, — скажете вы и, будучи правыми, все же ошибетесь. Мужской мир — это не осколок зеркала, отражающий безупречность мироздания, и уж точно не примитивность устройства пищеварительного тракта, через который, по слухам, лежит путь к его сердцу.

Мужской мир — это буря страстей, в большинстве своем немотивированных, странных и порой пугающих.

Так что же такое мужчина, что за существо, пичкающее себя героикой и карьеризмом, водкой и венерическими болезнями, ищущее приключений и боящееся старости?

Если женщина — это клубок страстей, то мужчина — их биохимический детонатор.

Кто или что движет мужскими желаниями, поступками и решениями?

Думаете, легко быть сорокалетним, слегка и кое- где известным, крупноватым уродом, с благоприобретенным пузом, отвислыми до коленок ягодицами и одутловатой мордой головы? Думаете, это не подвиг — существовать рядом с высокими, голубоглазыми, и не побоюсь этого слова, 80-килограммовыми блондинами, имеющими чудовищную мускулатуру перворазрядников ГТО и копченые в соляриях кожные покровы?

Еще какой подвиг! Расхожее заблуждение насчет того, что дяди — это вам не тети в части мнительности, неверно в корне и в стебле. Любителям-лю- доведам ошибочно кажется, что дядям плевать, какого цвета их похмельное лицо и чем именно пахнет у них между пальцами ног. Поверьте: никакие ожиревшие бумажники, золотые кредитки и профессиональные навыки, помогающие делать «чиииз», не смогут заменить обычной человеческой внешности. Того самого внешнего вида, который в детстве- юности практически не оскорблял своим броским убожеством окружающую среду без учета ее половой принадлежности, возраста, социального статуса и политических взглядов.

Вывод первый. Дядям остро хочется беседовать не о том, что у них все в порядке на службе, а о том, что у них приятные, а не зверские черты лица, отличный, упругий член и мутированный в кубики пресс.

Не имея конструктивно хотя бы одного из перечисленных пунктов, дядя начинает гнобить себя и окружающих, убиваться на работе и скандалить в быту. С ним следует лечебно поговорить и желательно срочно понять: о чем это он? Понять если и не умом, то хотя бы деланным выражением лица. Мужчинам совершенно необходима даже незатейливая взаимность общения, без оной взаимности они тупеют, стареют и бодро спиваются. Как там у Пани- ковского: «Пожалейте меня, Шура! Я старый! Меня девушки не любят».

Уточнение. Откуда при такой сумасшедшей должности берется время на оттягивание до нуж- ного размера старины, которой необходимо «тряхнуть»? И каким безответственным овощем нужно быть, чтобы вместо командировки в Норильск или дежурной пьянки с очередным генералитетом порхать по тренажерному залу или того хуже — «валять своего дурака» на Ибице или Гоа в самый солнцепек… финансового года?

Впрочем, следует сразу уточнить. Не все имеют право участливо заглядывать дяде в перемазанное чувствами лицо и хлопать его по плечу. Объективным ограничением в радостях взаимности была и, надеюсь, будет половая ориентация. Мир стремительно запинается, наступая на любимые грабли всех «золотых веков». Современная модность и стильность — это уже и намек на перчинку в ориентации «низа спины».

Кумиры пипла в разные годы были барометрами народных половых пристрастий. Если раньше подросток онанировал на фото Зыкиной, то теперь делает это, по запарке, на стилиста Зверева. Не крутить задницей на «голубом (!) экране» сейчас может позволить себе лишь олигархический и уже не симпатичный вокалист Кобзон. Все остальные вполне замечены, сочувствуют, ну или не видят ничего предосудительного в некоторых богемных шалостях.

— В самом деле, уж если именно этим местом мы гадим, то от присутствия более романтических диаметров хуже не будет. Тем более, как говорят, «это» помогает для профилактики простатита и «это» — доказанное средство от запора. (Не автор!)

Нет уж — нах!.. Как хорошо, что у меня пузо, все признаки люмпен-пролетарского происхождения налицо и бритый затылок. Как мило, что я совершенно не вокалист-визажист, впрочем, и не па-де-дун-парикмахер! Это дает основание полагать, что даже полная невменяемость моей тушки, вследствие затяжной алкогольной усталости, не даст даже повода злобным педрилам надругаться над моим пищеварительным трактом в его апогее! Они же типа эстеты задних проходов, а не зоофилы.

О чем это я?..

Ах да, о чарующей красоте и ее оскорбительном отсутствии.

Многие глупости и злодейства мужчина совершает лишь потому, что у него скверный характер, ухай- даканный в результате эволюционных изменений под воздействием традиционного гастрита, перманентного бодуна, не размеренного образа жизни и столь же не размеренных, а точнее, отсутствующих взаимных привязанностей к милым дамам.

Поверьте старожилу: как только в этой стране перестали трахаться за «прокатиться на вишневом авто, роза плюс бутыль полусухого», страна потеряла нечто большее, нежели банальную наивность. Наша любимая Родина рассталась не только с трогательным общественным целомудрием и невинностью, но и с любительским половым азартом. С тягой к вечным гормональным ценностям, с неувядаемым поиском острой, чувственной любви, конечной целью которой была именно влажная и трепетная связь, пускай и на заднем сиденье легендарного авто — длиннокрылого «ВАЗ-21093».

1

[Тренер]

Теперь же связи стали либо порочащими, либо мобильными. Все остальное, за редким и оттого интригующим исключением, превратилось в скрытые и явные формы проституции. Арендовать себе тетку на час или пригласить малознакомую девицу на Мальдивы за ключи от SLK — это все равно, что прикупить себе на пару дней олимпийскую медаль в ожидании школьных друзей из Сарапула. Американские деньги за минет — фу, как низко и скучно! Ущербно и фальшиво — оттягивать и мусолить во рту «отечественного производителя», не испытывая к нему трогательных чувств! Преступно тратить килокалории, столь необходимые в цехах и на пашнях, и поедом глотать генофонд, да еще и не в порыве нежной страсти и не с голодухи, а преследуя меркантильные цели.

Итого. Проект судебного решения: «Минет, исполняемый за бумажные деньги вероятного противника, приравнивается к каннибализму в пользу семи иностранных разведок! В рафинированном 1937 году — статья № 58, прим. Расстрел!»

Странное дело, но судьбы Родины, при всей абстрактности данного термина, живыми струями пересекаются с судьбами людей, населяющих эти неухоженные и диковатые просторы.

«А что есть Родина?», — спросит очкарик-космо- полит, заранее заготовив в кармане фигу, крепкую, как чирей. Ему проще — от него чесноком пахнет и, помимо реального места дикорастущего произрастания, у него есть запасной аэродром в виде «исторической Родины», что еще более абстрактно, интригующе и таинственно. Если следовать этой логике и преданиям Священных Книг, то среднестатистический забулдыга вполне может претендовать на свои положняковые 20 кв. метров в Эдеме. Тем более что историки и теологи все более сходятся в мысли, что Рай мог быть где-то на Земле. Уж если удалось уговорить ООН на расчленение Палестины, то, при наличии доброй воли и лоббирования, вполне возможно пойти и в более глубокие исторические слои.

А вообще, если не брать для рассмотрения вселенскую Родину и остановиться на персональной, то она (для тех, кто постарше) всегда была V6 частью суши, просмотром программы «Время», политинформациями по понедельникам и материалами съезда в печати.

Те, кто поглупее — то есть помоложе, — витают в странных антиглобалистских категориях и не любят «Макдональдс» как угрозу территориальной целостности и суверенитету чего-то там такого.

На самом деле ни то, ни это не есть то, что можно любить. Если вы, конечно, не вуаерист-географ или политолог-мастурбатор. Мне совершенно безразличны карты, глобусы и пыхтение жуликоватых политиков. Именно они, единственные в своем роде, — профессиональные любители Родины, то есть делающие «это!» за деньги — очень большие, надо отметить, деньги!

При слове «Родина» мне гораздо ближе и понятнее отношение к нашим старикам и собственным родителям. Одиноким людям, доживающим этот странный век в щемящее время в родных городках и протягивающим сухонькую руку на вокзалах неуютных мегаполисов.

ЭТО И ЕСТЬ НАША РОДИНА! Это наши старики, родившие нас, и рожденные нами дети. Рожденные то ли от маниакального безрассудства, то ли от запредельной решительности, то ли от дурманящей любви. Но если наши дети лишь открывают этот фальшивый мир, читая сказочное вранье, то наши старики уже во многом закрывают его, как занавес глуповатой оперетки. Закрывают, смотря нам в спину и ожидая только одного… «Может, хотя бы у этих что-нибудь получится? У нас-то не получилось». Когда мы говорим о любви к Родине и не бубним пошлые и заезженные до кариеса фразы, то скорее всего мы говорим об острой любви к своему двору, школе, маме и соседской девчонке, подарившей нам первые, холодом сжимающие живот, чувства именно любви!

Родина внутри нас, как запах маминой комнаты, — это не вынуть и не поменять, как увядающую в болезнях почку. Либо что-то не так с нашим сердцем или тем, что называется еще более туманным понятием, — Душа. Я до странности русский человек, хотя генетически имею вполне обоснованные кочевые и узкоглазые корни, что не хорошо и не плохо. Куда меня теперь, кривоногого?! Ну не Монголию же мне теперь обожать?!

Примечание. Люди, поменявшие… нет, не Родину, а место дислокации, остаются инвалидами навсегда. Не верите — спросите их сами.

Как русский человек, я хочу понять, что есть мой русский народ. Дабы уточнить, на хрена я-то ему нужен и в каком таком секретном месте? Кто я и куда мы идем, дружно перемешивая грязь под нашими привычными ногами, задрав глуповатые лица к солнцу, чтобы не видеть, как в это время шарят по нашим карманам? Вера в правительства и руководителей — это для России рке даже не смешно. Вера в светлое и неясно откуда берущееся будущее слишком наивна для взрослого человека, требующего исходных данных для подтверждения прогнозов. Поэтому эволюционное развитие не есть исторический контекст этой бесновато-блаженной нации. Ей нужны потрясения и бунты, войны и мятежи — лишь в них мятущаяся в своих жертвенных крайностях русская идея находит поле для истерически- гениальной деятельности. Все-таки мы азиаты — дикие и совершенно не предсказуемые для западных прагматиков.

Даже религия у нас редкая — ортодоксально жертвенная, не дающая обещаний и не помогающая в бытовухе, но подвижническая и героическая в своем абсолютизме и истовости. Греческие батюшки рке вполне могут разговаривать в Храме Гроба Господня по сотовому телефону. А на питерской могиле Батюшки Иоанна Кронштадтского стоит именно гробовая тишина, и сжимается сердце от вида больных детей, с мистическим спокойствием и удивительной верой целующих священные камни надгробия.

Наши дети знают нечто такое, чего уже не знаем мы, очерствев в кровопролитных боях с собственным идиотизмом, плохой погодой и пьющими соседями. Не надо бежать в православные храмы, не нужно заставлять себя поверить, как совершенно бесполезно заставлять себя пукнуть, не имея на то объективных предпосылок. Совершенно безнравственно призывать людей идти в «единственно правильную Церковь». Вполне достаточно заняться именно собой как объектом нравственного воспитания.

Но несравненно большее счастье — это всего лишь почувствовать в Храме присутствие Господа и ощутить всю никчемность и суетность мира, в сравнении с подвигами Людей, считавших себя при жизни всего лишь «грешниками» и отдавшими земному подвигу ради Веры все, что смогли найти в себе светлого и самою жизнь.

Зачем Вера именно мне?

Для относительного анализа и душевного равновесия, которое нужно всем — от юнги до капитана и корабельных крыс. Шаткого равновесия, когда палуба посудины «Великая Россия» так бодро кренится из стороны в сторону. Если не иметь в руках связующего с мачтой «конца», то… За борт! Так что, когда меня одолевают сомнения, мне достаточно взглянуть на проблему в ее историческом, религиозном контексте для того, чтобы тут же наткнуться на простой и внятный ответ.

Многие годы, проливая чужую и свою кровь, я поневоле ужасаюсь тому, что делаю. НО!..

Блажен тот, кто жизнь свою за ближнего своего кладет.

Не в силе Бог, а в Правде.

Я не нашел оправданий, но «всего лишь» понял, что делал «все это» не от плохого характера или болезненного садизма, а незатейливо выполняя свой долг перед страной и людьми, ее населяющими. Более того, как православный человек, я уже долгие годы получаю благословление от моего духовника, что вообще позволяет чувствовать ответственность и принимать решения не интуитивно и по обстоятельствам, а умополагать, через осмысление и осознание — так, кажется, трактуется деятельность сознания в философии. Совершенно уверен в том, что духовник нужнее учителя, поэтому ни разу не видел ни одного человека, который сам научился читать, и много раз слушал бесноватый бред самонадеянных интеллигентов-теософов, которые «в Бога верят, но в церковь не ходят» (это Чехов сказал).

Вывод номер два. Помните о родителях, не забывайте о детях — своих и чужих, рожденных на этой земле, и вы будете остро и трепетно любить свою Великую Родину! Прочь фальшивые и натужные лозунги. Не надо лепить из меня худшее быдло, чем я есть… Руки прочь от пузатых лохов — они умнее, чем выглядят!

2

[Тренер]

ЧУЖИХ ДЕТЕЙ НЕ БЫВАЕТ! Все остальные лозунги в этой стране не существенны и лицемерны.

Что есть женщина в повседневном обиходе неюжного («не очэн горачэго») и занятого дяди Средней полосы и Нечерноземья?

Тетя, в своей подавляющей массе, — существо циничное, недалекое и назойливое, как потные подмышки в шерстяном свитере. Как только вам есть что делать, даже если вы всего лишь вольный сборщик пустых бутылок, женщина становится серьезным раздражающим фактором, отнимающим время, требующим кормежки и ухода, несоразмерного своей значимости.

Зачем нам эти бабы, если в ближайшие полчаса мы их точно не захотим, а через час у нас важная встреча с коллегами за банкой пива?!

Пример? ОК! И не смейте врать, что с вами такого не было!

…Поздняя осень золотая. Мчитесь вы, к примеру, на авто бизнес-класса. На вас приличный костюм от «имени», свежевыбритое лицо пахнет, чем положено «в нашем кругу», галстук — как выстрел в сердце. Ну просто хирург-травматолог женских сердец, чаровник-любовник!..

И вдруг… Она!.. Стоит и трогательно машет крылом на обочине. Причем отчетливо выводит рукой: «Только Ты, милый, только Ты!.. А то прокладка уже в инее, и губы через помаду посинели!»

Ваш любимый размер, ваш любимый цвет, запах парфюма режет глаз даже через лобовое стекло. Удивительно, почему это не видно лобка при такой минимизации роскошной юбки на вершине чудовищно длинных ног?!

«Ну все, — думаете вы. — Это, мля, судьба!.. Это надо же, как удачно! Ну вот прямо день рождения какой-то».

Хотя… Ну вот сядет эта кукла, хлопнет дверью, как в амбаре, и начнет сидение дергать туда-сюда, в зеркало пялиться… А потом как затянет пургой заметать про тяжелую женскую долю и намекать на устройство судьбы и парковку ее жопы на вашей жилплощади. А ехать не иначе как на Ржевку, если вообще не в Колпино. Потом, поняв, что замрк не берут, она соврет телефон, а если даже и не соврет, то начнет канючить оплату мобильника, вещать о расходах на малярные работы лица и капремонт фигуры, клянчить годовой абонемент в надутый фит- нес-клаб и так далее по списку.

…Проезжая мимо, вам захочется высунуть харю за пределы бибики и рявкнуть наболевшее:

– «На гуй! На гуй», — кричали голодные пионеры и бросали в ворону палками.

Но вы воспитанный, взрослый карапуз, вас мама с папой в цирк водили и книжки про Цокотуху читали. Вы, чуть сбавив скорость и трахнув томную даму глазами, манерно проедете мимо.

— Пидор!.. — процедит тетка.

— Шшшлюха!.. — прошипите вы…

Оба правы, оба в курсе, как именно оно бывает. За спинами обоих серьезная предварительная история болезни в части наивности и разочарований, взрослое знание жизни и огрубление тонких струн души до тембра иерихонских труб.

Того самого тембра, которым хочется орать совершенно посторонним людям, призывно размахивая руками:

— Почему мы не любим друг друга, почему ищем способ объегорить, обшманать и выкрасть чувства, деньги, здоровье, годы и жилплощадь?!

Неужели романтика и ветреность уже никогда более не коснутся наших седеющих и мелированных голов, а удушливый трепет внезапного желания не разорвет брюки и не промочит негой стринги от La Perla?

Неужели, выкинув на помойку старые джинсы, мы в запальчивости выкинули, что для «охотника, рыбака, любовника и дурака — пятьдесят километров не крюк!»?

Неужели мы научимся затравленно пялиться в порносайты и раздевать липкими взглядами майских школьниц, которые иначе как «дядя» вас уже не назовут?

Неркели мы настолько далеко убежали по этой необратимой дистанции?..

Кстати, коллега, вы не знаете, зачем мы так резво бежали, а главное — от кого, бодро стартовав в сопливые семнадцать, спеша отпустить жидкие усы и самодовольно разглядывая черный мох на лобке?

Лобок уже седеет и подстрижен, а девушки, любившие нас молодых, куда-то исчезли без следа. Ушли, не оставив записок и запаха духов на холостяцкой подушке. Видимо, они были из другой истории или просто снились нам в удушливых и прекрасных снах. Одно ясно: им не место в сегодняшней гонке со странным финишем, они отправились в чулан — туда, где рке лежат наши деревянные лыжи, ржавые коньки и дерматиновый портфель.

Самые прекрасные девушки исчезли, все же успев научить нас любить.

Вывод номер три. Прошлое всегда прекраснее настоящего и уж точно полезнее неясного будущего, да вот только на кой хрен оно нам теперь нужно? Писюку теребонысать, предаваясь воспоминаниям на краю унитаза?! Вот уж увольте!

Женщина в итоге — это то, без чего мужская жизнь теряет всякий смысл, и то, что настоящего мужчину должно тревожить и привлекать до гробовой доски. Эта же самая женщина есть изуверский набор головняков а-ля «вырванные годы»! Если верить старине Энгельсу, то «равновесие есть продукт борьбы», в данном случае борьбы за женское сердце, с сопутствующими женскими закидонами.

Мужчина либо сильный, здоровенный и красивый, либо — нет. Это очень странно, потому что, как ни втягивай живот, он почему-то предательски круглится, и очень трудно врать недоверчивым и начитавшимся про городских маньяков колхозным нимфам, что ты аспирант того же ВУЗа, куда они поступили учиться на агронома.

Заниматься спортом нужно и должно. Если даже дела не идут, а скорее, регулярно спотыкаясь, падают и жизнь никак не отнесется к вам серьезно и шутит по-черному — даже тогда, отдавая силы на собственный хотя бы физический рост, мы доказываем себе, что еще борозды не портим! Молодые поднимают брови, поглядывая украдкой на штангу и неохотно вставая в пару к ветерану-ко- лобку, неудобному и корявому, как старая батарея. Уже ветеран… Слово-то какое дряблое, почти как пергамент.

А знаете, как все начиналось?

Ну, про спорт, каратэ и т. д.? Не знаете. Ну да откуда вам… Это сейчас кажется, что каратэ и прочая и прочая было всегда, и ничего таинственно чарующего в нем нет, потому что секция. Но было-было время золотое… Когда от незнания и возбуждения даже Брюса Ли относили к каратэ, и в прессе шла нешуточная дискуссия о том, как все же правильнее его называть: «каратист» или все же «каратэист». Представьте всю глубину и серьезность этих фундаментальных проблем образца 1978 года!

Рискну утомить вас историей своего спортивного становления.

Сказать, что в эти годы каратэ перевернуло жизнь миллионов молодых людей — это не сказать ничего! Более чем уверен, что, не будь этого «глотка свободы» в конце семидесятых, перестройка и крах тоталитаризма, возможно, были бы нам еще незнакомы…

Даже уже не очень помню, откуда и как прилетела первая новость о существовании подпольных секций каратэ, но она, эта новость, тут же обросла фантастическими домыслами и слухами.

Первый раз я увидел каратэ в Доме пионеров — от волнения просто чуть не задохнулся. Настоящий сенсей, весь в кимоно, вел занятия, говорил какие- то непонятные слова и как бы между прочим совершал таинственные телодвижения явно смертельного содержания, судя по выражению его лица. Зрителей-подростков, сиротливо жмущихся у дверей в зал, это просто повергало в священный трепет.

Короче, в тот раз меня не взяли. Впрочем, как и в следующий, как и в десятый. Но желание заниматься стало просто навязчивой идеей. Чтобы не тратить время попусту, по совету бывалых друзей я «набивал кулаки», точнее разбивал их о стену, чем вызывал более чем бурную реакцию соседей, ошалевших от маниакальной «морзянки», вколачиваемой в не вполне надежную перегородку.

Говорят, мысли материальны. Стоило мне поступить в техникум и понадеяться на то, что, может, в нем есть группа, как я тут же увидел объявление о наборе. Чуть в обморок не рухнул от щенячьего восторга — хорошо, хоть без золотистой лужи обошлось!

Николай Шеменьов — это мой первый тренер и по сию пору Учитель. Он преподавал то каратэ, которое ему виделось, и делал это самозабвенно и творчески. Возможно, минимум информации, возможно, незашоренность и отсутствие «руководящей и направляющей линии» сыграли свою роль, но методическая база, заложенная в нас, оказалась более чем оригинальной и революционной. Претерпев вполне понятные изменения, она сохранила основные педагогические и системные ходы, призванные обыграть любое техническое действие со всех сторон, не боясь потратить время на подводящие упражнения. Полноконтактный способ ведения боя уже тогда казался нам единственно верным решением.

3

[Тренер]

Время было трудное, группа осталась без зала, пришлось, уже имея некоторый опыт, шляться по другим тренерам, но там каратэ было коммерческим, а студент — человек мало обеспеченный, так что ни по сердцу, ни по кошельку не пришлось нигде. Стало уже совсем грустно, когда Коля предложил перейти в «Динамо» к А. В. Горбунову.

На то время динамовская школа каратэ по праву считалась лучшей на Урале — я даже как-то растерялся от такого дерзкого решения. Не очень помню, почему меня взяли, но одно понял сразу. Здесь царил дух соревнований. В «Динамо» все было лаконично и сдержанно, здесь чувствовалось уже не японское «боевое искусство», а «советская спортивная школа» в ее лучших проявлениях. Первые соревнования — кажется, первенство города — я выиграл, к немалому своему удивлению. Хотя чему удивляться? Все еще только начиналось, и можно было выиграть турнир после всего-то года тренировок!

Сейчас в России сотни клубов занимаются популяризацией каратэ, исповедуют пару десятков стилей, имеют сотни — сотни! — чемпионов страны, мира и Европы, но рке никогда эти ребята не будут первыми на этом Пути! Нам повезло больше — мы стали первыми из тех, кто вышел на татами, кто подчас комично, а подчас и трагически сделал первые шаги в этой стране по Великому Пути постижения каратэ. Конечно, сегодняшние спортсмены лучше, техничнее и подготовленнее нас тогдашних, но стоит напомнить, что таковыми они стали благодаря тому, что такие люди, как Н. А. Шеменьов и А. В. Горбунов, по сию пору занимаются тем, порой неблагодарным, делом, которое они считали самым важным еще в далекие семидесятые.

Я счастлив тому обстоятельству, что встретил таких тренеров и начал свой Путь в каратэ рядом с такими бойцами, как Дмитрий Обухов, Олег Строганов, Дима Ивлев, Алик Салимов, Алексей Нохрин, и еще многими другими, кто рке есть история советского каратэ.

(От пафоса и сердечности вышеизложенного засвербело в носу, и скупая мужская сопля радужно стекла на татуированную драконами грудь. А ведь правду говорят потерпевшие: все маньяки сентиментальны, словно испорченные кокаином гимназистки.)

Вывод четвертый. Мужчине необходимо пережить что-то настолько важное, что могло бы сказать ему, кто он и откуда родом, хотя и так ясно, что все мы родом из детства.

Вполне заумно и многословно разобравшись с бабьем (в утонченных терминах) и сопутствующими категориями, не грех поговорить и о приятном, то есть о машинах, оружии и сексе.

Именно три этих маячка, по утверждению бывалых дядь, безоговорочно указывают на то, что данный мачо — на верном пути. То есть он на авто, вооружен, манерно небрит и брутален. В таком случае он вполне обоснованно мчится порвать анус очередному Змею Горынычу и в качестве спешиал бонуса трахнуть его Бабу Ягу в извращенных формах и с особым цинизмом.

Авто. Бибика не должна быть скоростным аналогом самоката. Пускай лохи гоняют на отечественных замарашках. Для мужика с потенцией авто — «это логическое продолжение члена». Жаль, что это сказал не я, а итальянцы. Теперь представьте себе зелененькую и помятую «шестерку»… Пилить этим «удлиненным членом» можно только собственный бюджет и, скажем, соседский «москвич», к слову добавить, недобитый со второй половины прошлого века! Пытаться, сидя за рулем «этого», вызвать тревожную влагу у предмета нежной страсти можно, но для этого следует наехать ей минимум на ногу, а в идеале прямо на попу. Дабы не распыляться и действовать напрямую.

Но если вы решили выступить тяжеловесно и совершенно уничтожить сексуальный объект своим нечеловеческим обаянием и неземными манерами, то вам необходим автомобиль-имидж, машина-знак, этакий фаллический символ на колесах. Чтобы все неслепые и условно половозрелые женщины, включая учениц младших классов и их директрису, по показаниям, гладившую по головке маленького Ленина, удаленно потеряли девственность, дар речи, портфели, вставные челюсти и партбилеты времен КПСС. Короче, чтобы все женщины, случайно попавшие в поле вашей (с машиной) прямой видимости, были утоплены в горячей волне желания, предметного позыва измусолить ваши черты горячими губами и иными причинными частями женского тела.

Поэтому они должны быть совершенно, почти насмерть убиты цветом, блеском лака и чистотой линий этого мифического животного. Гипнотический транс, производимый на тетку заурядным немецким кабриолетом, сравним по течению и симптоматике с поеданием пуговиц от сорочки и запиванием их водой из-под завядших лютиков. А теперь на секунду представьте паркующийся «астон мартин» (или «порш», или «додж вайпер») кроваво-красных тонов на чудовищных колесах и никелированных дисках. Даже если в этот раз вы не будете их бить или угрожать дедовским маузером без патронов, даже тогда истекающая от восторга Лаура и/или Дафна — это уж как повезет — тихо прижмется к теплому заднему крылу и нащупает, обжигая тонкие пальцы, выхлопной патрубок…

Ну, или не прижмется и не нащупает, а презрительно фыркнет, небрежно уронит свой роскошный зад в ночами заработанный «бентли» и модно помчится к очередному олигарху — заниматься анальным сексом. Ну, или любительским — к разомлевшей от безделья подруге.

Вывод пятый. Ничто так не убивает мужскую сексуальность, как «феррари» под задницей у наглой и циничной сучки.

Женщина за рулем — обезьяна с гранатой? Да! Если она за рулем червивой «нивы», хлопающей крыльями на поворотах. Если женщина за рулем «ламборджини», то она не обезьяна вовсе, она гильотина для ваших поджатых в унижении мошонок. Сделать такой предложение о близости может лишь обладатель пейсов и бейджика алмазной биржи или зябкий дядя в простыне, со скакалкой, намотанной на голову, и паспортом на имя эмира с Востока. Ну, или ее вполне отечественный сожитель из бандитов — с маленькими глазками и шеей за 50 см, на которой 200 граммов бижутерии и крест в бриллиантах. Ничто так не травмирует душу и половые органы, как несбыточность притязаний!

Хотя, помимо возбуждающих авто, есть еще пара эрогенных мест. Женщины любят героев, а трахаются с клоунами.

Все верно, все так, но что же делать для полной победы?

Следует становиться «веселым героем», то есть человеком с пистолетом и следами вырождения на лице. Лишь тогда женщина размякнет от гипертрофированного желания и будет истомно вздрагивать по ночам, когда вы, вернувшись с «работы», разрядите свой пистолет в мартовского кота, тренирующегося под окном.

«Мой пришел», — подумает тетка и озябнет от предвкушения либо удара в печень, либо каскадного мультиоргазма, в зависимости от настроения избранника. Такой мужчина — вне конкурса, замена или альтернатива невозможна, потому что он, как таблетки от запора — «три в одной». Принимаете — вас безудержно слабит. В этот момент не до депрессий, и сразу от натуги улучшается зрение.

В тугоплавком герое есть отменный секс, сравнимый по остроте разве что с игрищами на пилораме, есть вполне отличныи пистоль, готовый к употрео- лению ежесекундно (соседи в курсе). И конечно же, очаровательная простоватость, позволяющая тетке купаться в облаках собственного, несравненно большего «IQ». Не у каждой есть свой собственный Квазимодо, да еще и на безлимитном баблосе!

«Не права была мамка, когда говорила, что я так же, как и она, дояркой сгину. Я всего-то пару лет в «Космосе» отнагибалась, да вовремя счастье свое разглядела в этой горилле».

Вы обращали внимание, какие именно пистолеты выбирают те, кто не получает их в оружейке, а покупает, не заботясь о правовой обоснованности деяния? А такие же, как и авто, — вызывающе крупные и звучные. Скажи кому-нибудь, что чешский «чезет» чудо как хорош и практичен, — тебя сочтут за человека из провинции.

«Зиг Зауэр», «Глок», «Хеклер энд Кох»… Как много в этом звуке «для сердца русского слилось».

Порой дяди, купившие чудо инженерной мысли, даже не в курсе, как его разобрать, но кто сказал, что из него будут именно стрелять? Им будут именно аксессуарить и по случаю демонстрировать сотоварищам и дамам «своего круга». Дядька без пистоля — как тетка без силикона ну-хоть-где-нибудь. Ходить, без сомнения, можно, но как-то неловко и неуютно.

4

[Тренер]

Вывод шестой. Пистолет обязательно нужен мужчине, но лишь тогда, когда у него нет приличного автомата. Либо перед нами переодетая баба — резидент вражеской разведки.

Секс, секс и секс… Это не любовь и не отношения — это скорее битва. Никто не отменяет семейные узы, связи по любви, расчету и симпатиям высшего порядка. Но именно секс — действо столь животное, что пасадобль и коррида по сравнению с ним лишь суррогат страсти. Поэтому мы можем не танцевать и не смотреть, как убивают быка, но не совокупляться мы не можем! Жаль, что этого не знают равнодушные люди, призывающие мальчиков в армию на два космически длинных года. Секс есть сторона жизни самодостаточная и бессознательная, это как затяжное желание чихнуть или почесать отсиженные детородные органы.

Трахнувшись первый раз, мы, трепеща от возбуждения, садимся в повозку без лошади и вожжей, которая, просев под неожиданно свалившимся грузом, внезапно срывается с горной кручи и, надрываясь всем своим тележным телом, кружит по серпантину половых выкрутасов вниз — в сонные альпийские луга мужского климакса.

Когда какого-то великого хрена, имя которого я подзабыл, спросили, что он чувствует, перешагнув восьмой десяток и потеряв влечение, он прошамкал розовыми деснами:

— Как будто слез с бешеной лошади, — и благостно сложил желтые лапки на пузе.

Убожество!

Прежде чем заработать холодные ноги, утку, теплый плед и рюмку коньяка перед камином, мужчина обязан ответить себе на вопрос: «Как много женщин вспомнят меня с нежностью?»

Только самодовольные кретины делают «это» для себя, занимаясь, по сути, онанизмом без рук. Исполнять заунывные фрикции в ожидании семяизвержения — это примитивизм на уровне депрессивных осликов, скучных муравьедов и торопливых сусликов. Мужчина должен не осеменить женщину, он обязан ею овладеть — именно овладеть, причем тотально! Получить часть внимания в сексе — это все равно, что засунуть палец девице в ухо. И где тут счастье? Лишь тогда, когда она растает в его руках и захлебнется его дыханием, лишь тогда весь мир рухнет им на головы, и будет совершенно насрать на скрипящую кровать, перепуганную маму в соседней комнате и соседей, избивающих ломом батарею, с вывешиванием белого флага в ваше окно.

Как именно овладеть, рецептов быть не может, как нет рецептов в разговоре с немыми. Вы без сомнения поймете друг друга, но то ли вы поймете, что вам говорили? Стереотипы в отношении дамы уместны лишь в борделе, где оплатил по прейскуранту и «член профсоюза» участливо распахнет гостеприимное лоно с исполнением арии: «Иес! Иес! Камон, бэби, камон! Хотел крепко скроенную кроху, брюнетку 17–35 лет? Так вот она!».

Дамы, не столь определенные в своем половом профессионализме, своеобразны и самобытны.

Ума не приложу, как именно и из какого органа приливала кровь к клитору у девицы говорящей о своем ныне покойном сожителе:

— Жесткий был. Бывало, вечером пивка махнет и приревнует к Губину, ну, или к Рики Мартину — это смотря кого по ящику покажут. Засунет пистолет в рот и орет: «Соси, сука, затвор! Пристрелю мразевку, если не скажешь, кого любишь! «Тэба, мы- лый», — говорю, потому ствол уже в глотке. А самой уже обосраться от желания хочется и соски набухли. Вот это был агрессор. Даже до кровати ни разу не добрались, бывало, и колготки снять не успевала, а он даже не замечал!

Иная лее просто мажет тело по простыне всего лишь от запаха усталого мркского тела, от крепких, но осторожных рук. Мест, способов, поз и приемов для достижения взаимности столь много, что это лучше к страшилке — к доктору Щеглову. Но одно совершенно точно! Женщина способна раствориться в оргазме, лишь чувствуя рядом с собой человека, а не терминатора-вибратора с ароматным, но таящим во рту членом.

Нет большего наслаждения для дяди, чем тетя, искренне издающая децибельные вопли и бьющая кулаком в стену… Хотя многие тети, опять-таки преследуя свои вполне меркантильные цели, легко исполняют и эту пьесу. Но отличить разводилово от натюрэля очень просто по судорожной вибрации «органа», количеству выделенной неги между ног и пота на спине. Я уж молчу о том, что реально возбужденным соском можно в запале выколоть вставной глаз или даже исцарапать немытую фронтовую грудь. Лишь однажды увидев, как именно кончает женщина, не променяешь это ни на одно унылое соитие с задумчивой Клавой Шиферовой.

— Мадемуазель, вам было больно?

— Отчего вы так решили, любезный?

— Вы пошевелились…

Если женщина азартна и жива, то во всем сразу — от одежды до политических взглядов, от постели до способа обеспечения жизнедеятельности.

Как только вам на жизненном пути выпадает счастливый билет встретить тетку с прекрасным аппетитом и разнообразными вкусовыми пристрастиями, хватайте ее и не смейте выпускать! Сорите деньгами, целуйте ее в затылок, дерзко врите, что вы переодетый принц Чарльз и попробуйте ее хотя бы раз. Поверьте: она порвет вас, как Тузик варежку, а ее победные вопли разбудят ближайший райотдел. Кто как ест и танцует, тот так и любит!

Как видим, в сексе нет второстепенных составляющих. Все, что есть предмет желаний, — все это и сработает либо «за», либо «против». Представьте девушку небесной красоты с восхитительными формами и запахом недельного перегара. Или вспомните, как вы вдруг удивленно вспыхнули неутолимым желанием после пятиминутнои Ьеседы с дурнушкой, источающей такие гормональные флюиды, что даже матерые тетки за соседним столом, потушив сигареты, испуганно поняли, кого именно они хотели все эти долгие годы исканий, а то все мужики да мужики…

Ищите не картинку из журнала для подростков, найдите ту самую заветную скважину, которая благодарно ждет этот золотой ключик, и откройте комнату, наполненную воплощенным желанием. Никогда насилие не даст вам повода для упоения. Женщину не нужно брать — она не чемодан. Женщину нужно вести, и даже не за руку, а лишь касаясь кончика ее ногтей — не от боязни или утонченности, а от проявления изуверской воли, интригующей и парализующей женщину, привыкшую к грубой власти своей притягательности для всего живого. В этом поиске все — от самоутверждения и мании величия до инфантилизма и обожания. Изнемогая в чутком искании и найдя «самое важное», вдруг слетаешь с катушек от чувства восторга, сравнимого со свободным падением или яростной дракой. Секс — это всегда или победа или поражение, ничья не устраивает ни одну из сторон и старательно забывается.

— Мы, кажется, знакомы?

— Вряд ли. Я бы вас запомнила…

Взаимность и притягательность половой близости возможны при достаточном знании акробатических «па», физической выносливости и абсолютном взаимном доверии и совершенно невозможны без нервной чуткости, граничащей с парапсихологией. Как можно объяснить, почему именно следует остановиться в тот самый важный момент, когда женщина должна просто ощутить углубленное присутствие мужчины в своем теле, или когда именно следует грубо схватить ее разметавшиеся волосы?!

ВНИМАНИЕ! Если вы хотите угробить секс — откройте рот и спросите что-нибудь важное или промычите что-нибудь про неземную любовь!

Секс — это контакт через «штепсельный разъем» и уже внутреннее общение. Все посторонние и внешние звуки сбивают прицел, ломают настрой и раздражают, как след резинки от носков.

Вывод седьмой. Не жадничайте и не ленитесь. Не совокупляйтесь для того, чтобы кончить, а кончайте от того, что ощутите, что именно вы сделали с милой дамой и для милой дамы. И она благодарно познакомит вас со своей подругой, не носящей белья. Но если при виде конкретной женщины ваш изнемогающий желанием член не дрожит, как влажный, новорожденный жеребенок, то лучше не тратить ни свое, ни девичье время. Как там в кладезе: «Упасть с коня — так с вороного!» Ну и еще: «Не бойся малого, а бойся вялого».

Друзья — это не пассажиры автобуса, их много не бывает. Выдам тайну. Все ваши друзья остались в детстве. Взрослые друзья — это скорее всего коллеги, собутыльники или члены какого-нибудь многочлена, типа спортклуба. То есть категория лиц, склонных к интригам, предательству и мечтающих сожительствовать с вашей супругой, ненавидящих при этом вашу собаку. Не стройте иллюзий — вас продадут в самый неудобный момент по бросовым расценкам, забыв поделиться выручкой. И лишь друзья детства, вместе с которыми ты курил бычки и щупал девок за гаражами… Лишь им, бедным, придется тащить этот крест взаимного доверия и взаимопомощи, тащить то ли по привычке, то ли из боязни потерять привычное окружение, слепленное из выдуманных воспоминаний.

5

[Тренер]

Единственный человек на этой планете, которому вы по-честному нужны и который действительно вам предан, — это ваша мама. Единственный настоящий, пускай и старомодный в своей наивности, друг. Как часто мы забываем наших матерей, уходя в дальние походы в поиске наших алчных желаний, оставляя за спиной единственного человека на этой планете, которому мы действительно должны хоть что-то.

С друзьями все, в общем, ясно, но не надо путать именно друзей именно с Боевыми Товарищами. Когда судьба закидывает мужчину в унитаз, не утонуть ему помогают либо полное перерождение в непотопляемое дерьмо, либо полная непромокаемость в силу целостности как оболочки, так и внутреннего содержания. В эти унитазные и кровавые моменты жизни середины просто не бывает — и слава Богу! Должно же быть явное отличие белого от черного. Многообразие оттенков серого — это для слабаков и нытиков, ищущих оправдания своей ущербности и предательствам.

Скажу более: я крайне уважаю своих прежних и настоящих врагов — хотя бы за откровенную ненависть в мой адрес. Нет ничего более мерзкого, чем улыбка и рукопожатие лицемера, плюющего на спину вашего пиджака. Эти обезличенные следы чужого яда хорошо отмываются только кровью и мозгами. Когда уже знаешь, что есть враг, тогда без сомнения понимаешь, что есть товарищ по оружию.

Тем и ценны боевые товарищи, что они всего лишь прошли проверку на вшивость и сдали те же, что и вы, анализы на честность, став для вас очень понятными, а значит, неопасными людьми. Все эти сопли про воинское братство и прочие привально- гитарные завывания оставлю для Дня десантника, пограничника и ВМФ. Но то, что, харкнув кровью и пройдя через смерть и говно, попавшее в вентилятор, человек остается человеком и не приобретает запах того, откуда вернулся, — это высшая оценка того, что именно данный человек сумел накопить за «отчетный период».

Вывод восьмой. Друзья, видимо, нужны — вот только где их взять человеку, который с подозрением смотрит на бабулю-почтальона и запоминает номера машин у подъезда? Где? Да опять-таки в родном городе, во дворе собственной школы, на встрече одноклассников.

Если не пить водку, то вскоре понадобятся уколы в голову от бешенства и агрессивного бормотания, потому что уколы в живот уже не торкают! Вы еще в задницу начните их ставить… и всплывет недоуменный вопрос: «Неужели так злобно пердела!»

Спиртное — это целая планета в эгоцентрической системе мироздания. Мерзкие бабы, унизительные служебные будни, проблемы со здоровьем и прочие глупости легко отваливаются от вашей неопрятной головы, если в эту голову залить через рот первые сто…

Хотя дело вовсе не в миллилитрах и граммах, даже не в качестве пойла и стране-изготовителе. Дело в самой концепции напитка.

Только конченый очкарик может пить по поводу избиения его женой вялый коньяк. «Конина» инфантильна и грустна. Осталось только закусить ее имбирем, испачкать руки конфетами, и размякнешь, как медуза. Нет, в служебных коллизиях и кухонных битвах нужна водка — жесткий и бескомпромиссный напиток бойца пьяного стиля. Только она, родная, в состоянии всколыхнуть богатырскую силищу во впалой груди и налить свинцом обвисшие плечи. Не порвать на этой сучке рейтузы и не дать шефу в морду практически невозможно. К ответу, падлы!

Другое дело, если у вас романтическое путешествие и вы сегодня интеллигент в первом поколении. Здесь вполне уместны легкие сухие вина. НО НЕ ВЗДУМАЙТЕ ПИТЬ ПРИ ДАМЕ СТОЛОВЫХ ВИН под мороженое крем-брюле. Эта дура может знать, что кьянти пьют под мясо, а не под десерт. Очень рекомендую рейнские и мозельские вина — эти уместны хоть куда. Во-первых, они, как правило, полусухие, и вам не придется кривить мурло «от удовольствия» после сухой французской кислухи девяностого года, а во-вторых, в отличие от итальянских и французских, они чудо как доступны по деньгам и имеют вполне презентабельный зарубежный вид: бутылки с картинками и надписями на импортном языке. Поверьте: никто ни хрена в этом не понимает, включая сомелье, только что привезенного в кузове «камаза» из Ново- Ебуново, побритого, помытого и обученного за неделю, для пущего пафоса и элитарности заведения.

По этой причине, попав в незнакомое и пугающе специальное место, начинайте капризничать, просите свежевыжатый березовый сок и канючьте вино с температурой 14,7 градусов. Требуйте предъявить термометр! Причем сначала проверьте его градуировку через свою подмышку в части 36,6, а потом размешайте им божоле нуво, с ленинским прищуром убеждаясь, что 0,7 градуса не додержали! «За лоха меня держать?!»

Но вино — напиток глупый и томный, достойный девиц, которых мама проводила к вам со ело- вами: «Много не пей, сразу не давай!». Если рк не хотите бесцельно размышлять о пике творчества Шнитке и символизме Блока, пейте водку с утонченной избранницей. Для затравки можно обронить, что в Милане и Лондоне-Париже сейчас русские сезоны. Дамы из модных пьют белую прямо из горла, дерутся с педиками и требуют тазик икры… Поверьте: каких-то 300 граммов «в лицо», и вы уже режетесь с теткой в десна на брудершафт. Она ест землю, клянясь, что нарожает вам близнецов… хоть завтра!

Если же вы хотите, чтобы доза, выпитая вами, возбуждала спутницу своими богатырскими размахами, а докеры за соседним столиком одобрительно приняли вас за своего, то следует пить старый добрый айриш. Ирландцы знают толк в упивании и выживании «после того как». Только они на своих хулиганских островах делают тройные перегоны и не солодят исходные компоненты.

К чему эти одеколоны в стакане?! Шотландцы просто редко моются и забивают «запахи отлива» напитками, разукрашенными купажом.

В этом смысле водка вообще шедевр. На этикетке написано: «с добавлением меда, овса, эвкалипта, сена, соломы и вытяжки из половозрелых кедров», а на вкус все та же милая сердцу косоры- ловка, знакомая еще по собственной поре полового созревания, когда те кедры еще были орехами. Улучшить водку можно единственным способом — увеличением объема бутылки. Все остальные выкрутасы — опять же замануха для лохов, умеющих читать.

Ирландский виски — это да! Но настоящие шедевры делают не рыжие островитяне, а потомки французов, осевшие в Америке. Бурбон — это поэзия изготовления огненной воды. Индейцы, собственно, и вымерли от этой манящей вкусноты (вот бледнолицые изуверы!). Если бы их травили коньяком или, скажем, бургундским, то они всего лишь погрустнели бы и начали брить подмышки. Зачем ковбоям бритые индейцы?

Бурбон мягок, в меру ароматен и узнаваем, идет, как телеграмма, и никогда не грубит на утро.

Сознательно не касаюсь названий брэндов, дабы не быть уличенным в скрытой рекламе вероятного противника. Хотя и у бурбона имеется одна закавыка. Уж больно он дорожает в процессе преодоления океана вплавь. Если вы не на оптовом рынке, не скупщик краденого и хоть немного дорожите своей печенью, то есть не пьете технический спирт, подкрашенный акварелью, то никогда не возьмете эту литру дешевле пятидесяти американских денег. Для примера, литр вполне доказанной водки от знакомого производителя редко может стоить дороже 20–25 долларей в рублевом эквиваленте по курсу Центробанка.

Под правильную закуску и в теплой компании, уже после тоста за тех, кто в море, название, вкусовые качества и цвет напитка роли не играют. Сознаюсь, что под водку, принятую резво, без натянутых пауз и по 25 граммов, трахаться хочется гораздо настырнее, нежели под лонг-дринки со странноватыми для нас сорока граммами плюс кусок льда из водопроводной воды с хлором.

Вывод девятый. Хуже водки — лучше нет. (Черномырдин!)

…Уже два года не пью — даже как-то жаль… Но спорт дороже, а здоровье одно — его либо в одном направлении, либо на все не хватит!

Мы мило поболтали, но все же как двумя словами определить, что есть Мужчина в высоком смысле этого слова? Да то же самое, что и в низком! Кобель, пьяница и мерзавец, любящий свою семью, гордящийся своими успехами и преданный своей Родине, Человек с Честью и Совестью!

Иные есть, но те далече, а потому не рассматриваются, ввиду пресности и безвкусия — а зачем нам «мясо без перца»?

6

[Тренер]

1. День рождения

Оглянувшись на свои поражения, я понял, что в эти моменты был всего лишь недостаточно беспощаден по отношению к себе.

Кои но такинобори рю нюмон

А. Кочергин
В этой конкретной жизни не было ничего более страшного и более важного, чем детство.

Все начиналось, как в дешевом американском фильме-сказке про тщедушного мальчика, вследствие «мутаций» ставшего прямо-таки шайтан-каратистом.

Я не спал уже часа три, точнее, находился в том тонком пространстве, где уже не реальность, но еще не сон, тревожное оцепенение, полное уничтожающих мыслей. «Зачем, ну зачем вообще я родился? Чтобы терпеть все это? Какой в этом смысл?» Проще и логичней было сдохнуть, только открыв глаза и не успев сказать многозначительного «вау!», чем вот так кувыркаться липкими от холодного пота ночами, задыхаясь от ужаса, собственной ничтожности и ненависти ко всему живому, безучастно взирающему на это унижение. «Нет, так нельзя. Пусть это хоть как-нибудь закончится, чем будет продолжаться, как многосерийный фильм ужасов, где роль главной жертвы достается постоянно одному и тому же персонажу — мне».

1977 год. Окраина большого рабочего города.

Тогда все было не так, и планета Земля еще была удивленной обладательницей двух политических систем. Народ в «счастливейшей» из стран жрал водку, носил неизвестно каким способом ввезенные и на какие сбережения купленные джинсы и дерзкие мини-юбки, сшитые мамой из шторы и обрезанные против ее желания «по самое не балуйся». Белье было отечественным — типа трусы синие, майка белая. Лифчики девкам, в силу их фасона и надежности, выдавались буквально для тепла, благо климат, как и сейчас, был прохладный, а женские трусы иначе как парусами назвать было нельзя, что никоим образом не уменьшало ценность и притягательность девственно заросших лобков. Все просто и без буржуазной чепухи типа эпиляции, пирсинга и мелирования.

Да что говорить о том удивительном по чистоте убеждений и телодвижений времени, если даже татуировки, точнее наколки, по большей части имели критическое или патриотическое содержание, а не наносились, как сейчас, на мускулистые и не очень тела для эстетских выкрутасов. Как вам вот это нравится: «Не забуду мать родную!», «Они устали ходить под конвоем», «Смерть ментам», ну и почти стихи: «Как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок!»? Портреты Ленина и Сталина вполне уживались с черепом и костями, а куполастые спины всего лишь указывали на количество отсиженных лет, а вовсе не на исключительную набожность «холста».

Молодняк ходил на танцы, пытался, пренебрегая отечественными презервативами в тальке за две копейки, яростно трахаться прямо в кустах у домов культуры, беззаветно дрался, отдавая предпочтение групповым действиям и бодро применяя колы, вырванные из штакетника, и разобранные на части парковые скамьи. Все было жестко, не очень умно, рк вовсе не манерно, но очень честно и гипертрофированно конкретно. Находясь в одинаково болотистых условиях, молодые люди редко выделялись имущественными признаками. А вот вызвать гормональный всплеск у предмета страсти, истыкав розочкой от бутылки рожу незадачливого конкурента — это будьте любезны, это у нас завсегда такое одолжение.

В этой более чем подвижной и остро агрессивной среде не было места слабости. Не сознавая первопричины, мальчик пытался избежать хотя бы физической несостоятельности. Проводя долгие дни в одиночестве, он самозабвенно ворочал самодельную штангу в 37 кило, тянул старый экспандер и отжимался, свято веря в то, что это может каким-то чудесным образом изменить его ничтожное, ущемленное существование. Мышцы росли, благополучно миновал пик полового созревания, гормонов было, хоть анализы продавай как допинг, а у тринадцатилетнего парня все обстояло, как в курятнике. По шею в дерьме, а на голову благодарно гадят низколетящие куры.

По сути, воспитывала его мать, работавшая в двух местах одновременно и не имеющая времени на такую роскошь, как чтение умных книг или вязание. Точнее, не воспитывала, а иногда вполне педагогично порола за то, что он воровал из вагонов арбузы и плохо учился по русскому языку (фу-у, какая гадость). При этом убедительно увещевала не пытаться курить, упаси Господь, не драться и не дружить с плохими ребятами из соседнего двора: «Лучше отойди и скажи, что ты с ними в разведку не пойдешь». Что делать, ее поколение было воспитано на патриотических кинофильмах и официальных рассказах о войне, в которых не было место подлости и бытовухе, а герои напоминали мраморных в своем совершенстве греческих богов с идеальными поступками и трибунными словооборотами.

Ему остро не везло прямо с рождения. Отец в моменты пребывания в сознании был вполне милейшим и ласковым человеком, но страсть как любил выпить, что кардинально меняло ситуацию на противоположную. Причем пил он неумело, как-то по- детски, всегда до зеленых соплей, всегда с сочной блевотиной «на бис» в конце процесса и всегда с концертом по заявкам от обожаемой семьи. Мать, впрочем, как и все матери, была женщиной нерядовой красоты и вышла замуж за этого мужчину лишь потому, что он вдруг взял да и перевез свои вещи к ней в коммуналку. Отец всегда помнил «как это было», так и не сумев простить подобного отчуждения. Как только доза превышала 200 граммов «белой», то есть водки, папа Коля начинал вспоминать про то, что красавица мама Люся, очень даже может быть, изменяет ему, так как вышла за него явно не по любви. Надо добавить, что для нее это был второй брак, как, впрочем, и для него. Первого мрка у мамы убили, точнее, избили и повесили уже изуродованное тело. Веселые были времена…

Отца первая жена бросила — дерзко, цинично и даже как-то картинно. У них только что родился сын Сашка, отец поехал в командировку, был он буровым мастером и получал безумные по тем временам деньги — 3000 рублей «старыми» (1956 год). Он только уехал, а вслед ему летит нежнейший привет в телеграмме: «Коля зпт милый не приезжай больше зпт я выхожу замуж зпт о разводе не беспокойся зпт я все улажу тчк». Вот такое, блин, «зпт» на всю голову.

Стоит ли удивляться, что впечатлительный мужичок ниже среднего роста, с забавным животиком и безудержной страстью писать лирические стихи а-ля Есенин перегрузился на половой теме и тихо булькал внутри головы тем, что обычно находится гораздо ниже спины.

Картины избиения матери и метания металлических предметов домашнего обихода на дальность и точность ни в коей мере не способствовали укреплению детской психики. Во время этих ночных безумств у малыша часто отказывали ноги, а уж истерики с синими ногтями, белым лицом и потерями речи были просто как «здрасьте».

В итоге мальчик был запуган вне всякого предела. Так, приходя в парикмахерскую, он сразу забивался в угол, стесняясь спросить, кто последний, затравленно ждал, когда все «кончатся». И был безмерно благодарен какому-нибудь неравнодушному дяде, заметившему его малозначительное присутствие и сообразившему, что этот заморыш, видимо, что-то решил сделать с волосами. Вон у него как чубчик растрепался! Мама любила видеть его стриженым, потому как гигиена! Продвинутые сверстники давно уже перешли на «молодежную», а он, объект насмешек, все ходил с малолетним свежеоформлен- ным чубчиком. Эти обстоятельства никоим образом не могли повысить его популярность или развить его коммуникабельность. Пропасть между ним и окружающим миром разрасталась на глазах, еще бы пара сантиметров, и прыжок на ту сторону был бы рке невозможен. Но он все же прыгнул…

До школы было метров четыреста — пара минут прогулочным шагом для уверенного в себе человека. Он покрывал это расстояние с живостью и примерным результатом жопасто-ногастого Бена Джонсона— несвоевременно прекратившего выступления спринтера. Почтим его карьеру вставанием, но пожурим за допинг. Ай-яй-яй!..

Подростки вообще очень жестокие существа. Подростки образца 1977 года были прелесть какие сволочи, а подвид «шпана с грязных улиц рабочего юрода» просто чудо как хорош. Многочисленные, весело сделанные по пьянке, дети своих неказистых отцов — что с них взять?.. Водились они в изобилии, причем их бесцельно блуждающие стаи барражировали почему-то аккурат на путях его продвижения к «граниту науки». Так что в день было как минимум два забега — до школы и обратно, и вовсе не факт, что этот бег с препятствиями не завершался ДТП.

7

[Тренер]

Били его часто, а из-за овечьей безответности били долго и беспричинно. Били потому, что слабость привлекательна; потому что бежал, да не убежал; потому что срочно нужны 20 копеек, а у него нет; потому что здоровый и по-бабьи трусливый; потому что просто скучно, а тут этот маменькин сынок хренов.

В школе он старался не выходить из класса — могли напасть старшеклассники, хотя и однокашники времени даром не теряли. Ужас, одним словом.

Долгий, бесконечный, холодный ужас каждую секунду, каждый день на протяжении очень многих лет подряд. УЖАС! Страх перед всем и всегда, парализующий, унизительный, порожденный пьяным, невменяемым в своей ущемленной жестокости отцом, взлелеянный нелогичной и оттого неумелой материнской любовью и истерически раскрученный собственной, уже не вполне здоровой психикой.

…Вышел рано, шел жестко, вдалбливая каждый шаг в асфальт, и бубнил себе под нос: «Убью! Убью!» Слезы душили — он не дышал, а хрипел. Напряженно шел, не разбирая дороги и не понимая, почему на него так матерятся и сигналят шоферюги. Даже удивительно, как в его руке не оказалось отвертки или ножа. Совершенно очевидно, что он шел убивать. Кого и за что — не знал, но знал, что хочет убить, возможно, даже себя. Впрочем, какая разница?! Жить так дальше было невыносимо, так КАКАЯ РАЗНИЦА, куда он шел?!

Уткнувшись в угол вестибюля школы, стоял и трясся от холодной нечеловеческой ярости, слезы высохли как-то сами собой, глаза остановились в одной точке, а сам он весь похолодел задеревеневшим телом. Выбор был сделан, оставалось просто стоять и ждать, как стоят и ждут сигнала боевой трубы стойкие оловянные солдатики.

Долго стоять не пришлось — «на живца» попался некто Коля, человек всего лишь полухулиганских наклонностей, то есть даже не «центровой», но оттого еще более цинично относящийся к существам более низкого уровня существования.

Не сохранилось в памяти, что было сказано, помнится лишь, в какой манере. Еще запомнилась снисходительная улыбка на лице Коленьки, впрочем, стертая где-то через пару секунд после первой надменной фразы. Причем стертая вместе с чертами лица — удар был неожиданной силы, лопнула кожа от скулы до носа, да и нос подвергся не вполне удачному тюнингу. После того как рухнул этот «старый забор», он яростно пинал обмякшее, тряпичное тело. Голова с приоткрытым окровавленным ртом весело тряслась, отзываясь на удары, и покрывала стены кровавыми веснушками — Коля был без сознания.

Когда кто-то в каком-то количестве вдруг попытался оттащить его, он начал заунывно, по-зверино- му выть. Изо рта, с прокушенной губы летела ржавая пёна, остекленевшие глаза сочились ядовитыми слезами.

И вместе с воем, этими соплями и «свинцовыми» слезами из него болезненно вытекали все эти годы унижения, ужаса и позора, бессонные ночи и убийственные мысли о собственной неполноценности-

После этого дня он дрался чаще, чем менял штопаные носки. С ним перестали спорить, потому что он редко утруждал себя доводами вербального характера. Он начал пить, что вполне свойственно подростку в период самоутверждения, и каждая пьянка заканчивалась побоищем — часто беспричинным. Было ли это плохо? Да, наверное! Но он жрал и упивался этим грязным, но рке нестрашным миром. Его миром, которого ему так не доставало все эти бесконечно долгие тринадцать лет — всю его жизнь. Однако при всей благоприобретенной удали у него так и не получилось забыть склизкий вкус унижения, и каждая чужая боль и страх еще откликнутся у него в душе слезами той самой важной ночи — ночи «предродовых» судорог, схваток и мук.

Все мы родом из детства, вот только у каждого оно исключительно свое. Как странно, что мы еще ухитряемся сосуществовать при тех абсолютных несовпадениях условий формирования личности в самом начале. Прав господин Зигмунд: «Жизнь человека — это преодоление детского комплекса». Никто и никогда не сможет напугать человека, знающего уничтожающий вкус и подлинную цену страха — чувства, порой более сильного, чем любовь.

Днем рождения человека следует называть мгновение, когда он таковым становится, а далеко не момент начала его физического существования. Мнение автора — и не обязательно правильное.

2. Окно

У каждого из нас в памяти есть «полыхающие» секунды, гораздо более важные, чем равнодушно пережеванные, проглоченные и высранные годы.

Долой школу! Совсем другая, пьянящая жизнь одним намеком на свое существование холодила живот и как-то игриво сжимала мошонку. Он уже в техникуме. И даже не в обрыдлой школьной форме (помните: синего цвета с алюминиевыми пуговицами?), а во взрослой, коричневой в крапинку брючной паре от Чебаркульского швейного объединения.

Теперь можно многое: отпустить волосы, роскошно закрывающие уши, на большой перемене бегать пить пиво из настоящих кружек в пахнущую селедкой и луком пивную на углу, рядом с пельменной. «Пельмешка» торговала восхитительными «ластиками» по 28 копеек за порцию. По нынешним меркам сие кулинарное чудо вполне подходило под определение «еда», — читай: «комбикорм», что, впрочем, не уменьшало ее ценность для аскетичного, без излишеств, фаст-фуда того времени. Съел пельмени, запил пивом и на занятия — спать на последней парте. Это вам не школа — это вам иная, почти настоящая жизнь.

Урок физики проходил на четвертом этаже главного корпуса Индустриального техникума, который слыл одним из лучших технических учебных заведений в городе, имел просторные кабинеты и более чем трехметровые потолки. Собственно, речь пойдет именно о них, а точнее о высоте между этажами.

На дворе был ноябрь, как-то запоздало для Урала выпал первый снег. Народ героически надел неподъемные пальто с воротниками из меха Чебурашки, завистливо глядя на обладателей барахольно приобретенных синтетических шуб и — «Боже, какая роскошь!» — настоящих монгольских дубленок, привезенных с Севера.

Первая часть пары прошла показательно сонно. Прибегая с мороза и попадая во влажное тепло аудитории, моментально впадаешь в перманентный анабиоз, нет, скорее в термо-гипнотический транс. Попасть в столь измененное состояние сознания очень просто. В абсолютном варианте стоит провести пару часов в промокших ботинках на морозе, выплясывая принудительную чечетку, затем контрастно погрузиться в горячую ванну, подпуская для релакса пузырьки из неуправляемого более низа спины, и вот она — абсолютная нирвана! Даже и не пытайтесь не уснуть.

Закончилась первая часть пары, и, чтобы уж совсем не потерять связи с реальностью, народ стал угловато выбираться из-за столов, демонстрируя судорожные потягивания вполне в духе передозировки галоперидолом. Из окна аудитории еще вчера был виден полысевший по осени и равномерно обгаженный задний двор техникума. Теперь он стал неузнаваем под тонким слоем первого снега. Так видавший виды стульчак унитаза в гостиничном номере преображается до доверительного вида, будучи накрытым газетой «Правда» с орденами в заглавии и техническим отверстием, заместившим фото генсека. Прямо под окном аудитории тянулся переход в лабораторный комплекс. Его крыша, накрытая полупрозрачной простыней ослепительного снега, находилась от окна метрах в пяти-семи, на ней отчетливо чернели каблукастые следы чьих-то ног.

Надо же, похоже, прыгнул кто-то, — вырвалось у кого-то само собой.

А это я вчера прыгал, — не моргнув глазом, сообщил любимец всех девиц группы. — Ясное дело, ты бы обосрался прямо в полете, — добавил он и победно оглядел благодарных слушательниц.

Испугался?.. Я?!

«Я опять испугался!» — горящая надпись мерцающими углями светилась перед глазами.

Мир остановился. В глазах потемнело, его чуть было не стошнило прямо на пол. Высота казалась убийственной, нереально огромной. Она смеялась ему в лицо отчетливыми копытцами чьих-то следов и бубнила где-то в середине черепа очень знакомым голосом: «Не, ну я-то смог, а тебе слабо? Зассал?..» Так вырываются из-под воды, хватая зубами, глазами и руками глоток воздуха, по пути разрывая ногтями лицо незадачливого спасателя. Он рванул раму — рама оказалась загодя заклеена на зиму, рванул еще и еще. Полетели гирлянды оконной бумаги, жалобно пискнул забытый и теперь уже вырванный с корнем шпингалет. В лицо ударил кисловатый запах заводской трубы, замешанный с морозным ароматом снегопада…

8

[Тренер]

Через секунду он уже летел вниз, благодаря судьбу за то, что та не дала ему шанса остановиться там, на подоконнике и осознать своей, такой благоразумной и заботливой головой всего ужаса того, что он УЖЕ сделал.

Естественно, он упал. Глупо, неумело упал, плохо согнув ноги и вдребезги разбив пятки.

Потом хирург удивится, как при таком отеке и гематомах могли остаться целыми кости.

Директор будет с ленинским прищуром пытать, зачем он это сделал, и искать тайный крамольный смысл в его поступке.

Вся группа дружно откажется брать его на поруки, утверждая, что никто ему ничего не говорил, а выпрыгнул он из хулиганских соображений, что вполне достойно отчисления.

Впечатлительный отец упадет в обморок и станет рыдать, получив по телефону сообщение, что его сын выбросился из окна.

И только мать, волевой человек, сухо поджав губы, спросит: «Зачем?», а получив вымученно улыбчивый ответ, непонимающе поежится и скажет: «Обманули, как дурачка!».

А он будет счастлив. Счастлив и благодарен себе за то, что не остановился, смог не искать смысла, причин и обоснований, не стал измерять, сопоставлять и тратить время на принятие решения. Он просто сделал то, чем будет гордиться всю свою жизнь.

Теперь, когда его спрашивают, кто он такой, он уверен, что имеет право ответить: «Я человек, сумевший выпрыгнуть из ОКНА», но, конечно, не делает этого. Маловероятно, чтобы кто-нибудь понял, о чем идет речь.

Наверняка есть люди, более умело и обоснованно прыгавшие с больших высот и совершавшие по- настоящему героические поступки, но уже никто и никогда не заберет у него его ОКНО, как вряд ли он отдаст свою жизнь.

P. S. Ах, да, тот брилялюль, конечно же, никуда не прыгал, а следы оставил электрик, вылезший на крышу перехода из окна напротив по каким-то своим таинственным электрическим делам…

3. 29 руб

Мужчина, не способный накормить себя и свою семью, не имеет права называться таковым.

Стипендия была повышенной — тридцать семь рублей. Учился даже не хорошо, а очень хорошо, не без гордости сознавая, что, оказывается, умеет и это. Мама получала 127 рублей — ставка старшего бухгалтера, и еще мыла пол в конторе, за что ей доплачивали 60 рублей. Отец, избитый сыном за очередную пьяную выходку, вдруг сухо собрался и уехал в Сибирь. Больше он его никогда не видел. Как все слабые люди, отец умел ненавидеть.

К своим пятнадцати годам мальчишка вдруг остро осознал, что такое нищета. Раньше он по-детски не понимал, почему у друзей так приятно в квартирах, а сейчас совершенно отчетливо осознал, что абсолютная чистота, которую поддерживала мама, — это всего лишь протирание пыли внутри почтового ящика, где пусто, уныло и бедно.

Да тут еще одна напасть. Его очень заинтересовали девушки, и чем сильнее они его притягивали, тем явственней он видел пропасть между дочерьми обеспеченных родителей и оборванцем в дешевых ботинках.

К тому времени он уже занимался каратэ. Коля Шеменьов, его первый и, пожалуй, главный в жизни тренер, нет, скорее Учитель, не просто дал ему знания, он заменил ему отца. Видимо, в пятнадцать лет он еще нужен… Коля тренировал бесплатно, постоянно искал что-то новое и находил такое, от чего господа основоположники пришли бы в полный восторг. Каратэ было и остается для Николая Александровича неким стержнем в жизни, а не «дойной коровкой», как для большинства куда более элитарных тренеров. Выжить при таком альтруизме в то время ему помогала основная работа. Он был мастером у грузчиков на элеваторе.

Работа была крайне проста… на первый взгляд. Приходили вагоны с мешками муки, которые следовало вынуть из вагона, сложить в штабель либо собрать на поддон и опять-таки складировать при помощи электрокара. Немалую серьезность этой незамысловатой задачи выдавал ряд косвенных обстоятельств.

Во-первых, в вагоне более 60 тонн. Если мешки по 50 кг, то их в вагоне 1280 штук, а если мешки по 70 кг, то 900.

Во-вторых, весь коллектив бригады был старше тридцати и весь прошел курсы повышения квалификации по выживанию за колючей проволокой. Пара экземпляров сидела еще при Сталине, отзываясь о тех временах с большим трепетом.

В-третьих, за разгрузку одного вагона во внерабочее время платили наличкой по 59 рублей, что составляло почти половину основного месячного заработка его мамы.

Коля привел его сюда как минимум по двум причинам. Чтобы отморозок узнал, что такое настоящий физический труд и нагрузка, а кроме того, у парня был отчаянно малоимущий вид. Колю уголовники уважали за м-м-м… скажем так, за содержательность. Спокойный улыбчивый дядька компактного росточка и «металлического» сложения на спор пробивал стену вагона кулаком, как в кино, и протыкал пальцами джутовые мешки с мукой. Следует добавить, что до каратэ он успешно выступал на соревнованиях по вольной борьбе. К тому же в их мире редко верят тому, что видят, так что Коля несколько раз удачно и вполне обоснованно «посадил на голову» пару очень непростых урок при полном восторге коллектива в целом.

Такое отношение к Коле автоматом перешло и на парня, тем более что в незнакомой странной компании он старался молчать и больше слушать-смотреть. Благо смотреть было на что. Народец пил жестко и жутко. Беззубые, разрисованные уголовники, беседуя на инопланетной фене, начинали день с чифира и тут же, дождавшись одиннадцати утра, для «купажу» переходили на водку. На глазах у изумленного мальчишки пять колоритных уголовников выпивали «из дула» по бутылке водки, заедали сухарем, а потом как ни в чем не бывало разгружали вагоны с энтузиазмом Тимура и его команды. А какие были драки! А как «катали» в карты! А споры!.. Оставаясь человеком-невидимкой, он всегда сидел рядом, но его никогда не втягивали в общий, столь специфический хоровод.

Однажды после очередного разгруженного вагона перепачканные мукой экс-зэки сидели в бендеге, не спеша пили водку и смачно курили дорогие болгарские сигареты с фильтром.

Нет, все-таки без водки — хана. У меня жизнь сразу дает трещину и становится похожей на жопу, а вот махнул пузырь в обед — и «поляна в елочку»!

Да что ты в жизненных жопах понимаешь! Я за нее по утру мышь съем и от бабы откажусь, а ты — елочки-цветочки…

Мышь, — радостно подхватила неравнодушная кодла. — Мышь сожрешь?! А ну на пузырь!..

Да не забудь: фуфлыжник хуже пидора, так что либо жри, либо в магазин, чтобы за метлой в следующий раз следил.

Поедатель мышей набычился и побледнел.

А ты меня за метлу не лови — руки оборвешь, как десна будешь чистить! А ты вообще дуло залепи, у тебя, у сявки, номер шесть, подели его на восемь и засунь в дупло! Писюн ты с пришитой головой!

Обозванный сявкой семейник без лишних слов схватил чифирбак-электрочайник и прямо с кипятком запустил в потенциального мышееда. По дороге булькающая и парящая влага окропила всю разом взревевшую компанию. Дрались зло и умело. Остановилось все, как и началось, моментально.

Вдруг сели и, тяжело дыша, стали сплевывать кровавые ошметки расквашенных губ, поправляя уже давно бесформенные лица. Благо зубы были либо золотые, либо их не было вовсе, так что выбить что бы то ни было представлялось затруднительным.

Не, ну так что, за пузырь сожрешь или так и будешь моросить не по сезону?

Да и сожру! Я на Колыме вату из матраса жрал и на кровь в карты шпилил, хрен ли мне мышь не спороть?

Элеватор — это питомник крыс и голубей. Толстые и безмозглые птицы нажирались дармового зерна до состояния, несовместимого с полетом. На земле их поджидали бездомные собаки и все те же крысы. Урки-грузчики не гнушались супчиком из голубятины. Бралась скрутка от вагона — шестимиллиметровая проволока, скрученная в жгут, и прицельно металась в стаю сизарей. Многие птицы пытались взлететь уже без головы. Крупа хранилась на соседних складах. Не жизнь, а диетическая столовая! Крыс, конечно, не ели. До этого момента…

9

[Тренер]

Отправили гонца, через пару минут он примчался с выводком крысят — эдаких розовых жирных червяков с прозрачными лапками и такими же хвостиками. Кодла замерла. Престарелый «хозяйский» равнодушно разглядывал этих представителей живой природы, откинувшись на спинку стула и меланхолично катая одного из «червяков» по столу заскорузлым, исколотым до синевы пальцем с коричневатым ногтем.

— На пузырь «белой»?

— Да, на пузырь, на пузырь!

— А побежит кто?

— Да ладно, не блатуй — я побегу. Ну, пошло…

«Угол» взял крысенка, скептически осмотрел его на свет, затем флегматично засунул в рот и начал жевать. Хвост неодобрительно хлестнул его пару раз по лицу и пропал в золотой мясорубке, грызун нежно хрустнул и был благополучно проглочен.

— Во, мля, человек!

— А я и еще могу, — ответил приободренный живодер и уже с огоньком засунул второго в те же золотые жернова.

— Стакан, суки рваные, налейте, вдруг у него свинка или корь — оно мне надо?..

Парень бурно блевал за складом. Казалось, от подобного зрелища кишки вывернутся наизнанку, а веселая компания гоготала взахлеб, пребывая в прекрасном расположении духа. Гонец резво метался в магазин с периодичностью, достойной рейсового автобуса. Жизнь кипела и булькала, оставляя неопрятные следы на лицах и стенах.

Вагон обычно разгружается за пять часов. Правда, бывали и рекордсмены, например некто Чапа. О нем следует упомянуть отдельно. Костлявый гигант ростом выше 190 см, с пятьдесят восьмым размером пиджака и пятидесятым — брюк, с членом, измерением длины и толщины которого занималась вся упившаяся в дым бригада. «28 см в эрегированном состоянии, причем в стакан до конца не засунуть!» — таков был вердикт уважаемой комиссии. Так вот, этот Чапа в одиночку разгружал вагон за три с половиной часа, и это с учетом профессиональных заболеваний — геморроя и грыжи.

Надо добавить, что внешность Чапа имел эксклюзивную — под стать своим трудовым и сексуальным подвигам. Длинный нос («нос — горбинкой, член — дубинкой!»), очки, усы подковой и лохматые волосы делали его похожим на неопрятного героя Сервантеса. Читал он много и был страшно ядовит на язык, от этого его постоянно пытались бить незнакомые молодые люди. Кроме того, Чапа пользовался бешеной популярностью у дам бальзаковского возраста и педиков. Последние ходили за ним гурьбой, но в силу чудовищного диаметра своего члена он не мог им ничем помочь, хотя искренне хотел. «Да я за 25 рублей его хоть в бюстик Карла Маркса засуну, лишь бы диаметр ноздри подошел». Диаметр, как правило, не подходил.

Чапа сменил три жены, не выдержавших этой зоофилии, четвертая была худенькая и застенчивая еврейка. На нее с сочувствием поглядывали элеваторские бабы, уже пробовавшие эту елду в разных видах и расписавшиеся в абсолютной беспомощности перед чудесами природы.

— Знакомлюсь в ресторане с теткой. Ей про меня уже напели. Ну, мы к ней, муж в командировке. Она как его увидала, так аж лицом взбледнулась. И ну давай его засовывать! А он, падла, ни в передницу, ни задницу не входит — хоть иди кури. И тут до меня доходит мысль дать ей в рот. Она взять-то взяла, а дальше никак. Глаза вытаращила, задохнуться боится, курица! Я ей начал вопросы наводящие задавать, а прибор во рту оставил. Так вот и поладили: она ответить пытается, языком шебуршит, а я в итоге через каких-то пару часов допроса накормил ее белком на пару лет вперед.

Так и подмывает вспомнить не вполне уместную классику: «Да, были люди в наше время…»

После пяти часов неумелых попыток борьбы с непослушным мешком закончился его первый вагон. Коля получил тридцать, а он — свои первые, честно заработанные 29 рублей, выданные прямо в вагоне. Тот, кто работал на каре, получал на рубль больше — тогда рубль был еще рублем.

Вы знаете, что такое работа грузчика? Это несколько сот наклонов за подвижным 50-килограммовым предметом, который практически невозможно взять без «кошек», а, взяв мешок, следует поднять его до высоты человеческого роста. Это правильно сложенный поддон и штабель, обваливающийся с завидным упорством. Кто пробовал, тот поймет, почему эта работа стоила таких денег. На итог грузчики получали наличкой от пятисот до семисот рублей в месяц.

Руки и ноги отказывались слушаться, отрывались с непривычки ногти, спина просто не разгибалась, а время остановилось. Мальчик старательно учился сражаться. Он сражался с собственной немощью, бессилием и абсолютно скотской усталостью.

Ему было всего 15, весил он 70 кг при росте всего 170 см… Через полгода он уже будет ходить в «аляске», купленной на свердловской барахолке за 360 (!) рублей, в новеньких джинсах за 190. У него появится первый приличный костюм, который он будет носить по-богемному — с бабочкой, дурак-дураком.

…А сейчас он ехал по зимней дороге в автобусе № 136.

Проснется он уже на конечной остановке от глухого удара собственной головы о билетную кассу. На занятиях будет спать глубоким и ровным сном без сновидений.

Со временем он прослывет среди преподавателей избалованным сыном богатых родителей. Ухитряясь спать на занятиях, окончит техникум со средним баллом 4,75 при одной тройке. Ее поставит бесноватая математичка, называющая его барчуком и хамом. Он будет картинно выходить из аудитории и сообщать директору, что не вернется на занятия, пока это быдло не извинится перед ним.

Работа научила его ответственности и самостоятельности.

А те двадцать девять рублей были первыми и оттого самыми важными по сию пору деньгами.

4. Запах

Враги делают нас всего лишь сильнее, женщины делают нас счастливыми или абсолютно несчастными. Вывод: женщина объективно опаснее любого врага и притягательнее любого друга!

Нет, не запах, совершенно точно — аромат женщины, как говорил герой Аль Пачино в гениальном фильме. Ее аромат — это единственно правдивое сообщение, безадресно выплеснутое в окружающий мир. Женщина врет всегда, врет даже реальностью своего существования, начатого из ребра первого мужчины и мотивированного скукой последнего. Врет, что блондинка, врет, качаясь на каблуках, что она, дескать, «на ноге». Врет, что у нее настоящие ярко-красные ногти, врет, что они не синтетические, как визажист по имени С. Зверев. Врет, что терпеть не может липких взглядов на белье, игриво просвечивающее через гипюр юбки. Врет маме, что задержится у подруги, врет мужу, что осталась у мамы. Врет подруге, трахаясь с ее супругом, что ее муженек стопроцентный урод и что наверняка он в сексе — полное ничтожество. Врет, что стройна, а вовсе не после откачки, подтяжки и протезирования груди (читай: капремонта). Врет, что черноброва и волоока. Полная херня! Все зависит от мейкапа и суммы вклада в него.

Тяга к прекрасному — бред, наслаждение жуликоватого афериста, исполняющего джигу на руинах обворованного банка.

Но запах!.. Запах — это другое. Нет, не тонкий шлейф парфюма, не компот из ароматов дорогой косметики и следов и этапов трудового дня. Нет, именно аромат женского тела — тонкие, еле уловимые флюиды сексуального пароля, знакомого животным гораздо отчетливей, чем нам, мутантам. Речь не идет о жарком лете, вчерашнем белье, общественном транспорте и критических днях — назвать это ароматом может только некрофил. Речь идет о том вполне мистическом и, возможно, самом важном, что вползает в подкорку и сносит всю лирику и логику, притупляет все условности, общественную мораль, этику и остальную чепуху, придуманную людьми для того, чтобы еще больше подчеркнуть значимость половых побед. Это — аромат женщины, неописуемый, каждый раз новый, а значит, необъяснимо, безудержно притягательный маячок той, что кокетливо оставляет в воздухе следы своего эфемерного существования, парализуя все чувства и желания, кроме одного — острого желания размножаться.

…Он шел следом, не очень понимая, что делать дальше. Тот мальчик с чубчиком внутри него сжимался от ужаса при одной только мысли, что надо будет что-то говорить, а она возьмет и рассмеется ему в лицо или пренебрежительно хмыкнет, передернув плечиком. Он видел ее и прежде, но лишь сегодня понял — нет, уловил! — ее аромат, отравивший его существование и призывно влекущий за собой. Ноги подгибались, лицо, потеряв форму, обвисло под напором гормональных потоков, переполнивших его молодое дикорастущее тело. А она даже не оборачивалась.

10

[Тренер]

Врала, привычно врала, что не видит и не чувствует его. Как можно было не почувствовать взгляд, от которого она вполне рисковала забеременеть, случись ветреная погода! Как можно не обратить внимания на тупо гнущего свою линию шестнадцатилетнего молодого человека с остановившимся от желания взглядом… «Мы выбираем только тех женщин, которые уже давно выбрали нас», — эту фразу он услышал гораздо позднее, но и тогда вполне мог подписаться под каждой буквой вышесказанного. Она вела свою древнюю игру, придуманную не ею и не сейчас, а за несколько миллионов лет до того момента, когда сперматозоид ее папочки настиг-таки вяло убегающую яйцеклетку ее мамочки. Она забавлялась своей властью, обманывая и флиртуя с человеком, который даже не приблизился ближе, чем на три-четыре метра. Женщина! Стоит ли удивляться истории про эдемское яблоко?..

Обернувшись, она «вдруг» спросила: «Молодой человек, который час?» Он чуть в обморок не упал от… Она же упоительно улыбалась, словно спрашивала: «Вы как любите больше — сзади или сверху?» Что-то промямлив, он тут же узнал, что автобусы ходят до неприличия безобразно; что она опоздает в мединститут; что завтра в это же время, в этом же месте она будет снова. После он зачем-то соврал, что ему 18, а не 16. Она соврала, что, дескать, он выглядит старше, а вот она никак не может всех убедить, что ей уже 21, — все типа думают, что 17… Спустя минуты три он рке знал ее адрес и телефон. Ему было плохо, отчетливо блевотно. Спермотоксикоз — это сейчас он знает это слово, а тогда он просто тихо стонал, перегруженный острой животной любовью к этой самке.

Была весна, тепло и тревожно, как в сельской бане. Очень может быть, что трахались даже мышки в норках. Кобели и кошаки так просто пилили своих избранниц, не очень заботясь о разнообразии в позах. Все это не могло не происходить, потому что в теплом неподвижном воздухе повис аромат его первой женщины. Мир обязан был сойти с ума!

Он не умел целоваться — она нежно и не спеша научила его, он боялся прикоснуться — она обнимала его. Удивительно, но руки сами оказались там, где нужно. Он сгорал от ужаса при мысли предложить ей «ЭТО», а она заводила его в заброшенный парк, где они долго и протяжно целовались под дождем, частично повторяя классический сюжет из индийского фильма — но без песен и танцев. Он чувствовал возбужденным телом ее упругую грудь, пренебрегающую бельем и готовую прожечь своими крупными сосками его смуглую кожу… Он буквально истекал желанием, а она молча и свысока любовалась творением своих уже умелых рук. Туман, забытье, пара часов истерических упрашиваний с пересохшими губами, снисходительные улыбки и веские доводы на тему о том, почему «нет»… Как вдруг они оказались в одной кровати, под одним одеялом. Он трепетал от прикосновения к ее влажной и жадной вагине.

Как он это делал, что именно происходило и как скрипела панцирная сетка — не важно, а потому не интересно. Здесь другое: он научился различать запах женщины. Уже упомянутый сексуальный пароль, отсутствующий по определению в неживых надуманных букетах французского «кожзаменителя», разлитого в стеклянные флаконы и выдаваемого за интимные ароматы, дескать, сводящие вспыльчивых мачо с ума…

Родился мужчина, но маленький, сжавшийся в комок мальчик так и не уйдет из уголка его души. Он, молодой и уверенный в себе мужчина, будет, проклиная себя и завидуя грубо устроенным друзьям, убивать вечер с откровенной дурнушкой, понимая, как ей неловко оттого, что все подружки по парам, а она опять одна и слезливая ночь впереди. Как хорошо знакомы ему эти задыхающиеся в рыданиях ночи!

5. Голова сдохла…

В тайге местные «хрен знает как их звать» занимались сбором пантов, то есть тупо резали молодые рога. После среза их сваливают в чан со спиртом — такая там технология. В этом чане булькает кровь, куски шерсти и кровавые панты.

Геологическая партия работала на условиях сухого закона, начальник партии — зверь-трезвенник, дело было в семидесятые…

Работяги всецело разделяли порывы начальника, но были горькие пьяницы и неимоверно страдали. Вот они и решили попытать счастья в стойбище.

— Аборигены развели короткими руками и говорят:

— Водка нету, сама от жажда чуть живой.

— А это откуда тогда спиртом так шмонит?

— Это нельзя пить — худо будет, голова сдохнет.

— Голова уже сдохла. Показывай, чего такое кашеварите?

— Панты от олешков — страшная вещь, не пей, голова сдохнет.

Перед обезжиренным алкашом стояла мерзостно пахнущая бадья с кроваво-спиртовым раствором и расчлененкой. Он, таки понимая, что жизнь паскудная штука, взял кепку, зачерпнул это и, давясь блевотиной, выпил… Потом сел и истомно закурил.

Пугливые товарищи по несчастью горевали, ожидая, когда «сдохнет голова».

Вдруг хроник подскочил и начал бурно блевать веером. Он резво прокрутил ногами в воздухе, сменив пару галсов, выбежал из яранги и кинулся в кусты.

— Эка невидаль! С такой «тормозухи» еще не так полоснет. Это и есть «голова сдохла»?

— Сдохла, совсем сдохла, — ответил равнодушный сморчок-оленевод.

Товарищ тем не менее из кустов не спешил… А его там уже и не было, как не было его и в окрестном лесу, и в партии, и в округе.

Через пару дней связались с райцентром и попросили вертолет. Впрочем, вертолет не понадобился. Мужика нашли охотники за 200 км от стойбища. Он лежал на берегу реки, с кровавыми ногами и практически голый. Когда через неделю в реанимации бедолага смог говорить, то сказал самое важное:

Я начал блевать и вдруг понял: если сейчас не побегу, то взорвусь, как бомбажная консерва! Вот я и бежал.

А куда бежал?

Прямо бежал.

А волков, медведей не видел?

Да видел кого-то мельком — все от меня врассыпную! Я же прямо бежал… Хорошо, об дерево не расшибся нах!..

6. Dream, sweet dream…

Если вам не нравится сгущенка, в которую случайно упали мухи, значит, вы не солдат и не служите в далеком гарнизоне.

…Нет, резать ее нельзя — это неверно и эстетически не обосновано. Тонкие, ровные дольки сырокопченой колбасы противоестественны так же, как пиво, налитое в коньячный бокал. (Выпить, конечно, можно, но зачем же его греть в ладонях!) Нет, ломать — именно ломать на неровные куски с торчащими по краям уголками рубленого мяса и шпика, с полупрозрачными от жира обрывками восхитительной шкурки, которую могут снять только невежды и вырожденцы из среды революционной интеллигенции. Нет, нормальный половозрелый мужчина колбасу ломает, затем с хрустом и треском разрываемой «кишки» отгрызает от нее крупные, с трудом разжевываемые куски, наполняя рот целым облаком пряных и невыносимо острых ароматов дыма, слегка прогорклого сала и честного, без включений инородных тел, мяса! Это не еда в полном смысле слова, это борьба с нелегким и оттого более желанным удовольствием. Если уже пережеванную колбасу выплюнуть, то даже это не прервет логическую цепочку экстаза: схватить — разорвать — откусить — жевать с полным ртом, не только впитывая тонкий букет продукта, но и наслаждаясь именно процессом поедания, который очень похож: на первобытную охоту.

Сырокопченая колбаса — продукт особый. Пытаться уничтожить его, не подумав о сопутствующих ингредиентах, — смерти подобно. Не успев «забороть» и сотни граммов, остро осознаешь, что, не смыв из полости рта этот терпкий соленый вкус, можно просто захлебнуться уже почти незнакомой слюной. Во всем нужна умеренность. Кружка пива или рюмка водки — это то малое, что можно сделать для того, чтобы оказаться в паре миллиметров от нирваны, блаженства, подаренного незамысловатым на вид предметом, исполненным фаллическим символизмом, имеющим подозрительный темный цвет и содержащим измельченные останки убиенных животных.

Кто бы это ни сделал, как бы это ни выглядело, что бы ни находилось в рецептуре — это не стоит даже упоминания. Так туристам не советуют заглядывать на кухню китайского ресторана. Зачем ломать абсолютный кайф от процесса, вникая в несущественные, а потому второстепенные подробности производства?! Не мешайте копченую колбасу с другими закусками, не ешьте ее с сыром и хлебом. Этого не следует делать так же, как и не стоит добавлять в «Камю» шампанское. Маловероятно, что хороший коньяк выиграет от потусторонних тонов, пускай даже «Вдовы Клико».

11

[Тренер]

Так и с колбасой. Ее надо рвать, жрать, глотать и запивать избранным мужским напитком, освежая рот для новой порции этого фантастического продукта.

Самолет летел рке семь часов, водка была выпита, о газировке типа «Дюшес» никто не позаботился. Так как рейс был военный, стюардесса в короткой юбке и с пышными сиськами отсутствовала, равно как и возможность отовариться напитками прямо на борту. Недоеденная палка колбасы мозолила глаза и яростно напоминала о жажде, раздирающей глотку. Бодун сам по себе засушлив, а тут еще эта гадость соленая.

Его буквально передернуло. С нескрываемым отвращением он бросил слегка обглоданную колбасу себе под ноги и пнул ее вдоль по проходу уже несвежим сапогом. В салоне висел стойкий запах дешевых сигарет, перегара и мужского пота. Ноябрь 1983 года — призывники летели в Краснознаменный Дальневосточный военный округ. Город Владивосток ждал новое пополнение своих «красных» казарм, а потом тайга и отдельный захолустный гарнизон.

Ему часто снились странные, порой парадоксальные сны, но в ближайшие полгода будет сниться только один завораживающим, навязчивыи и несоы- точный сон — оставленная в самолете палка колбасы! Сны… Светлые сны о главном! Он никогда раньше не думал, что голод может быть столь постоянной и важной категорией мировосприятия, по сравнению с которой меркнут даже более острые ощущения: злость, страх и усталость. Очень хотелось есть.

На «точках» кормили на убой. Растащить продукты не представлялось возможным. Тайга — куда их потащишь? В этих лесных закутках офицеры спивались, солдаты от безделья ходили на охоту, постреливая из АКМа по всему живому, а жены кадровых военных дурнели и думали, кому бы еще дать. Но это на «диких» точках, а в полку было голодно и тоскливо.

Советская армия очень любила своих старших офицеров, не забывая о членах их семей. Продукты поедали сначала они и прапорщик с продсклада. Затем младшие офицеры и представители военного оркестра. Потом ели старослужащие и прочие приближенные к кухне, и только после этого «молодые военные» бодро пережевывали пустую ячневую кашу по девять копеек за килограмм на природной воде из колодца, давясь хлебом неизвестного сорта, по вкусу и цвету подозрительно напоминающим оконную замазку. Отправка в командировку с большой вероятностью означала, что кормить не будут вовсе.

Вы знаете вкус заваренной в котелке хвои, сырых грибов, заплесневелой корки хлеба, обжаренной на костре и поделенной на пять едоков? Нет? Ну да и не нужно вам этого знать. Голод — это холодный, всепоглощающий ужас, беспощадный червь, вылупившийся и подозрительно быстро взрослеющий в вашем желудке. Прав был Эйнштейн в своей теории. Если мерить рацион относительно армейского стола образца 1983 года, жизнь начинает играть радркными красками и почему-то вовсе не хочется сырокопченой колбасы. Да тьфу на нее! Мало ли вкусных предметов на необъятных прилавках современных магазинов, но оглянитесь: возможно, где-то рядом есть человек, которому не суждено дотянуться до этих упоительных богатств. Память о голоде не позволяет судить людей. Единственное по настоящему важное основание для помощи — это протянутая к вам рука, пускай даже не самая трезвая.

7. МС СССР

Если максимально высоко задрать планку, то есть вероятность, что вы хоть куда-то прыгнете.

Армия — это очень специальное место, вдаваться в ее конкретное живописание не будем ввиду необъятности и неблагодарности темы. Слегка не дослужив «срочную», он поступил в военное училище и теперь уже заканчивал его.

Выживший из ума комбат по фамилии Кобзарь героически ковал кадры для МО СССР. Потертый дедок пятидесяти (!) лет нырял в несуразный тулуп, взятый, видимо, напрокат у знакомой сторожихи, и читал прошлогодний, наверное, номер газеты «Правда» для военных, одетых в «повседневную форму одежды». На улице стоял тридцатиградусный мороз, шла сороковая минута читки. Газета до обидного быстро закончилась…

— Куда, бляха, деваются погоны?!

— Ты должен быть, как бррроня!

— И так далее, и так далее, как говорил Леррр- монтов!

— Говно не каменный уголь! Не надо стесняться!

— Шахтеррры масло не жрррут, а вы, бляха, жрррете!

— В садике — «золотой», в школе — «золотой», а здесь — говно! Говно взяли — говно выпустим!

— Вы не видали — я видал! Полк, нале-е-ево, огонь, вашу мать! Он упал и лежит, а полк напр- рр-раво и шагооом марррш!

— Вы мертвые лежите, вы агитаторрры, на вас, падла, военная форррма понадета!

— Хочу — не хочу! Я, может, Маргарет Тэтчер хочу — отодрал бы как учебно-боевую лярву, так она все ракеты на хрен поснимала бы!

— Сегодня суббота, вот что обидно! Суббота с воскресеньем нам несет… Почему мне не несет?!

— Потискал Манюню в мужском туалете — и домой ее шагом марррш!

— А то в самоволке — устав нарушать. Назад, бляха! И не поможет тетя Гррриша, она кричит: «Я инвалид!», а мне насрррать — я Ррродину защищаю!

— Залез в танк, кнопки нажимай, башней кррру- ти, и петь надо громче. И — А — у — А! Жалюзи от- крррой!

— Я через три козла и коня прыгал — был молодой, а у вас трусы в полете рвутся. Отставить, вашу мать!

— Дочка принесла маленького такого, ну, этого… Пушистый такой, как в кино. Я ему: «Ком, ком цу мир, майн либер». Он, падла, ползет, а я ему: «Газы, сука!». Он обосрррался и померрр! Потому что понимает, а курсант ни хрена не понимает!

— Потому гегемон — гегемон не дррремлет, собаки лают, а у них пистолеты!

— Пускай безобррразно, но единообррразно. В строю — я ваш спаситель, вне строя — я ваш то- питель, и не надо мне тут! Я к генералу на доклад хожу — ширинку на все пуговицы и проволоку закручиваю, потому полковник Кобзарррь.

— Ну как с вами воевать? Как с вами воевать, когда без барабана ходите туда-сюда?

— Демократия — это высшая стадия диктатуры. Диктатуррры — я не боюсь этого слова! И так далее, и так далее, как уже говорил Лермонтов!

— Углы будем круглить и делать из говна конфетку, потому я пулеметные курсы кончал. Это вам не теоррремами голову темнить, хотя старый стал, со всех дыр течет.

– ~ Думая, думай, бляха, чтобы на лбу рррог выр- ррос, но пилотку не сметь в 3,14зду превращать!

— Захожу в пятую роту, а там гуяки летают. Пре- кррратить! Мы не летчики, а танкисты!

— Газы! Нет, ни хрена!.. Вспышка слева — куда головой надо падать? А туда, куда только что яйца полетели!

— Гегемон, я вам покажу, бляха, падла, гегемон!

У спортсменов в училище было одно неоспоримое преимущество. В силу перманентного пребывания на сборах, наличия плановых тренировок и особого отношения к ним генерала, бывшего спортсмена, они были этакой кастой брахманов среди курящего и жуликовато-пьющего военного быдла. Соответственно, прослушивание «классика» военной мысли сводилось к минимуму, хотя иногда происходил отлов «физкультурников» с постановкой в строй — экая незадача!

Каратэ закрыли, кажется, в 1983 году, он даже не успел попасть в спортроту, хотя не проиграл за последние три года ни одного соревнования. В училище интуитивно пришел в офицерское многоборье. Во-первых, название красивое, во-вторых, стрельба из пистолета, плавание и бег. Была еще, правда, гимнастика, по сложности и содержательности недалеко ушедшая от комплекса вольно-военных упражнений на шестнадцать счетов.

К четвертому году он уже стабильно выполнял норматив KMC — 3200 очков, и мечтал о 3400 — нормативе МС СССР. Ввиду сложного характера с руководителем команды уживался плохо — пару раз даже вылетал в «строй» со сборов, но тупо гнул свою линию и опять оказывался в спортивном комплексе. Тренировался уже по собственному графику, очаровав гражданских тренеров по плаванию и стрельбе. Благо обе были молодыми дамами и благодарно впитывали то, что им лили в уши. Дамы отвечали на ухаживания взаимностью и тренировочными программами. Через полгода индивидуального тренинга он рке набирал норму мастера на трех видах из четырех. Нос задирался к электропроводам. Он отчетливо почувствовал себя главным перцем «нашего микрорайона».

12

[Тренер]

Судьба редко с ним заигрывала, а уж если хотела что-то пояснить, то делала это с прямолинейностью кувалды.

…Он торопливо сбегал по обесточенному подъезду, перепрыгивая через две-три ступеньки. Бегун хренов… В самом темном месте, прямо около дверного тамбура одной ступенькой оказалось больше — нога предательски хрустнула. Он рухнул, завыл, схватившись за стопу. Прошло, пожалуй, минут пять, а он все еще протирал своей манерной «Аляской» заплеванный пол. Нога сразу превратилась в подобие уродливого воздушного шарика.

В травмпункте сонный врач посмотрел на не очень удачный снимок и обронил:

— Да ничего страшного, кости вроде целые, связки, наверное, порвал, ну и сосуд какой-нибудь. Короче, не ссы — плясать еще будешь.

— А у меня соревнования через три дня. Я смогу выступать?

— Конечно, сможешь, если соревнования по шашкам А вот если по шахматам, то я бы воздержался — может быть осложнение на нервной почве.

Увидев его на костылях, начальник кафедры умело и сочно выругался, вспомнив все этапы его зачатия и родителей, а заодно позволил себе усомниться в традиционности его теперешней половой ориентации.

Через некоторое время полковник все же сумел сформулировать вопрос.

— Что, на округе, значит, не выступаешь, скотина тупая?!

— Очень даже выступаю, — бодро ответил ему хромой товарищ старший сержант.

— Ну-ну, выступатель…

На мандатную комиссию он пришел, засунув почерневшую уже ногу в старый добрый советский голеностоп. Теперь таких и не делают. Нога уже не гнулась, что хоть как-то снижало дикие прострелы.

Первым видом была стрельба — для него ведущий и самый важный раздел многоборья. В ней он достиг самого ощутимого прогресса. Видимо, из-за угнетающей боли и полной отстраненности от нервной составляющей процесса производства отверстий в бумаге он отстрелялся так, что дух захватило, сразу перебравшись в верхнюю часть рейтинговой таблицы соревнований.

Обколов ногу новокаином, весьма средненько выступил по гимнастике, сохранив однако положение в таблице. Удивительно, но на ногу никто не обратил внимания. Для откровенного лоха, начавшего плавать в двадцать один год, он обычно плыл достаточно бодро: 100 метров вольным стилем по длинной воде за 1,15. Голова отказывалась верить в худший результат, температура незамысловатого тельца к тому времени была уже 38 градусов. Только в душевой бассейна тренер Рехтин из Свердловска увидел его «валенок» — кроваво-сине-черную ногу, раздувшуюся от колена до стопы включительно. По бассейну прокатился интриганский шепот: «Да он ни плыть не будет, ни на лыжах бежать. Ловите подставу! Вот танкисты сейчас вляпаются!»

Поплыл, неуклюже толкнувшись от тумбочки одной ногой и плюхнувшись боком на «дорожку», греб, протяжно визжа в воду от боли и ярости. Если бы какой-нибудь маг-чародей провокационно спросил его: «А давай ножку оттяпаем, но ты добьешься того, что хотел», то он совершенно точно ответил бы: «Легко! Режь!» Вода казалась кипятком. Не хватало дыхания, не хватало длины гребка, ноги висели сзади, как два куска дерьма на хвосте дворового Тузика. 1,23 — чистый позор! Рейтинг после периода эрекции печально обвис до середины таблицы, а мастерский норматив виделся ему чем- то вроде полетов Дэвида Копперфилда. То есть выполнить как бы можно, но иди и сам попробуй пробежать на одной ноге 10 км чуть быстрее собственного лучшего времени — чистый фокус.

Ночь он провел в ознобе и кошмарном полусне. На утро не мог заставить себя проглотить кусок курицы… Голеностоп, бинт, пара кубов новокаина, пара горстей аспирина, какие-то антибиотики, какая- то мазь, что-то дали понюхать — фу, нашатырь. Спасало то, что всю зиму тренировал коньковый ход. К тому же дело было в марте — лыжня жесткая и «теплая».

На старте голова просто тряслась, по показаниям очевидцев, цвет лица напоминал стену в гауптвахте. Очень цомогли ребята-лыжники из сборной округа. Видя такую беду с ногами и зная решимость этого «идиота», они согласились вести его хотя бы на 37–39 минут.

Он поставил «валенок» в лыжню, а здоровой ногой начал толкаться так называемым полуконысом. Благо техника не блистала совершенством и в лучшие времена, даже тогда он бегал в основном за счет рук… На каждом повороте трассы в его обезумевшие от боли и усталости глаза заглядывали представители всех команд, недоуменно констатируя: «Да вроде он! Ничего не понимаю — я же своими глазами ногу видел».

Когда он вдруг начинал «засыпать», на него, обернувшись, орал впереди бегущий «сборник»: «Быстрее, не сдувай, хрен ли спишь!» Захлебываясь собственными соплями, «просыпаясь», он начинал орать, кровь возвращалась в голову, и снова практически на одних руках он рвал эту бесконечно белую линию, виляющую перед глазами. Голова заунывно гудела, последние километры дороги он почти не видел.

Глухо рыдая и хрипя, ничего не понимая, он продолжал бежать вперед. Уже не для того, чтобы набрать какие-то там очки или получить какой-то значок с буковками — бежал потому, что нога, сволочь, пыталась растоптать своей болью его волю, унизить его, заставить захныкать, уступить вполне понятным смягчающим обстоятельствам.

На финише его схватили и остановили. Не удивительно, что он упал и долго бился в истерических конвульсиях. Корчился, не стесняясь своих слез и людей, удивленно смотрящих на буйно помешанного, забрызганного всем, что ему удалось выделить: соплями, слюнями, слезами.

Пробежал гораздо быстрее 37 минут, получив более тысячи очков и набрав в итоге 3600, что на 200 очков больше норматива мастера спорта. Да причем тут мастер спорта?!

Начальник команды, который его так недолюбливал, подошел к молодым ребятам и сказал:

— Идите и посмотрите на него! Если вы не прибежите с такими лицами, лучше даже не выбегать.

Стоило попробовать сделать это, хотя бы для того, чтобы узнать про себя так много нового…

А через неделю повторный снимок покажет, что у него, оказывается, была сломана кубовидная кость стопы. Как замечательно, что он этого тогда не знал, хотя ничего и никогда не происходит с нами случайно.

8. Учебник истории

Человек выглядит так, как он себя представляет. Так оно и есть!

Всё — выпуск! Каких-то пару недель, и вы уже не бесправные курсанты, а буквально господа офицеры (товарищи, конечно, — правда, не ясно чьи). Как всегда, перед «госами» строевые смотры и прочая ритуальная чепуха. Нога работала еще неудовлетворительно, хотя на дворе был вполне взрослый июль.

Жизнь военного спортсмена — очень странная штука. Как бы ясно, что армия и дисциплина, как партия и Ленин, без сомнения, близнецы-братья. Но любое исключение лишь подтверждает правило — сборная команда высшего военного училища по своей разношерстности и разгильдяйству отчетливо напоминала толпу пленных румын времен Второй мировой. Военная форма за отсутствием острой надобности передавалась более военным и менее экипированным, неспортивным собратьям по оружию. Спортивная форма образца 1983–1988 гг. — это гротескная пародия на сегодняшний сэконд-хэнд. То есть «кто во что горазд», и то, «что осталось» от старших товарищей по команде.

На строевой смотр он вышел в том необходимом для этого события, что вся команда сообща ухитрилась собрать по ящикам в каптерке: коротковатые и узкие форменные брюки, собственный широкоплечий китель с погонами старшего сержанта. Видавшая виды фуражка чудовищного размера чудно повисла на ушах, придавая лицу патриотическое выражение и не оставляя у вероятного противника сомнений в том, что этот военный и есть угроза миру и демократии. «Вершиной» формы одежды были ботинки — они же «гады». Претерпевшие в свое стародавнее время не вполне успешный тюнинг, они были манерно длинны, остры носами и вызывающе стоптаны. Гады — они и есть гады.

После контрольного осмотра ему захотелось написать на груди мелом сакраментальное из школьной программы: «Филиппок в школу пошел». «Ну да ладно, хуже относиться уже не будут, лучше — уже не успеют, нового ничего не увидят. Так какого хрена?!» — шагом марш, в строю смотреться!

13

[Тренер]

Легендарный полковник Кобзарь ушел на более чем заслуженный отдых, но от армии ни ногой — стал возглавлять в училище вольнонаемных сантехников и получил почетное звание «короля воды, говна и пара». Сантехнические забулдыги с отсутствующим видом выслушивали многочасовые тирады военного пенсионера, что никак не влияло на скорость и качество выполняемых ими работ. Кобзарь, будучи членом партии, конечно же, с ними не пил, что значительно осложняло установление обратной связи с теперешним невменяемым личным составом.

На замену трухлявому комбату пришел новый, только что произведенный в подполковники военный с характерной фамилией Козлов. Догадайтесь, как его величали окружающие, пока он не слышал. Есть одна болезнь, очень сходная по своим признакам с «детской болезнью левизны в коммунизме» (В. И. Ленин). Как только майор становится «подполом», с ним происходят разительные перемены. К слову сказать, полковники вообще перестают быть людьми в полном смысле этого слова и становятся просто полковниками. Да простят автора представители вооруженных сил, но в своем подавляющем большинстве генералы — это окончательно выжившие из ума полковники, случайно оказавшиеся чьи- ми-то родственниками.

Подполковник Козлов сверкал девственными звездами на новехоньких погонах, поглядывал в зеркало на свою военную фигуру и поправлял военные усы. Военные глаза пучились от собственной значительности. Орал он так, что гундос Кобзарь ассоциативно вспоминался только как некое подобие милитаристического Санта Клауса.

Итак, строевой смотр. Все военные, как и положено, в парадной форме одежды, то есть ножки в сапожках, поясок затянут. По причине имеющейся справки не вполне здоровая нога была помещена в ботинок, впрочем, как и вторая, более удачливая, конечность. «Гады» были с отвращением начищены и нагло блестели, очень напоминая два чудовищных по размеру утюга оригинального демонического цвета.

Козлов молодцевато продвигался вдоль строя курсантов, отпуская военные остроты типа: «Яйца подтянуть, попец прикусить, трусы не жевать, козявки не есть, пердеть по команде, короче, смиррррно!» И шел дальше, любуясь своими военно-модными свежепоглаженными сапогами. Хромачи антрацитово блестели, скрипели и отражали на своих несгибаемых голенищах картины военного бытия.

Следует добавить, что у нашего героя, помимо «удачно» подобранной формы, существовал еще один нюанс внешнего вида: бритый затылок и экстремально короткая прическа типа «туго и упруго» — полубокс по гражданским меркам. Данный образчик висит в виде инструкции в любой бытовой комнате любого подразделения, но как только военный пытается применить это на себе, командование расценивает столь точное соблюдение уставных норм как издевательство над этими самыми нормами. Товарищ старший сержант, стоящий в строю, был, вне всяких сомнений, издевательством над самым святым после знамени части понятием— внешним видом!

Козлов как-то краем глаза зацепился за инородное тело, хрен знает во что одетое. Буквально запнувшись, он впился глазами в эту «образину», которая не мигая смотрела на отца-командира, решительно оттопырив уши под нависающей фуражкой.

— Командира взвода ко мне! — заорал комбат, не спуская взгляда с потустороннего старшего сержанта.

— Это кто?! Нет, это что?!

— У него справка: нога поломана, на реабилитации!

— Оторвать, бля, эти ноги и воткнуть обе мосолыги в сапоги!

Виновник диспута весь жестко подобрался и затих, прожигая резвого комбата немигающими стеклянными глазками из-под козырьков бровей, фура- га, потеряв точку опоры, полностью закрыла лоб. «Филиппок» явно хотел бодаться, но пока табуреточно плотно стоял и бледнел звероватым лицом, явно набирая критическую массу для взрыва.

Вдоль строя с другой стороны, не обращая внимания на приветствия и доклады, упруго шагал генерал-майор Бельников, начальник училища, при котором оно стало чуть ли не ведущим спортивным вузом МО.

При генерале комбат разошелся уже с буквально показательным рвением:

— А ну, арестовать этого недоделанного! Трое суток гауптической вахты за издевательство над военной формой!

— Есть, — ответил старлей, командир взвода.

А что еще он мог ответить?

— Козлов, ты кого тут расстрелять решил? — между делом спросил генерал и уж совсем было пошел дальше, однако…

— Да вот, какой-то придурок хромой в ботинки вырядился на строевой смотр! Да еще и рылом стоит, целится — чисто гуманоид.

Генерал повернул голову и увидел одного из своих спортсменов.

— Подполковник, да это пугало сделало для училища больше, чем весь твой сраный батальон, вместе с тобой во главе!

— Товарищ генерал-майор…

— Молчать, подполковник! Приказ об аресте отменяю своей властью, а вам посоветую не рычать на личный состав, а вникать в новые условия службы. Это вам не стройбат, и здесь вам солдатик картошку из столовой в рюкзаке не сопрет! Шагом марш на свое место!

Комбат разом перестал блестеть и лосниться. На неожиданно сдувшихся ногах он поплелся в голову строя. «Одноногий» старший сержант, так и не проронивший ни слова, выпустил воздух и вытер моментально взмокший лоб.

На собрании офицеров батальона по итогам строевого смотра подполковник Козлов сидел во главе стола, меланхолично подперев любовно причесанную голову кулаком. На него через стол с прищуром смотрел засиженный мухами бюстик Ленина. Судя по длительной паузе, комбат и Ленин знали, о чем они молчат.

— А как фамилия, ну этого, как его… старшего сержанта? А, ну да, и фамилия соответствующая. Когда я его увидел, я вспомнил учебник истории.

Офицеры недоуменно затихли. Какая связь между общеизвестным своеобразным сержантом и учебниками?

— Так вот, я вспомнил учебник истории, а на обложке у него неандерталец с дубиной — рожа один в один! Нарожают дебилов с похмелья — и всех в училище вместо унитаза!

Собрание было сорвано, но не всем же быть симпатягами — надо же кому-то и Родину охранять, затыкая прорехи в обороне… лицом Кто видел, о чем, точнее, о ком спич, тот поймет, что наша обороноспособность вне критики и вне логики.

Следовательно, мы непобедимы!

9. Первый

Все мы когда-то впервые обжигаемся, но есть вещи, которые лучше не трогать, ввиду чрезмерности ожога.

Когда он взвалил парня на спину, солдатик очень странно выдохнул, вроде как гортанно захрипел и затих. Да нет, живой, наверняка живой, вот и дышит.

Ночь была из тех, когда глаза только мешают, не давая никакой информации, но оставляя глупую надежду, что, может, вот ракета или фонарь какой, ну хоть бы сигаретка где подмигнула бы угольком. Ребята разлетелись веером и даже почти не стонали. Ему повезло, ему вообще в такие минуты странно и часто везло. И вот он уже ползает по снегу и трогает шеи неподвижных тел, пытаясь понять, что это за маслянистые пятна вокруг и на месте ли ручки- ножки у этого восемнадцатилетнего ребенка, с жестоким юмором переодетого в военную форму…

Солдат — это человек, обязанность которого, подчиняясь приказу, убить врага, а офицер должен указать на этого врага и добиться того, чтобы солдатик боялся его, офицера, настолько, что был бы готов идти убивать незнакомого страшного дядю. Человек, решивший призывать на службу в ВС детей в возрасте восемнадцати лет, был, как минимум, агентом ЦРУ, как максимум, врагом своей страны. Ничего более опасного для боеготовности этого государства не было сделано даже блоком НАТО.

…Ноги вязли во вражеском снегу, а вражеский воздух отказывался делиться кислородом. Мальчик на его спине обмяк и потяжелел, голова, переливисто хрустнув, свалилась с плеча. Поздно — не донес, да и не мог донести, потому что сразу было ясно, что всё — готов.

Аккуратно и зачем-то бережно он положил тело на снег. Вокруг суетились невидимые и оттого неприятные люди. Сев в сугроб, остро почувствовал всю свою беспомощность и никчемность: «Вот ведь — умер! А я жив. А донести не сумел». Голова упала на грудь, тело загудело каким-то внутренним, монотонным воем.

14

[Тренер]

Он разом подскочил, будто проснулся. «Там ведь еще есть кто-нибудь!»

На снегу сидел рыжеватый паренек без шапки, со странно вывернутой рукой и все пытался ее поправить.

— А что было-то? С нами что было-то?..

— Заткнись! Ходить можешь?

— А что случилось-то?..

Он хлестко ударил парнишку по лицу ладонью.

— Заткнись и держись за разгрузку.

— Ой, рука, рука!..

— Ну вот, хоть в себя пришел.

Парень, придя в сознание, тут же его и потерял и обвис кульком. Пришлось уложить его на манер мешка с мукой, благо мешочный опыт имелся в изобилии. Вися на плече, боец ритмично и безвольно раскачивал ногами. Они оказались последними, кто смог выйти к транспортеру.

Медсестра, до неприличия молоденькая девица, никак не могла снять бушлат, солдатик живо отзывался на каждое ее движение щенячьим повизгиванием. Резать ножницами сырой ватник оказалось делом неблагодарным. Реально непонятно, кому было хуже: солдатику или сестрице.

Он молча сидел в комнате, пахнущей эфиром и йодом. Здесь было тихо и уютно. «Еще бы пацан не скулил и рука бы у него так нелепо не торчала в обратную сторону…» Когда что-то мешает, хочется Прекратить это раз и навсегда. Так, например, порой логичнее решительно выкинуть брюки, нежели Мучиться над выведением омерзительного пятна на Станице.

— А ну, дай-ка я, — скомандовал он и, не дожидаясь ответа сестрички, достал нож.

Солдатик затравленно дернулся в сторону — на Него увесисто надвигался окровавленный и неузнаваемый мужик с ножом в руке. Бушлат разлетался резко и жестко, через пару минут на кушетке сидел худенький, почти прозрачный ребенок со сломанной рукой и неуместными веснушками на плечах, от него даже пахло не прокисшим портяночным потом, а теми пирожками, которые мама, смахивая слезу, заворачивала ему в дорогу полгода назад.

Полный бред! Просто пушечное мясо… За что они так с чужими детьми?! А их манерные сыновья сейчас наверняка бурбон со льдом потягивают и размышляют, где сегодня «зажечь» и какую «телку» задрать. Бывший мальчик «из-за гаражей», он до аллергии ненавидел сытые военно-московские рожи выпускников училища им. Верховного Совета и прочих генеральских колыбелей. Но, как ни странно, этим выпускникам, как и их уже реализованным предшественникам, было глубоко насрать на него и дистрофичных ребят в настоящих погонах и с настоящими дырами в давно не мытых головах.

Первый раз на его плече умер человек. За что, за кого — непонятно… Умер за непонятное в непознаваемой и такой болезненно любимой, нездоровой стране.

10. Сера, разведенная в масле

«То, что нас не убивает, делает нас сильнее», — говаривал старина Фридрих. Только взглянув на события со стороны, по прошествии многих лет, начинаешь понимать, как он прав.

Это же надо было додуматься до такого без кавычек душещипательного сочетания, как сера, да еще и разведенная в персиковом масле, да еще и для внутримышечной инъекции! Сложно предположить, что дядя-изобретатель смешивал все это, да еще и испытывал, чтобы экспериментальным путем добиться столь поразительного эффекта, который достигается легендарным препаратом под наводящим ужас названием «сульфазин».

Представьте хлорную известь на новокаине, или уксус на физрастворе, или вытяжку жгучего перца на том же персиковом масле. Все эти несуществующие и ужасающие по определению сочетания не особенно безобиднее всё разъедающей серы, впрыскиваемой в трепетные ягодицы отечественных психбольных и прочих диссидентов.

Не важно, что было перед этим, где он служил и куда отправлялся в командировки, — все это пока что секрет (приказ № 0010). Важно то, что даже его тренированная и, казалось, такая подконтрольная психика дала сбой. Он кинулся на безбоязненно хамящего командира и чуть было не покалечил его.

Начальник был совершеннейший «скунс неприятный» паскудности небывалой. Впрочем, за время службы выяснилась железобетонная истина. Командиры маленького роста и щуплого сложения — редкие сволочи, коктейль из комплекса неполноценности и комплекса власти. В психиатрии это, кажется, называется синдромом Наполеона и характеризуется болезненным желанием шмакодявки трахнуть всю планету и невыносимым зудом в части отношения к более крупным и сильным особям.

Выходка не прошла даром. Начальничек всеми силами пытался угробить его карьеру, стараясь тем не менее не сталкиваться лицом к лицу в штабных коридорах. Но чем извращеннее были подковерные телодвижения этой букашки, тем отчетливее и живее он стал видеть сон, как душит и рвет зубами эту «генетическую ошибку». Будучи не самым тупым человеком, он понимал, что однажды может просто сорваться и совершить уже непоправимое, а с учетом доступности орркия и постоянных командировок «в поле» эта вероятность умножалась на восемь, а то и десять!

Начмед был в курсе всей «оперетты» и настоятельно порекомендовал посетить госпиталь.

— Как-то у вас, голубчик, с нервами не вполне замечательно, м-да…

Психиатр в госпитале, не проговорив с ним и десяти минут, сразу напрягся лицом и корявым, для гиппократского форсу, почерком накидал направление на психическую реабилитацию. С учетом семи черепно-мозговых травм различной тяжести и участия там-то и в том-то подобный шаг был вполне обычен, так что у вышестоящего начальства удивления не вызвал.

Положили не в госпиталь, а в дорогое гражданское лечебное учреждение. К тому времени с деньгами у него особых проблем не было — заплатил здесь, договорился тут, и вот он уже в приемном покое. Ногастая врачиха за тридцать грудным голосом поинтересовалась, кто его привез и почему оставили без присмотра. Отвечал невпопад, не отрывая взгляда от нюансов теткиного белья и фасона тончайшего белого халатика, сделанного, видимо, с учетом африканской жары и призванного в силу своей экстремально короткой длины оставить загар ровным до самой поясницы. Для лошадки от медицины подобное обстоятельство новым не казалось, и она привычно напоминала о своем присутствии вопросами типа: «Молодой человек, вы меня слышите? Але-але, я здесь! Дайте сюда кисть».

Она зачем-то провела пальцем по ладони и констатировала:

— У него сухо, а его сразу к нам, хм… У него и вправду были не свойственные для буйно помешанного сухие ладони. Идиоты, видите ли, потеют обильно, причем руками. Скорее всего, он был очень специальным идиотом. Вот же, блин, и здесь отличился.

Отделение оказалось премилейшим: цветочки, шторочки, если бы не решетки на окнах и отсутствие ручек на дверях, то почти санаторий. Лишь одно было вообще запредельным — окно. Прозрачное окно в туалетной двери без шпингалета. Интимно нагадить не удавалось по определению, а так как отделение изобиловало военными и полувоенными типа генерала с железной дороги, которого мучила «белочка», то постоянные советы и комментарии сыпались в изобилии, превращая процесс испражнения в «яйцекладку», «пастодавление», «откладку личинки», ну а просьбы насрать «пистолетиком» просто сыпались со всех сторон. Нехватка общественного движения компенсировалась пристальным и, учитывая специфику больных, идиотским вниманием к мелочам жизнедеятельности.

Напоминание о статусе душевнобольного прилетело с поразительной быстротой. Бабулыса-сани- тарка с мясистым добрым лицом намывала пол, убаюкивая обглоданную психику мерным покачиванием фундаментального зада, помещенного на надежные короткие ноги. Мыла руками, без швабры, чудом не касаясь пола морщинистыми и очень динамично болтающимися грудями.

— Слышь ты, козел, не хрен стоять — пулей мне воду поменяй, — с материнской улыбкой промурлыкала она вместо: «Жили-были старик со старухой…»

— Тетя, то говно, которое ты с утра спорола, было несвежим, — парировал он, удивляясь галлюценогенности разговора в целом.

— Да я тебя, падлу» в клетку упакую, — так же умильно проворковала бабуся. — Да я санитаров сейчас…

Больной сделал по-идиотски озабоченное лицо и стал приседать, разводя руки в стороны, однозначно имитируя разминку перед боем.

15